Наталья Нестерова - Гости съезжались на дачу

Галя поступил в Бауманку на факультет приборостроения, специализировался на кафедре «Биомедицинские технологические системы и устройства». Проще говоря, он занимался аппаратами физиотерапии. Его с детства завораживала идея, что человека можно вылечить с помощью машин. Как в его любимых фантастических книгах.

Женился Галя романтически. Друзья не подозревали о его романтических наклонностях: ни о мечте стать спасителем человечества от страшных недугов, ни о девочке Тане с пышными бантиками на кончиках задорных косичек, в которую он, десятилетний, влюбился в пионерском лагере. Галя стеснялся своих мечтаний, с помощью силы воли ковал из себя трезвого, рассудительного и сурового мужика.

Ангел, Галя и Харя учились на первом курсе, после сдачи зачетов, перед Новым годом решили собраться тремя компаниями, каждый пригласил новых институтских приятелей. Точнее, приятели были у Ангела и Гали. У Хари – девушки-философини. Он обещал привести хорошеньких и покладистых. Вспомнилась слава школьных затейников, да и вообще надо было сразу сплотить коллектив.

Встречу назначили в метро, на «Маяковской» в центре зала. Тогда в торце станции еще не было выхода, только глухая стена. Около нее они быстренько переоделись, точнее – разделись, натянули оборудование, закинули за спины сумки с одеждой и обувью.

Три группки стояли поодаль друг от друга, каждая соответственно ждала Кирилла, Макса и Васю.

И они появились.

Сначала в отдалении по залу пронесся ропот, за людьми не видно, что происходило. Потом народ расступился, и студенты увидели…

По залу шествовали три парня. Из одежды – только плавки, на лбах маски и трубки для ныряния, на ногах – ласты. Выражение лиц – сдержанно гордое, точно к пьедесталу почета приближаются, а походка из-за ласт нелепая, как у лягушек, ставших на задние лапы и высоко задирающих колени.

Народ реагировал по-разному: кто-то возмущался, кто-то смеялся.

– Как вам не стыдно голыми в декабре?

– А в мае можно?

– Эх, молодость!

– Чего только в Москве не увидишь!

– Мама, а почему дяденьки раздетые?

– Они балуются.

– Их накажут?

– Не помешало бы.

Неслась по вестибюлю дежурная по станции – тетка в форме, с маленькой красной шапочкой на голове, отчаянно дувшая в свисток, призывавшая милицию. Почему-то казалось, что свистела она радостно-энергично, как человек, скучающий на унылой работе.

– Привет, братишки! Мы приплыли!

Но приплыли только Ангел и Харя, не заметили, что потеряли Галю.

Он увидел девушку своей мечты. Ту самую, из летнего лагеря, только повзрослевшую, рванул к ней:

– Стойте! Подождите! Я вас давно ищу.

Девушка шарахнулась от Гали:

– Не подходи, дурак! Псих!

Сержант-милиционер бежал резвее дежурной красной шапочки, и приблизились они вместе.

– Что здесь происходит? Нарушаем общественный порядок? Хулиганим?

Милиционер спрашивал строго, но не без удовольствия. Он тоже был заскучавший.

Галина девушка стала пятиться, а потом бросилась бежать. Галя из-за ластов не мог ее преследовать и завопил:

– Харя утопился! Харя утопился! Ребята, держите ее, вон ту, в шубе!

– Там еще один, – сказала дежурная сержанту, – буянит.

– Разберемся, – ответил милиционер и ловко захватил бросившихся на зов голых хулиганов. – Стоять!

Ангел и Харя не поняли, почему паникует Галя, но ринулись на помощь, не задумываясь.

– Эй ты, Харя! – крикнул сержант, повернув голову. – Иди сюда!

– Извините, – вежливо сказал Харя, – но Харя – это я.

– Разберемся! Попрошу документы!

Студенты давились от смеха, но ринулись на защиту дружно и активно. Милиционеру представили пятнадцать студенческих билетов и несколько версий, объясняющих хулиганское поведение. Самой удачной версией оказалась репетиция на публике предстоящего выступления команды КВН, ее потом и придерживались, пока не были отпущены с миром и наставлениями больше не шалить в метрополитене, который есть транспортное средство повышенной опасности.

Одеваясь, Ангел и Харя спрашивали Галю, что ему взбрело и кто та девушка. Галя отнекивался, не хотел говорить. Он и потом хмурым видом портил вечеринку. Хотя и вызвал живой интерес у Лены с философского.

Есть такие женщины, которым больше, чем свое, нравится чужое: платье, прическа, собака, велосипед и даже жених. Что касается последнего, то это роковая ошибка. Завоевать мужчину, влюбленного в другую женщину, все равно что пытаться захватить воздушный замок. Лена прекрасно видела, что Галя рванул за девушкой, и потому Галя стал желанным.

После нескольких стаканов вина Галя смирился с жизнью. На прижимания Лены в медленном танце стал отвечать поглаживаниями по спине и поцелуями в шею. Лена так Лена.

Та нелепая встреча в метро всколыхнула Галины детские мечты, казалось, давно почившие. Имелась Лена, и отношения с ней быстро перешли в постельные. Однако Галя почему-то продолжал всматриваться в женские лица на улице, в транспорте, в кафе, в театре – искал. Глупо, конечно. Друзьям он рассказал при условии: «Не ржать!» – о своем порыве, о девочке Тане с косичками.

– Да ты романтик, – сказал Харя.

– Все мы романтики… с большой дороги, – хмыкнул Ангел.

– Не судьба, – проговорил Галя. – Да и хрен с ней. В смысле – с судьбой.

Ошибался. Судьба имелась, только она была насмешницей.

На Восьмое марта они собрались тесной компанией, вшестером: Галя с Леной, Ангел с Машей, Харя с Мариной. Девушки намекнули, что хотели бы в качестве подарка что-нибудь этакое, ведь вы затейники. Легко! В самом деле, не чахлые же букетики мимозы дарить.

Они нарядились не просто женщинами, а вульгарными бабищами – толстозадыми, с карикатурными бюстами. Подошли к делу творчески и много смеялись, сооружая костюмы, покупая парики, отыскивая по барахолкам наряды. Старушки, продававшие у рынка свой древний гардероб, не могли понять, зачем троим молодым, веселым ребятам старые платки, кофты, юбки и битая молью шаль-чернобурка. А уж три бюстгальтера седьмого размера! Ни в какие ворота! Старое барахло стоило копейки, гораздо дешевле, чем поролоновый матрас, который пошел на «бюсты» и «ягодицы», их примотали купленными в аптеке бинтами.

Харя выступал простой деревенской бабой в платке и фартуке поверх цветастой юбки. Ангел вырядился потасканной вокзальной шлюхой – рыжий парик, утрированно кричащий макияж. Галя был интеллигенткой с претензиями – шляпка с вуалью, на плечах драная лиса с острой мордочкой и стеклянными глазками. Его образ был самым потешным, потому что Галя отращивал усы и ни за какие коврижки не соглашался их сбрить.

Выступление имело оглушительный успех. За основу были взяты первые строфы известного произведения Пушкина «Сказка о царе Салтане»: «Три девицы под окном пряли поздно вечерком. “Кабы я была царица, – говорит одна девица…” – далее шли стихи собственного сочинения, без похабщины, но на грани фола.