Наталья Нестерова - Гости съезжались на дачу

– Заткнись! – бросил ей Галя. – А то и сама без штанов окажешься. Ну! – гневно потребовал от сына.

Тот спустил джинсы и трусы. Отец не стал бить. Сел в кресло, положил ремень на колени и взял газету, а ему велел ходить вокруг стола. Полуголым, как идиоту. Все слова о вреде наркотиков были давно сказаны, осталось усвоить, что только идиот может пропустить их мимо ушей.

Потом, спустя несколько месяцев, сын скажет:

– Пап, ты у меня мировой мужик!

– Я тебе не мужик. Я тебе отец.

– Вот интересно, а Тань-Таньку, когда подрастет, ты тоже будешь ремнем воспитывать?

Сын насладился беспомощной растерянностью, которая отразилась на отцовском лице.

Ангел никогда не бил сыновей. Боялся не рассчитать силу, в гневе он ее плохо контролировал и крушил все подряд. Однажды поднял сорокалитровый аквариум и хряпнул о пол. Рыбки трепыхались в луже с осколками стекла.

Катя схватила мужа за руки:

– Кирюша! Ангел! Только хрусталь не трогай, я за ним две недели в очереди отмечалась. Они больше не будут! Шалопаи! Говорите, что больше не будете!

Ангел обожал воспитывать сыновей на примере своих друзей Хари и Гали. Смысл его речей заключался в том, что деньги очень нужны, настоящий мужик должен их зарабатывать в большом количестве, но счастье не в деньгах.

– Вот, например, дядя Галя, в смысле – дядя Вася. Как-то ваша мама заболела по-женски и у нее разламывалась спина. Я позвонил Гале, мол, ты с медициной связан, выручай, найди специалистов. И что он мне отвечает? Он спрашивает, есть ли у меня электробритва. Далее приезжает. На оголенную спину вашей мамы накладывает тряпочки, смоченные в каком-то лекарстве, сверху металлические пластинки и водит по пластинкам вибрирующей электробритвой.

– Десять дней приезжал, – подтвердила мама. – Как рукой все сняло.

– О чем это говорит? – спрашивал Ангел. – Во-первых, что после балета и космоса наша страна самая первая в физиотерапии. А во-вторых, что Галя в ней полнейший гений. Мог бы озолотиться, но не желает. Далее возьмем Харю, в смысле – дядю Максима. Он вообще философ и политолог, то есть философский политолог и политический философ в одном флаконе. Захотел бы, сидел нога на ногу, трубку покуривал, а президенты к нему на согнутых, с чашкой кофе: «Скажите, пожалуйста, уважаемый, Максим Эдуардович, как нам победить мировой империализм и гонку вооружения?»

– А чего он для страны не постарается? – логично спросил старший сын.

Ответ у Ангела имелся. Из Достоевского в пересказе Хари.

– А потому, – поднял палец отец, – что мой друг занят проблемами не вечными, а предвекочными. Не доходит? Это как чинить и чинить старую колымагу или конструировать новый автомобиль.

К сути нравоучений Ангела сыновья относились без доверия. Отец любил преувеличить, перегнуть, приврать. Однако, не подозревая, он научил более важному – умению искренне радоваться чужим успехам. И тому, что можно любить друзей. Отец именно ЛЮБИЛ дядю Васю и дядю Максима – другого слова не подберешь. Его лицо светилось гордостью, когда рассказывал о них, а когда встречались, становился дурашливым, веселым, щедрым. Можно было запросто выпросить денег на мороженое или жвачки. Его любовь была взаимной, хотя дядя Вася и дядя Максим не тряслись, как отец. И еще, чувствовали мальчики, дядя Максим и дядя Вася имели над отцом власть. Самый большой и сильный, отец оставался на роли неразумного младшего брата, которого следует опекать. Эта власть была бы для них обидной, если бы не была для них же выгодной. Они давно мечтали о собаках, обязательно двух, каждому свою. Родители не соглашались, то есть один пес – еще куда ни шло, а псарня – «даже не мечтайте».

В один счастливый день дядя Максим и дядя Вася приехали со щенками: овчарка для старшего и лабрадор для младшего. Как они мечтали. Мама, хотя и очаровалась щенками, поддержала протестующего отца: мы соглашались только на одну собаку.

– Да и пожалуйста! – сказал дядя Вася.

– Которого с собакой забираем? – насмешливо спросил дядя Максим. – Старшего или младшего?

– Разбежались, – буркнул отец.

Когда мальчики подросли и половой вопрос встал на повестке дня, Ангелу опять-таки пригодился опыт друзей, подкорректированный в нужном аспекте.

– Все женщины любят романтику, – учил Ангел, – даже когда они еще девочки и девушки. Знаете, как дядя Вася завоевал тетю Таню?

Далее последовал рассказ про метро, ласты, как нарядились тетками. Художественное преувеличение – якобы искали для друга лошадь, чтобы перекрасить.

– Какой вывод? – риторически спрашивал Ангел. – Сопли не жевать, а романтизировать изо всех сил. Следующий вопрос: как понять, твоя это девушка, подходит тебе или нет. Тут переходим к дяде Максиму.

Исторически достоверно разговор был следующим:

– Как тебе удается легко расставаться с девушками? Почему ты их бросаешь? – Галя и Ангел спросили у Хари, которому отчаянно завидовали.

Харя описал процесс:

– Сажаю девушку себе на колени, а сам приземляюсь на стул напротив.

– Чего-о? – не понял Ангел.

– Он хочет сказать, – пояснил Галя, – что смотрит на себя со стороны.

– Со стороны в этот момент мы все одинаковые, – буркнул Ангел и тут же хохотнул. – Помните, как в станице, в камышах подглядывали?

– И что дальше? – спросил Галя Харю, отмахнувшись от Ангела.

– Собственно и все. Камышей много, и они занимают большую площадь.

– А ты один?

– Весь из себя исключительный?

– Это вы сказали, – пожал плечами Харя.

В пересказе Ангела наука жизни на примере Хари выглядела несколько иначе:

– Надо посадить девушку себе на колени, а самому сесть напротив.

– Чего? – не понял старший сын.

– Как это? – спросил младший, который очень любил дядю Макса и пользовался его особым расположением.

– Фигурально! Как бы со стороны глядя, вы должны понять, хотите ли вы от этой девушки детей. Если хотите, то она вам подходит, и можно жениться.

Мальчики про детей, женитьбу думать не думали. Их желания были проще, приземленнее и очень уж порой нестерпимы. Они подумали, что папа со своими очередными моралями дует не в ту дуду. Не спросили: «Что ж дядя Максим? Сажал, сажал на колени и никого не выбрал?» Если бы спросили, отец еще три часа бы распинался. Они покивали, изображая понятливость, и выбросили его наставления из головы.

Что-то осталось. Спустя много лет, они не вспомнят – придет из недр, как глубоко личное чувство: я женюсь на этой девушке, потому что хочу от нее детей.

Тань-Таньке было пять лет – самый потешный, душещипательно-умилительный, веселый возраст, когда Таня Большая, поднаторевшая в психологии, завела разговор с Галей.

– Твои отношения с дочерью. Возможно, наличествуют тревожные симптомы. Педофилия как извращение распространена более, чем известно из открытых источников. Давно описана сексуальная тяга отца к дочери…