Холли Борн - Все места, где я плакала

Риз снова достал телефон.

– Давай сфотографируемся.

Я наклонилась к его лицу, изо всех сил стараясь выглядеть красивой. Мы оба казались такими счастливыми, беззаботными и любящими на экране. Я чувствовала невероятный кайф от этого и от того, как хорошо прошел день, а еще от облегчения, что Риз снова вернулся ко мне, что я…

…Я совершила ошибку.

Уличный музыкант закончил свою песню и перешел прямо к Are you the one I’ve been waiting for ? Ника Кейва, одного из моих кумиров. Я знала эту песню. Я любила эту песню, и Риза тоже, и была слепо пьяна, поэтому придумала гениальный, как мне казалось, план, как собрать это все в прекрасное единое целое. Подкрепившись бог знает в который раз вином, я отпустила его руку, пересекла мост, улыбнулась уличному музыканту, встала рядом с ним и начала подпевать. Получалось великолепно. Старик ухмыльнулся, словно с самого начала подозревал, что так и будет. Наши голоса идеально совпадали. У меня даже не было страха. Я пела моему парню и городской ночи. Думала, что Ризу это понравится – посвящение ему, точно такое же, как он подарил мне в The Cube. Мы были так влюблены всего мгновение назад…

Он смотрел на меня так странно. Мне и в голову не приходило, что за этим последует какая-то другая реакция, кроме благодарности.

Но Риз не выглядел довольным наперекор моим ожиданиям. Он даже поморщился. Я сразу же зафальшивила, когда выворачивающая наизнанку тревога и смятение налетели на меня как чайка, пикирующая на свою добычу.

Я ошиблась, ошиблась, ошиблась. Я все испортила, все испортила, все испортила.

И хотя мой мозг кричал: «КАТАСТРОФА, КАТАСТРОФА!», я не могла перестать петь, так как это сделало бы все еще более странным и неловким. Так что мне пришлось продолжать дуэт с уличным музыкантом, несмотря на то что это было огромной ошибкой. Несколько человек заметили нас и улыбнулись, проходя мимо, бросая монеты. Я подавила тошнотворное чувство в горле и закончила куплет. Но больше не могла петь Ризу. Теперь его руки были скрещены на груди, голова наклонена, на лице застыло отвращение. Так что я повернулась к уличному музыканту и запела ему, как будто мы были старым дуэтом. Ему было под шестьдесят, и на нем красовалась разноцветная куртка. К концу песни вокруг нас даже собралась небольшая толпа, и мы получили множество одобрительных аплодисментов, а в футляр музыканта бросали еще больше монет. Он кивнул мне, чувствуя, что все закончится на одной песне.

– Ты действительно умеешь петь, милая.

Пришлось улыбнуться, хотя я чувствовала тошноту и, казалось, вот-вот могу расплакаться.

– Спасибо.

Я повернулась к своему парню. Он достал телефон и погрузился в экран, игнорируя меня и мою песню.

Я почувствовала, что уличный музыкант наблюдает за нами.

– Будь осторожна с этим мистером Ворчуном, – предупредил он меня, прежде чем заиграть вступительный аккорд Wonderwall .

О, до чего дошла твоя жизнь, если ты жалеешь, что не воспользовался советом пожилого уличного музыканта, одетого в пеструю куртку…

Я смущенно подошла к Ризу, ощущая подкатывающий к горлу ком. Мне было так неловко. О чем я только думала? Для чего это сделала? Зачем было выпендриваться? Это казалось таким правильным в тот момент, но ведь я должна была догадаться, что затея глупая!

Он неохотно поднял глаза.

– Все окей? – спросил Риз.

– Да. – Я не знала, что еще сказать.

– Что это было? – Он кивнул головой в сторону поющего хиппи.

Я покачала головой.

– Даже не знаю. Думала… – Слова подбирались с трудом. Казалось, будто у меня вырвали горло. Буквально не могла говорить. Мой мозг затуманило вино, да, но это было нечто большее. Как будто Риз наступил на мои голосовые связки; словно они были убегающей мышью, которую он собирался поймать, наступив ей на хвост. – Ты сердишься? – удалось выдавить мне.

Он скривился.

– С чего бы?

– Даже не знаю. Ты будто… не в себе. Ведешь себя странно.

Он покачал головой.

– Я веду себя странно? Сказала та, что ни с того ни с сего спела со старым психом.

– Просто подумала, что тебе понравится… – Мой голос звучал жалко. Я вся была жалкой.

Даже сейчас, когда я стою на этом мосту месяцы спустя, меня передергивает.

Неудивительно, что он бросил тебя. Ты такая глупая, странная и неловкая. Неудивительно, что ты в полном одиночестве. Всегда будешь сама по себе, потому что зависимая, жалкая и чудаковатая.

Риз направился к северному берегу реки. Не взял меня за руку и не обнял. Все, что я могла сделать, это броситься за ним. Я знала, что не должна давить на него. Понимала, что каким-то образом все испортила, но чувствовала, что разговор об этом сделает все еще хуже и будет раздражать его еще сильнее. Оттолкнет его от меня еще больше.

«Ничего не говори, только ничего не говори, – повторяла я про себя. – Оставь это. Все будет хорошо, если просто оставить все как есть».

Ничего не получилось. От напряжения голова горела, как в лихорадке, потребность в его прощении была так сильна, что я не смогла оставить это просто так, несмотря на логичные доводы внутреннего голоса.

Кроме того, ситуацию усложняло изрядное опьянение.

Я остановилась на мосту и просто разрыдалась. Ему потребовалась секунда, чтобы понять, что за ним никто не идет. Риз обернулся, и, клянусь, что увидела, как он закатил глаза.

– В чем дело? – спросил он.

– Ты злишься на меня, – всхлипнула я.

– Нет.

– Прости, что пела с этим человеком. Не знаю, о чем вообще думала.

– Ничего страшного. Мне все равно. Пойдем найдем, где поесть лапши или чего-нибудь еще.

Я попыталась загнать слезы обратно, но они не прекращались. Слезы злости на себя за то, что испортила день. Слезы потрясения от того, что все так быстро развалилось. Слезы от того, что Риз смотрел на них как на дерьмо.

– Просто скажи мне, если ты расстроен. Пожалуйста.

– Черт возьми, я не расстроен! Почему ты такая шизанутая?

Это было в первый раз.

Тот самый момент, когда я потеряла свою девственность в вопросе «мой парень назвал меня сумасшедшей».

Похоже на секс, правда: как только вы займетесь этим один раз, будете продолжать, повторяя снова и снова.

Я шмыгнула носом и остановилась. Может, у меня и правда поехала крыша?

– Значит, ты не сердишься на меня?

Риз вздохнул.

– Нет! Просто замерз, напился и проголодался. – Он протянул мне руку. – Мы пойдем или как?

Я снова шмыгнула носом и кивнула, чувствуя себя такой глупой, такой шизанутой.

Мы взялись за руки и пошли по мосту, уворачиваясь от прохожих. Я должна была чувствовать себя лучше. Он сказал ведь, что не злится; сказал, что мне все просто показалось. Я должна была верить. Доверять ему. И все же… чувствовала, что он все еще сердится. Что я чем-то его разозлила. Риз слишком крепко держал мою руку и не смотрел на меня, а его губы были сжаты в тонкую линию.