Мршавко Штапич - Плейлист волонтера [litres]

Приблизительно так я и рассказываю историю маме Осы, когда мы бухаем в очередной раз на кухоньке. «А у Лизы тоже есть история про рыжего», – заявляет мама. Оказывается, как-то «Иванушки» приезжали в ХМАО с концертами. Во время тура местное ТВ делало репортажи о каждом (!!!) концерте, а было их штук 7–8. И первый репортаж делала Оса. После интервью она отправилась с рыжим в отель, а потом каталась с ним по городам и весям нефтяного края весь этот мини-тур. Собственно, роман, если это можно так называть, завершился через неделю. На память он подарил ей колечко. Колечко! Эта история мне понравилась, и я ее запомнил.

Некоторое время, после периода ярой конкуренции, с Осой у нас были ровные отношения. Наверное, потому что вместе мы только спали. В этом режиме мы могли бы жить и 50 лет, потому что трахалась она здорово и говорила, что я «ее раскрыл». Но когда Оса окончательно потеряла работу и начала нервничать и, что хуже, стала больше бывать дома, а значит, нам надо было общаться, – оказалось, что общаться с ней не так уж и приятно. Она постоянно занималась поисками и как будто забыла о любом другом варианте проведения времени. Когда она звала меня с собой, я предпочитал соглашаться – не хотелось возвращаться к варианту конкуренции. Я расслабился, ездил на ее поиски и спокойно шастал по лесу.

Мы едем на поиск очередного мужика, пропавшего… на машине. Он водитель, выехал с работы на своей тачке и должен был отправиться домой, – но «пропал» между Садовым и «трешкой». Это мы знаем достоверно: по камерам, информацию с которых дал Денис, мой гаец. Выехать за пределы трешки без фиксации – невозможно: если номер машины открыт и чист, его в любом случае «схватит» камера. Для начала нам нужно встретиться с женой пропавшего и подробно ее опросить.

По дороге Оса ни с того ни с сего заявляет, что я странный – и ни разу не дарил ей украшений. Но и я в долгу не остаюсь:

– Ну, не все же такие, как Андрей.

– Какой Андрей?

– Колечко-колечко-кольцо, давно это было, давно…

– Что?..

– Ну, тебе же рыжий дарил колечко?

– Откуда ты знаешь?

– Пили с мамой твоей…

Оса темнеет лицом. Губы сжаты. Останавливает машину. И тут я понимаю: она тогда влюбилась в рыжего! Это открытие меня веселит.

– Замуж звал?

– Ну я ей (маме то бишь)… ну она…

– Да че ты переживаешь. Зато у нас еще один общий знакомый нашелся.

Оса нудит, что мой юмор неуместен и всё такое, что не мое это дело. С последним, кстати, согласен и поэтому никогда не спрашиваю, кто там снимал трусы до меня, сколько их было и с кем лучше – с ними или со мной. Мне похуй, с кем лучше, я больше думаю о том, как лучше мне.

Перед встречей с женой пропавшего мы проговариваем тактику: Оса расспрашивает, я отслеживаю реакции и фиксирую происходящее. Надо сказать, что у Осы – неплохой, «фирменный» стиль опроса. Со стороны может показаться, что она – не поисковик, а подруга заявителей, которая бесцеремонно лезет в их дела или собирает сплетни. Но, несмотря на неприглядность метода, опросы Осы позволяют ей снимать всю нужную информацию, и этот поиск в очередной раз это доказал.

– А он всегда одной дорогой домой ездил? – начинает Оса.

– Всегда.

– У него были какие-то дела в этот день, планы?

– Да нет, в магазин и домой.

– Во сколько он обычно приезжает?

– В 7–8, по пятницам позже.

– Проблемы с сердцем, вы говорили… справки есть?

– Нет, так, давление, иногда колет что-то… к врачам не загонишь.

– Почему по пятницам позже? Пил?

– Нет, шеф у него… по пятницам задерживается.

Далее Оса выходит – якобы покурить, а сама звонит шефу, спрашивает, что с графиком в пятницу, и выясняет, что по пятницам водилу, наоборот, отпускали раньше. Параллельно Оса запрашивает биллинг. Второй круг:

– А как у вас в постели?

– Да никак.

– Вообще нет?

– Вообще, я его братиком называла… живем как брат с сестрой, понимаете?

– Любовница?

– Нет, он трус… да и времени нет у него.

– А у него стоит вообще?

– Ну, по мне так да. Должен.

– Таблетками пользовался?

– Нет, всегда без виагры… ну всегда, когда у нас еще было.

Оса получает детализацию – и понимает, что пропавший точно не выехал из района между Садовым и «трешкой». Последняя камера, зацепившая машину, дает нам улицу. Отрисовываем камеры с других сторон и вышки мобильной связи – получаем район для поиска.

– А че ты так на секс давила? – спрашиваю ее, когда едем обратно.

– Да… ну… не знаю.

Ей, наверное, просто было интересно. Как же – всегда нужно «Жди меня»! Житейские истории.

Весь район оклеиваем ориентировками. Опрос – на уровне. Нету, нету, нету. В больничках, на «Скорой», морги – всё пусто.

Это удивительно: обычно на машинах пропадают «криминальные» трупы. Кого убивают ради машины, кого – по иным причинам. Порой люди, конечно, сбегают на машинах – но тогда тачки «светятся», потому что сбегают люди не от ментов, а от супругов и детей. В общем, чтобы внутри «трешки» кто-то на тачке пропал не из-за криминала, но бесследно, – это редкий кейс.

Первый день ничего не приносит – но Оса решает второй раз отработать район, хотя это странно, очень странно.

И она его находит. В машине, мертвый, голый, с натянутым гандоном. Видимо, умер «под девочкой» – а она сбежала. Место, где поставить машину, выбирал со знанием дела – между старых гаражей, за воротами, которые, скорее всего, никому не принадлежат, но закрываются. И знал ведь, подлец, где прелюбодействовать!

– Ты ж не случайно столько о сексе спрашивала?

– Интуиция.

И это правда. Чуйка у нее есть. А у меня не было и нет. Предмет моей зависти.

В жизни с Осой были и несомненные плюсы: например, я почти перестал бухать с Хрупким. Он не сильно тосковал, ведь всегда мог организовать себе компанию: он был готов пить с кем угодно, от бомжа до директора банкротящейся фирмы. Хрупкий хорошо чувствовал разверзающуюся пропасть в человеке – такую же, какая была и в нем, – и оттого всегда имел собутыльника. Обратным следствием такого редкого дара стало полное отсутствие друзей. Никто не выдерживал постоянного риска попасть в переделку или пропить последнее.

Но однажды мы собрались на поиск вместе – Оса, Хрупкий и я.

Пропала молодая (лет 30), не очень симпатичная, рыхлая женщина. Она просто перестала выходить на работу (а работала она в представительстве международной корпорации, которая торговала всем – от стирального порошка до шоколадок; отвечала наша пропавшая за средства для мытья пола, что-то такое).

Искать ее начали как коллеги (у которых, надо полагать, случился коллапс в продажах средств для мытья пола), так и родители, которые жили в другом регионе.