Денис Драгунский - Третье лицо

— Какая ты у меня умная и хорошая! — Он снова встал с дивана и снова обнял ее. — Просто сокровище. Теперь таких не делают. Обожаю тебя. Легко сказать «откажись». Лариса меня убьет.

— Если убьет не до смерти, то переезжай ко мне, — сказала Аня. — Мне не нужны никакие наследства никакого Юркевича. Мне вообще ничего не нужно. Отдай Ларисе Борисовне и детям все и приезжай. Справимся. Проживем. Я крепкая, и ты тоже ничего.

Андрей Сергеевич Лигнер шел пешком через весь город и думал: «Какой я дурак. Есть простое и прекрасное решение: уйти от Ларисы и подать на наследство. Выиграю — обеспечу всех: себя и Аню, Ларису и детей. Проиграю или выиграю совсем мало — буду жить с Аней в этой чудесной крохотной квартире. Соберу воспоминания об отце, издам книгу. Докторскую допишу, наконец… Всё. Точка».

— Где ты был до половины одиннадцатого? — спросила Лариса.

— У юриста, — спокойно ответил Андрей Сергеевич, потому что это была правда: Аня работала в юридической фирме. — Ты же мне сказала: «Действуй, нанимай адвоката», — вот я и действую, нанимаю.

Для убедительности он вытащил из портфеля прозрачную папку с письмом Юркевича и запиской от нотариуса.

— И что юрист?

Андрей Сергеевич, на всякий случай не снимая пиджака и ботинок, прошел в комнату, готовясь сообщить Ларисе свое решение развестись с ней.

Он решил, что будет подло и неблагородно сначала подавать на наследство, а потом на развод. Лариса начнет собирать бумаги, помогать ему — и вдруг бабах! Так нельзя.

Развод сначала, бой за наследство Юркевича — потом.

Он уселся на диван — точно так же, как сегодня в Аниной квартире, уверенно закинув ногу на ногу, качая ногой в новом узком ботинке, — с той лишь разницей, что у Ани была икеевская раскладушка, а у него дома — отцовский, а на самом деле дедовский настоящий чиппендейл.

— И что юрист? — повторила Лариса, сев на стул напротив.

Он посмотрел на Ларису даже с некоторой жалостью и вдруг сказал:

— Подавать на наследство я не буду.

— А?

— Бэ! — Он повысил голос. — Это мое решение. Всё. Точка. И предупреждаю: еще раз пискнешь про Юркевича, про всю эту дурь, я немедленно, ты слышишь, немедленно ухожу из дому! Дети выросли. Квартира останется тебе. Всё поняла?

— С ума сошел! — Лариса вдруг заплакала, бросилась к нему на диван, села рядом, обняла его. — Да провались он! Да ну его к черту!

Андрей Сергеевич обнял Ларису, поднял к себе ее лицо, увидел каждую ее морщинку, родинку и волосинку.

Поцеловал ее, встал и пошел в прихожую.

— Ты куда? — спросила она.

— Ботинки снять забыл.

никто не обещал, что будет легко

Даша Гронцман, в девичестве Ласточкина, была замужем за Ромой Гронцманом. Он был начальником управления по связям с государственными и правительственными организациями в ЕТЭК, Евразийской транспортно-энергетической корпорации. То есть он был топ-менеджером крупнейшей компании, и Даше это очень нравилось. Особенно то, что он так быстро сделал карьеру: сейчас ему было всего тридцать два года, а ей — двадцать семь. Сам Рома ей тоже нравился, он был светловолосый и сероглазый, очень высокий и худой, даже хрупкий, тонкопалый, всегда чуточку удивленное лицо с прозрачной голубоватой кожей. На одну четверть немец, по отцу. Отсюда и фамилия. Даша в него влюбилась сразу и насмерть, как только увидела. Он тогда был совсем почти никто, а она — просто выпускница «Вышки». И вот всего за пять лет — такой потрясающий взлет. Новая квартира, новая машина, коттедж в поселке «Мичиган». Даша, кстати говоря, вовсе не была бездельницей, светской дамочкой, любительницей фитнеса и модных ресторанов. Она преподавала в той же «Вышке» русскую литературу XX века, защитила кандидатскую и вообще была умная и знающая, настоящая современная женщина.

Она сильно украшала собою Рому, потому что была и вправду очень красива, похожа на итальянку со старинных картин: прямой нос с легкой горбинкой, большие глаза, гладко зачесанные назад слегка рыжеватые волосы и еще отличная фигура.

Рома ее обожал. Бывало, ночью, после сильной и сладкой любви, когда она лежала, раскинувшись на подушках, и отдыхала, он, нагнувшись над нею и покрывая мелкими нежными поцелуями ее шею и грудь, шептал:

— Ты не уйдешь от меня? Ты не бросишь меня?

— Милый, милый, какой ты смешной, я ведь люблю тебя, — шептала она в ответ, прикрыв глаза и вспоминая Алика.

Альберта Ханифатова.

Да, у нее уже два года был любовник.

Он тоже работал в ЕТЭК и тоже был топ-менеджером, начальником Первого технического управления (трубопроводы). Он был старше Ромы, но ненамного, года на три. Небольшого роста — может быть, на полсантиметра ниже Даши, — но зато широкоплечий, мускулистый, черноглазый, темноволосый и смуглый. Даша в него влюбилась по контрасту с Ромой. Он был соседом по дачному поселку «Мичиган» — прямо через забор; познакомились, когда цветы поливали, она и он. Кстати, отличный любовник. Рома по работе часто ездил то в Минск, то в Астану — вот они с Аликом встречались то у него на даче, то в Москве, но только у него. Водить любовника к себе домой, когда муж в отъезде, — это фу! Тем более что Алик был давно в разводе и жил один.

Алик очень любил Дашу и все время звал ее замуж. Даша целовала его и говорила: «О, милый, как мне с тобой хорошо!» — но не давала конкретного ответа. Тогда Алик вздыхал и говорил: «Ну конечно, что я тебе могу дать такого-этакого? У нас с твоим мужем зарплата одинаковая, и даже дачи по одному типовому проекту! Кто он и кто я, — усмехался он, имея в виду свое азиатское происхождение. — Он — белый мужчина, настоящий ариец! А я — бедный кули!»

Алик был очень умный и тонкий, полный остроумия и самоиронии, несмотря на свою мускулатуру и волосатую грудь, и Даша за это его особенно ценила. Но выбор сделать не могла.

Однажды Рома рассказал ей, что в октябре будет большое общее собрание акционеров и что Василий Захарович Санкин, уже третий четырехлетний срок отсидевший первым вице-президентом, уходит на пенсию.

— И что? — спросила Даша.

— Да вот ходит слушок, — сказал Рома, слегка смутившись, — что тут есть некоторый шанс для меня лично… Хотя я не рвусь, конечно…

— Почему это «не рвусь»? — подняла брови Даша. — Ты что, недостоин? Ты что, не потянешь? У тебя что, мало друзей в совете директоров? Если есть шанс, его надо использовать на всю катушку! — Она встала с дивана и обняла Рому. — Я в тебя верю! Вперед!

— Достоин-то достоин, — махнул рукой Рома, — и свои люди есть, можно задействовать… Но есть кто-то подостойнее.

— Ну кто?

— Наш сосед, господин Ханифатов Альберт Рауфович. Первое техническое. Трубы.