Тим Макхью - Иван. Жизнь, любовь и поводок глазами собаки

Можно сказать, что тот случай, когда я врезался в «вольво», — сущие пустяки и я легко отделался, а слепой глаз все равно пришлось бы рано или поздно удалить, но в моей жизни случились еще по меньшей мере три операции, которых можно было бы избежать, измени я свою реакцию на некоторые вещи.

Однажды в конце июля, когда мне вот-вот должно было исполниться девять лет, я остался во дворе на всю ночь. В этом не было ничего особенного — такое нередко случалось и раньше, но именно в ту ночь я проснулся, услышав, как большое копытное животное поедает что-то в моем саду. Я уже знал, что к нам захаживает этот олень с красивыми рогами и совсем не красивой привычкой красть мои яблоки с моего дерева в моем саду.

Должен сказать, что во мне уже давно закипало раздражение по поводу этого воровства, и на этот раз мое терпение лопнуло. В течение летних месяцев я в значительной степени увеличивал свой скудный рацион за счет этих ранних яблок, и они здорово помогали мне укрепить здоровье. И теперь, видя как этот нахальный олень пасется в моем саду и поедает запретный плод с моего дерева, я не выдержал!

Я уже не однажды прогонял его из своих владений, но он всякий раз возвращался. Так как все члены моей семьи трепетно относились к дикой природе, в их присутствии я бы никогда не решился на подобный поступок, несмотря на непреодолимое желание проучить этого наглеца.

И вот в ту судьбоносную ночь я лежал и прислушивался к тяжелому дыханию этого большого зверя в темноте сада, и до меня даже доносился запах свежепережеванных яблок, которые поедал этот бессовестный вор. Он же не подозревал, что в это время Иван Хороший, превратившийся в Ивана Грозного, находится совсем рядом с ним, причем рассеянные хозяева забыли привязать его на ночь. Я тихо выполз из своей конуры и начал к нему подкрадываться.

Мы были один на один — только он и я. Его теплое дыхание вздымалось облаком пара при свете полной луны, а сладкий аромат моих яблок наполнял воздух. Я медленно, шаг за шагом крался через двор. Каждый раз, когда жевание прекращалось, я замирал, зная, что он оглядывается вокруг, пытаясь заметить признаки опасности. Но стоило ему снова приняться за еду, как я сразу же продвигался вперед. Наконец я оказался на расстоянии около шести метров от моего непрошеного гостя. Я чувствовал, как в моем крепком теле просыпается сила и мощь всех моих предков, разжигая во мне древний огонь чести и достоинства, о которых прочие собаки могут только мечтать. Я одолею своего врага и предам его смерти прямо на нашем дворе. Разве после этого мной не будут гордиться? Разве не будут рассказывать легенды об Иване Хорошем, защитнике семьи и урожая?

Конечно, будут! Я приготовился к нападению. Настало время проучить этого нахала и задать ему такую трепку, чтобы впредь все его копытные собратья трепетали перед Иваном и никогда больше не смели заходить на мою территорию.

С самым устрашающим рычанием, на которое я только был способен, я бросился на свою жертву. Прямо над моей головой пролетела пара копыт, гулко ударив о землю, и, пока весь мир был погружен в ночной сон, между нами завязалась жестокая битва. Мерзкое животное в панике брыкалось и скакало из стороны в сторону, а я, щелкая челюстями, пытался вонзить свои острые зубы в наиболее мягкое и уязвимое место. Это была схватка между Иваном Хорошим и Оленем — Слугой Зла, а я всегда верил, что добро побеждает зло. Так оно и случилось.

По правде говоря, я не совсем уверен в том, что именно произошло. Внезапно я почувствовал, как мою заднюю ногу, будто разряд электрического тока, пронзила острая боль, а сам я отлетел в сторону. Этот мерзавец посмел меня лягнуть! Я упал на землю, но в следующую секунду снова поднялся и, угрожающе лязгнув зубами, приготовился к новой атаке, чтобы защитить то, что для меня было самым святым на свете.

Тем временем олень уже ломился через болото позади нашего дома. Я хотел было устремиться за ним в погоню, но тут же упал на землю как подкошенный. Моя нога! Она меня не слушалась! На трех ногах я поковылял за беглецом, но вскоре увяз в болотной тине, а вода неприятно щекотала мне брюхо. Слушая, как олень все еще продирается сквозь трясину, я остановился и перевел дыхание, радуясь собственной победе. Вот это я ему показал, где раки зимуют!

Беги отсюда, трус несчастный! Убирайся в свои мшистые леса, и духу чтоб твоего не было в моем саду! Вспомни об Иване Грозном, перед тем как осмелиться снова набить свое брюхо моими яблоками!

Немалых усилий мне стоило вытащить передние лапы из болота и повернуть в сторону дома. Победа далась мне недешево. Моя правая задняя нога прямо-таки горела огнем, и я совсем не мог на нее ступить. Я медленно похромал обратно к дому, чувствуя, как нога свободно болтается подо мной. Очень странное ощущение, надо вам сказать. Однако я надеялся, что за ночь все пройдет.

На следующее утро вокруг меня собралась вся семья. Лица у них были не на шутку встревоженными. «Иван, ты только посмотри на себя! Что с тобой случилось?» Я поднялся и, едва чувствуя заднюю ногу, поковылял в дом. Жаль, что я не мог рассказать им о своем эпохальном сражении и о том, как я спас их всех, а также наш драгоценный и ограниченный продовольственный запас. Но я был в состоянии лишь слабо вилять хвостом. Несмотря на боль, я прямо-таки светился от гордости за свою победу. Конечно, не обошлось без жертв, но разве я мог поступить иначе? Конечно, нет! Ведь мое истинное призвание состоит в том, чтобы идти на любой риск, защищая тех, кто мне дорог.

Следующую серьезную операцию я перенес через несколько недель после сражения. По словам Коллин, у меня вдребезги было разбито колено. Тот ночной гость раздробил его своим твердым копытом. Я люблю Коллин не меньше, чем всех остальных членов моей стаи, но каждый раз, когда мне приходится приезжать в ее ветеринарную клинику, я все больше пугаюсь и не нахожу себе места от беспокойства. Сперва нога и голова после столкновения с «вольво», потом мой глаз, а теперь возникла необходимость каким-то образом восстановить мое разбитое колено.

Я знал, что поездка в клинику мне же пойдет на пользу, но легче от этой мысли мне не становилось. Я весь дрожал от страха, когда меня опустили на операционный стол и ввели наркоз, чтобы наложить на колено стальную пластину. Когда я очнулся, то с удивлением обнаружил, что задняя часть моего туловища была как будто в порядке, но почему-то сильно замерзла. Я не сразу заметил, что вся нижняя часть моей спины вместе с ляжками и коленом была полностью выбрита! Интересная идея! Почему мы раньше до такого не додумались? Жаль только, что меня полностью не обрили. Единственное, против чего я возмутился, — это тесный переносной манеж, в котором мне пришлось провести около недели, чтобы я снова не повредил себе ногу.