Тим Макхью - Иван. Жизнь, любовь и поводок глазами собаки

Лично я отчетливо вижу выход из кризиса, в котором находится нынешняя система образования, но для начала нужно до конца понять, в чем именно состоит проблема. А все дело в том, что несправедливо создавать отдельные классы для здоровых собак и для одноглазых калек, ведь все это делается только для того, чтобы поддерживать состояние мировой экономики, и для того, чтобы каждая собака знала свое место. Будучи президентом, я всячески поощрял бы обучение дома и на природе. Это единственная возможность сохранить свободу мысли в этом мире.

Я отдаю себе отчет в том, что в современном мире слишком высоко ценится визуальная красота и я со своим внешним видом вряд ли имею шансы на победу. Но зато никто никогда не скажет, что у меня невыразительный облик или что у меня не было мечты. Мечты у меня были, да еще какие!

Данный манифест является отражением моей политической позиции, и я гордо ставлю под ним свою подпись — Иван.

Помните, как я вам советовал обнюхивать каждый куст, как если бы он был последним кустом в вашей жизни? Между тем некоторые люди ведут себя так, словно собираются жить вечно. Говорят, у собаки короткая жизнь, но я на это отвечаю, что уже пережил миллионы человеческих жизней. Какой-то мудрец сказал, что важно не количество прожитых лет, а их качество. Множество собак и, если верить слухам, некоторая часть людей настолько поглощены чувством собственной важности, что пропускают бесчисленные прекрасные кусты вокруг себя.

С возрастом я почувствовал, как во мне все больше разгорается незримое свечение, наполняющее меня невыразимой радостью, даже несмотря на то, что стальная пластина в моем колене частенько отдавала болью, особенно по утрам в холодную погоду. Эта стальная пластина постоянно напоминала мне, что я нахожусь на пути в один конец и обратной дороги нет. Однако осознание того факта, что я значительно постарел даже по сравнению с прошлым годом, не изменило моей внутренней сущности. Тот, кем я становился, очень сильно отличался от образа зрелого пса, который я рисовал себе, будучи щенком. Я уже не рвался в бой всякий раз, когда другой самец отпускал нелестное замечание в мой адрес. Моей единственной целью в жизни, казалось, было наслаждаться теплым присутствием всех живых существ вокруг меня, друзей, равно как и незнакомцев. По словам Толстого, чем более духовными мы становимся, тем меньше чувствуем привязанность к нашей животной природе, и теперь я понимаю, насколько он был прав.

Признаюсь, что мои взгляды на воспитание не совсем мои собственные, а основаны на том, что я мог наблюдать в своей семье. Мы все знаем, что Америка — это страна возможностей, но моя семья говорит, что большинство людей только и ждут того, чтобы кто-нибудь указал им путь. Но у нас все обстоит иначе, и я долгое время воспринимал это как должное. В нашей семье мы самостоятельно выращиваем большую часть продуктов питания, дети рождаются и воспитываются дома, мы сами заботимся о своих пожилых родственниках, и никто не указывает нам, как следует жить. Моя семья мечтает, что когда-нибудь нам удастся перейти на полное самообеспечение и жить так, чтобы Торо, Эмерсон и Толстой могли нами гордиться.

Когда Кейси было два года, Тим соорудил для него игровую площадку из подручных материалов, вместо того чтобы купить готовую. Я уверен, что площадка из магазина была бы гораздо безопаснее, но та башенка с горкой, которая получилась у Тима, на мой взгляд, вышла куда лучше.

Кроме того, Тим натянул между двумя деревьями трос и прицепил к нему небольшую корзину, куда садились Кейси и Морган. Когда Тим спускал их сверху, они, громко визжа и смеясь, неслись вниз и, столкнувшись с пружиной, снова взмывали вверх. Каждый раз при виде этой забавы у меня останавливалось сердце, но, думаю, Тим все предусмотрел и дети были надежно пристегнуты.

Мы постоянно брали наших детенышей в пешие походы далеко в горы, зачастую нехожеными тропами. Я очень нервничал, когда они переходили вброд бурлящие ручьи с ледяной водой, ведь я знал, что одно неверное движение — и будет беда. В отличие от щенков, человеческие детеныши не умеют плавать. Наблюдая за ними, я понял, что все это — часть их воспитания, а еще позже я понял, что домашнее обучение — это всегда определенный риск.

С нашей помощью мама Тима переехала в Беллингэм, чтобы быть поближе к нам. Она предпочла поселиться в доме престарелых неподалеку от нашего скромного жилища и несколько раз в неделю приходила к нам пообедать, а заодно подискутировать на религиозные темы, которые, я уверен, Толстой счел бы невероятно забавными.

В то время Тим брался за любое дело, чтобы прокормить семью. Как я уже говорил, Кристина работала в детском интернате, но с появлением собственных детенышей ей пришлось оставить работу. Тим разрывался на части между концертами, заменами других учителей в школе, покраской домов и бог знает чем еще, для того чтобы платить по счетам и обеспечивать пропитание своей семье. Иногда он приходил домой пропахший потом и краской, а в другие дни выглядел скорее как учитель, но на его лице при виде растущего семейства неизменно сияла радостная улыбка. Денег у нас было немного, но тем не менее мы никогда не жаловались на их нехватку. Ведь в нашей семье была любовь, а это, согласитесь, самое ценное из всех сокровищ.

Как вы, наверное, уже догадались, мы не большие поклонники телевидения. Тим на всякий случай прицепил антенну на крышу нашего дома, чтобы болеть за свою любимую бейсбольную команду в финальных играх, но во все остальное время наш девиз — «Долой зомбоящик!» Здесь нет ни капли высокомерия с нашей стороны. Просто существует так много других интересных дел: играть на улице, рисовать, сочинять музыку, читать книги — множество книжек, особенно для детей! Мы стараемся полностью убрать телевидение из жизни наших детенышей, но, с другой стороны, мы иногда всей семьей смотрим кино, так что нас можно уличить в некотором лицемерии. Вместе с тем я обнаружил, что просмотр кинофильмов может пагубно сказываться на здоровье собак. Однажды, когда я был помладше, я увидел на экране какое-то страшное чудовище с оскаленными зубами и вселяющей ужас нижней челюстью. Этот незнакомый зверь, казалось, бросал мне вызов, и я, как уважающий себя пес, кинулся на телевизор и чуть не опрокинул его под громкие возгласы окружающих.

Что вы так орете? Я ведь вас защищаю! Ах, вы еще и на меня кричите? Но теперь они не кричали, а лишь покатывались со смеху. Что тут смешного? Подождите, я над вами тоже посмеюсь! Но тут я понял, что животное на экране телевизора — это я сам, снятый на домашнюю видеокамеру. Какой позор…