Тереза Фаулер - Хорошее соседство [litres]

Два дня спустя на почту пришло письмо:

«Уважаемый мистер Алстон-Холт,

в связи с недавними событиями мы, к сожалению, вынуждены отменить наше предложение о зачислении и финансовой помощи на предстоящий учебный год. Мы желаем вам всего наилучшего».

К грузовикам с местными репортерами добавились новые, из других районов.

Теперь, когда Джулия, Лотти и девочки уехали, Брэд Уитман каждый вечер после захода солнца сидел на крыльце, скользил взглядом по бассейну, по изгороди, по умирающему дубу и довольно улыбался. Он улыбался тому, что Вэлери Алстон-Холт тряслась над своим драгоценным сыном и жалела, что связалась со старым Брэдом – в этом он не сомневался. Тому, что Ксавьер Алстон-Холт усвоил урок, понял, кто он такой и где его место в мире. Тому, что Джунипер, сидя в доме его родителей на западе, благодарила свою счастливую звезду за то, что Брэд примчался вовремя и избавил ее от этого ублюдка аферистки, неспособной обеспечить себе порядочного мужа.

Нет, наверное, нет, Джунипер не благодарила свою счастливую звезду. Он понимал. Просто ему хотелось, чтобы это было так. Но он знал – она страдает и мучается оттого, что ее настолько легко обвели вокруг пальца. Брэд искренне так считал, даже осознавая в глубине души, что мальчишка ее не насиловал. Даже, наверное, не слишком сильно на нее давил – просто уболтал, как любой другой мальчишка любую другую девчонку. Девушки, женщины – они иногда хотят, чтобы их подтолкнули, убедили. Заставили совершить то, чего они хотят и сами – он понял, что Джунипер именно этого ждала от него. Решив, что он недоступен, она расстроилась и переключилась на соседского мальчишку. Или она таким образом хотела обратить на себя внимание Брэда. Сложно сказать.

Он немного винил и себя. Почему он не присмотрелся к ней, зная – каким же иногда он был дураком! – что ее переменчивые настроения связаны с ним? Откровенно говоря, он считал, что они действительно связаны с ним, пока они не переехали и этот скользкий тип ее не приманил. Как он понял, что Ксавьер – скользкий тип? Темнокожие музыканты с легкостью цепляют девчонок на крючок, как и темнокожие спортсмены – это всем известно. Может быть, это у женщин в крови. Он так завидовал цветным в те времена, когда ни одна девушка не желала на него смотреть. А теперь завидовал Ксавьеру – за то, что юный, за то, что заманил Джунипер в эту хижину.

И да – хотя Ксавьер сорвал часть плана Брэда, связанную с Джунипер, он в то же время оказал ему услугу. Предоставил возможность приструнить Вэлери, вынудить ее сдаться, отозвать иск – такую отличную возможность Брэд уж точно никогда бы не упустил. Теперь все детали заняли свое место, и план ожидал воплощения в жизнь. Конечно, Джунипер он потерял, но по крайней мере ему осталась надежда, что, когда все уладится, он станет для нее героем. Все, что ему осталось – нажать на курок.

Но для большего удовольствия он решил дать мальчишке и его мамаше еще немного побарахтаться, прежде чем их утопить.

Ксавьер вернулся домой, но молчал, и Вэлери молчала, и жители Оак Нолла неохотно шли на контакт, не желая высказываться ни за, ни против одной из сторон, поэтому репортеры на время взяли передышку. Впереди ожидал судебный процесс, и они собирались кружить над ним, как стервятники, которыми они и были, в надежде обнаружить труп.

А пока все притихло. Хорошие ребята и не подозревали, какой шум поднялся в менее известных СМИ, темных глубинах, куда любят погрузиться те, кому свойственны предрассудки, раздражительный характер и повышенная бдительность. Планы строились. Люди собирали сплетни, желая выяснить, получил ли насильник то, что ему причиталось, поскольку не могли знать наверняка, правильное ли решение вынесет закон.

Безвылазно проторчав дома целую неделю, Ксавьер наконец решился выйти на улицу поздно вечером, не зная, куда идти. Можно было бы смотаться к Дашону, сделать вид, что он еще может жить нормальной жизнью; и Дашон, и Джозеф убеждали его «выбраться из норы». От Харрингтона не было никаких известий о том, согласился ли окружной прокурор пойти на сделку. Не то чтобы Ксавьер хотел заключить эту сделку; ему просто нужно было понять, что и как. Тишина беспокоила его. Неужели он пал так низко в глазах окружного прокурора, что тот и думать не стал бы ни о каком компромиссе? Вэлери говорила, что колеса закона медленно вращаются в тишине. В конце концов, судьба Ксавьера никого не интересовала, кроме него.

В конце концов окружной прокурор и Харрингтон займутся этим вопросом.

В конце концов.

В конце концов он станет жалким ничтожеством, все друзья которого разъехались по колледжам, пока он сидит тут и ожидает судебного процесса – этот процесс необходим, иначе Ксавьеру не стоило и надеяться очистить свое имя.

В конце концов – это значит спустя несколько месяцев, или год, или два. Он читал о процессах, длившихся целую вечность. Процессах, куда были втянуты темнокожие молодые люди, не пожелавшие признать свою вину. Он не собирался входить в их число.

Может быть, думал он, Харрингтон придумает что-нибудь такое, что удовлетворит и его, и окружного прокурора. Скажем, обвинение в правонарушении за драку с Уитманом, приговор к общественным работам и требование держаться подальше от Джунипер (с этим он мог справиться без проблем, потому что, не получая новостей ни от нее, ни от Пеппер, понял, что все кончено). Если можно найти разумный вариант, Харрингтон его найдет. Он неглуп.

А если нет – ну, значит, будет судебный процесс. Он предстанет перед судьей, скажет речь в свое оправдание. Он не просто какой-то черномазый головорез и бандит. Он наполовину белый (не то чтобы это имело значение). Состоит в Национальном Обществе Чести. Играет в группе и оркестре. Поступил в престижный колледж. Не привлекался. У него внешность порядочного человека! Они должны все это учесть. Верно?

Вряд ли. Но возможно.

Но очень маловероятно. Он читал статистику. Темнокожие мужчины (а если ты, мальчик-мулат, не совсем белый, значит, ты целиком и полностью черный) куда чаще получают несправедливые обвинения и бо́льшие сроки, чем белые. Разделите эту статистику на Север и Юг, и цифры станут еще мрачнее. Люди могут целый день обсуждать причины и выводы; числа, однако, не лгут. Харрингтон тоже не лгал: если Ксавьер предстанет перед судом, ему крышка.

Все эти мысли вертелись в его голове, пока он шел по подъездной дорожке к тротуару, у края которого стояла его машина. Он не обратил внимания на звук вращавшегося большого мотора, стук колес о тротуар. Только когда пикап, издававший эти звуки, уже подъезжал сзади, Ксавьер заметил его и повернул голову, чтобы посмотреть – не из беспокойства, а просто чтобы убедиться, что он сможет открыть дверцу своей машины, пока грузовик проезжает.