Гарик Осипов - Товар для Ротшильда (сборник)

«Ой ты море, море, море, море черное», — повысил голос Галич и пошел тренди брендями, но его пьяный бартонище заглушил хохот Азизяна, словно посреди шторма, над темными волнами появилась вдруг пружинистая, увенчанная маленькой хищной головкой, шея подводного чудовища.

«Чистая» — написал на коробке осторожный Сермяга. И там действительно, в начале пленки шел большой пустой кусок.

13.11.2000

С наступлением сумерек меня тянет на улицу. Это стремление подступает не извне в виде, скажем, постороннего голоса, повелевающего «иди», или каких-нибудь острых воспоминаний о забытой на месте преступления вещи, способной изобличить во мне убийцу или насильника. Нет, желание выйти из дома созрело и живет во мне, это мое желание, поэтому я его не боюсь, не стесняюсь, как никогда в жизни не тяготился ничем из того, что успел совершить по собственной воле. Мне очень хочется посмотреть деревья до прихода темноты. Пока не стемнело, только и всего.

Дьявол подарил человеку в день рождения разум. А бог приделал половые органы. Мы не в Москве, и мне не хочется без надобности здесь материться.

Я многого к счастью не делал, многим к счастью пренебрегал. За многими не подглядывал, ко многому не прикасался. Кое-кому отказывал. Мы не обязаны доставлять удовольствие в коробке от пиццы. Курьеров и без нас хватает. Пускай звонят в другую дверь.

Дьявол всучил человеку проницательность, но бог тут же выбил хуем из рук ребенка подарок Сатаны — разумение, возможность выбрать одно из двух. И человек всегда выбирает худшее.

Что полезнее — размножаться с завязанными страстью глазами, или при свете разума обдуманно и беспристрастно жертвовать одним ради единственного? Лично я предпочитаю пьяному пению того, что знают все, трезво разучивать магический путеводитель Сэма Козлова «Свет черной луны» [9] Песня «Black Moon light», музыка: Артур Джонсон, слова: Сэм Козлов, 1933 год. .

Наличие разума: помочился и не смыл — задумался… Демонстрировать ум, не подкрепленный силой — все равно что высовывать красноречивый обрубок. Это относится к спортивным обозревателям, верным мужьям, любителям прослеживать генеалогию рок-ансамблей — список можно продолжать до конца страницы… Почему же меня тянет потрогать деревья в сумерках? А я их давно знаю. Помню, как они выглядят с незапамятных времен, когда они, можно сказать, там еще и не росли. Вернее, не выросли все те, кто ходит мимо них сейчас. К ботанике я равнодушен, названия мне ни о чем не говорят, возможно, это какие-то особые карликовые клены. Листва необычайно густая, темнозеленая, равномерно покрывает ветви растущие вверх и вниз.

Между прочим, на углу, где растут эти шарообразные клены, стоял аптечный киоск. Школьники шептались, будто в нем продаются «гандоны», и указывали пальцем на невзрачные белые пакетики. Я подошел к витрине, однако, вместо «гандоны» сумел прочитать почему-то мне непонятное слово «презерватив». Спросить было не у кого. Так и про породу деревьев, какого они вида, мне сейчас не у кого спросить. А большинство шептавшихся, не говоря об их родителях, уже на том свете. Ведь прошло, неужели прошло тридцать лет?!

Аквариум ему покупать не торопились. Вместо аквариума у него было две книжки о том, как содержать рыбок в комнатном водоеме. Поскольку речь в них шла о вещах пока что недоступных, он прочел обе книги от корки до корки, выучил названия самых экзотических видов и досаждал рассказами об их размерах и привычках, если ему удавалось прицепиться к кому-нибудь из взрослых.

С болезненным любопытством он рассматривал историю в картинках про горе-аквариумиста Ганса (книжка была ГэДээРовской). Торопливость этого мальчика в деле исполнения желаний обернулась бедой. Водоросли, кое-как воткнутые в песок, плавали на поверхности прядями вырванных волос. У рыбок был квеленький нездоровый вид, а одна даже ночью издохла. «На другое утро — полное разочарование», — гласила жестокая надпись под последним рисунком.

Зоомагазин находился в другом конце города. Один он туда бы не добрался. Изредка, если повезет, ему удавалось посетить это место с кем-нибудь из взрослых. Внутри его охватывало такое волнение, что все происходящее в клетках и аквариумах казалось ему абстрактной живописью, а разговоры покупателей, мерещилось ему, ведутся на иностранном языке. Он терялся, не мог сам себе ответить, чего же он хочет. Взрослые пользовались его замешательством и спокойно указывали, что он сам еще не знает что ему надо, и с покупкой рыбок следует потерпеть. Местонахождение рынка, где торговали среди прочего рыбками, от него скрывали. Через пару лет он случайно сам туда забрел, оказалось пятнадцать минут пешком или две остановки трамваем. А он топтался как заколдованный целые два года. За это время Битлз распались. Он уже знал, что собой представляет Лед Зеппелин, и успел увидеть несколько порнооткрыток во дворе. Но все это было совсем не то.

Угроза «полного разочарования» наполняла его детское сердце тревогой. Он очень серьезно боялся, что охладеет к избранному им предмету любви, так и не успев о нем ни позаботиться, ни вдоволь им полюбоваться. Ему снилось и грезилось наяву, будто все готово: в пустую посудину аквариума опускается промытый от талька шланг, на красиво выложенные камни льется по всем правилам отстоявшаяся вода, и камни, намокая, меняют цвет, темнеют…

Однажды летом поздно вечером приехал с рыбалки дед. Пойманную рыбу выпустили, прежде чем убить, в ванну. Он понял тогда, что чувству его тоже остается жить недолго. Оно, это ласковое любопытство, уже едва теплилось в его груди, почти раздражая его самого. Сколько можно мучить себя? Кроме того, он опасался, что любовь в любой миг может обернуться ненавистью, так и не проявив себя. Он сильно устал от прожитых своих девяти лет и готов был махнуть на затею с аквариумом детской рукой. Но в тот вечер он расплакался, и после недовольных расспросов, в чем причина, выпросил, отстоял для себя одну из пойманных дедом рыб. Ему позволили подержать ее сколько-то дней, пока не надоест, в тазу. Это был небольшой, размером с ладонь, золотистый карасик.

Прошло несколько дней. Рыбка, как ни в чем не бывало, носилась по эмалированной окружности, клевала размокший хлеб. Первое время домашние по утрам сразу заглядывали в таз — не плавает ли карась вверх животом? Но вот пошла вторая неделя его пребывания в доме и мальчик стал догадываться, что это надолго, что взрослым самим интересно, что же будет дальше. Желательно одно и то же. В конце концов, бессловесный друг достался им совершенно бесплатно, в отличие от собаки и кошки он не гадит, не действует на нервы мяуканьем и лаем, и даже если ему плохо живется в большой миске, он не сможет об этом заявить, поэтому совесть их была спокойна. Хорошо, что обошлось без покупки аквариума. Во-первых, таз легко можно убрать с глаз долой, под ванну, если понадобится ванна, в соседнюю комнату, да хоть во двор выноси, на солнышко. Кроме того, их, людей грубоватых, аквариум с его вычурными ракушками и диковинными рыбками, подчас умопомрачительных цветов, раздражал той же излишней роскошью, что и цветной телевизор, кинокамера, или даже простой сифон.