Ян Козак - Гнездо аиста

Вчера Илона работала утром. Может быть, сегодня она дежурит во вторую смену? Значит, ему надо идти к ней в общежитие. Что может делать сейчас Илона? Скорее всего, пошла за покупками. Или загорает на реке. Когда он проезжал по мосту через Лаборец, видел, что на берегу загорают. А у Илоны такая красивая смуглая кожа… Где же ему искать Илону, если…

Дверь кабинета открылась. Ну конечно. Опять не она. На минуту он совсем растерялся. При этом проклятом невезении может случиться, что… Он выругался про себя и решительно вышел в коридор. Те, что остались ждать в приемной врача, с удивлением посмотрели на него, но ему было уже все равно.

Что ж делать дальше?

Он стал прохаживаться по коридору взад и вперед. Да, надо спросить, когда у Илоны дежурство. Почему это не пришло ему в голову раньше? Вот дурак! Надо вернуться и подождать, когда будут вызывать следующего пациента.

В коридоре появилась сестра в белом халате, с сигаретой во рту. Он уже где-то ее видел. Да ведь это та самая, что вчера прервала его разговор с Илоной. Конечно, это она. Только в халате он не сразу ее узнал.

— Сестра, — остановил он ее, — я ищу Илону Олеярову. Когда у нее дежурство?

Женщина с любопытством посмотрела на Павла, видимо, узнала его.

— Илона? Да она здесь. Она сегодня работает в кабинете электропроцедур. Поднимитесь на второй этаж. — Сестра усмехнулась. — А может, лучше ее позвать? Там больные.

— Нет, спасибо, — сказал Павел и, не раздумывая, побежал наверх. Ступеньки были узкими и крутыми. Ноги его вдруг отяжелели.

Илона здесь. Сейчас он ее увидит.

Помещение было узким и маленьким. Вдоль стен — длинные скамьи, маленький столик, в углу у окна — вешалка. Тут сидел молодой человек с газетой в руках и очень худой мужчина в пенсне, державший на коленях меховую шапку. Всего двое. Ну, значит, все-таки повезло. И там, за белой дверью с матовым стеклом, — Илона.

Павел ждал.

Мужчина, наверное, туберкулезник. Кого-то он ему напоминает. Но кого? Тирпака. Микулаша Тирпака. Невольно он вспомнил о Зузке. Путается с Пиштой Гунаром, и вся деревня знает об этом. Нашла себе петуха. Он усмехнулся. Зузка подрежет ему крылья, это уж точно. Павел вспомнил, как волновала она его тогда, в ту ночь. Он не раз вспоминал о ней, представлял себе ее горячее, сильное тело, тосковал по нему. Но тогда он еще не думал об Илоне. Еще не любил Илону.

Он смотрел на дверь.

Вдруг в приемную проник приглушенный звон будильника. Сквозь матовое стекло Павел увидел неясный силуэт. Он появился и сразу исчез. Павел не спускал глаз с двери. Прошла вечность, прежде чем женский силуэт опять мелькнул за стеклом. Наконец дверь открылась, и вышла девушка в синем свитере. Павел видел только синеву, которая проплыла по приемной. Он напряженно всматривался в полуоткрытую дверь кабинета, и сердце у него бешено колотилось.

Снова раздался звон будильника. На этот раз звук был гораздо громче. Среди внезапно наступившей тишины Павел услышал шаги, а затем голос Илоны:

— Следующий.

Она не показалась. Ходила по кабинету, тихо разговаривая с пациентом.

Молодой человек с газетой вошел в кабинет, и дверь за ним закрылась. Все затихло.

Не показалась Илона и тогда, когда входил следующий пациент. Наконец очередь дошла до Павла. Он переступил порог кабинета, замирая от волнения.

Илона сидела у маленького столика спиной к нему, склонившись над тетрадкой, в которую вносила записи о проделанных процедурах. Картотека, маленький будильник, бутылочка с маслом, ножницы, горка нарезанного лигнина. А рядом — шапочка Илоны и три длинные шпильки. С той стороны, где сидела Илона, на столик падал матовый голубовато-белый свет «горного солнца» — кварцевой лампы, — проникающий через занавески из двух кабин.

Илона все еще не видела его. Он стоял сзади, глядя в упор на ее профиль с выгнутой бровью.

— Пожалуйста, — сказала она и положила ручку. Затем подняла глаза и окаменела.

— Ты? — вырвалось у нее.

— Я, Илона…

Он стоял над ней и улыбался, немного смущенно и скованно, но улыбался.

— Зачем ты тут?.. — прошептала она, оглядываясь на кабины. — Уходи, уходи скорей, что это тебе взбрело?..

Павел притворился, будто не расслышал ее слова.

— Я тебя искал, Илона, и не уйду отсюда, пока ты мне не пообещаешь…

Звонок в кабине прервал его. Он трезвонил несколько секунд. Илона поднялась.

— Прошу тебя, иди. Здесь нельзя. Иди.

Он не двинулся с места.

Илона направилась к одной из кабин, в которой трепетал голубоватый свет лампы, приподняла занавеску и исчезла там. На занавеске проецировалось каждое ее движение. Он видел, как она опускает колпак на лампу. Потом мелькнула тень пациента, который поднялся с койки и стал одеваться.

— Все в порядке? — спросила Илона.

— В следующий раз уже пятнадцать минут, сестричка, — сказал пациент.

— Да. Пятнадцать минут. А потом покажетесь врачу.

Она вышла из-за занавески, но тут же зашла в другую кабину и начала там что-то поправлять. Явно тянула время, видимо, думая, что Павел уйдет. Илона все не могла опомниться от его неожиданного появления. Он пришел к ней сюда. Сюда. Значит, он ее искал и ждал, как пациент, в приемной, пока не дойдет до него очередь. Со вчерашнего дня она не переставала о нем думать. Но вчерашняя встреча могла быть чистой случайностью. А вот теперь он снова здесь, стоит у ее столика и ждет. Чего ждет? Когда она его ждала, он не приходил. Только теперь пришел.

— Готово, — послышался мужской голос из соседней кабины.

Илона совершенно забыла о пациенте и теперь почувствовала облегчение, занявшись им. Она подошла к своему столу, чтобы поставить печать на карточке, принялась искать ручку, листать календарь, договариваться с пациентом о следующем посещении.

— Можно мне пройти в кабину? — спросил Павел.

Илона растерялась.

— Да, третья кабина сзади, — неожиданно услышала она свой собственный голос, встала, проводила пациента и закрыла за ним дверь. Потом прислонилась к стене. Через занавеску она видела силуэт Павла. Он стоял в кабине и ждал. Соседняя кабина была свободна, из следующей доносилось мерное тиканье. Пациент там будет лежать еще не меньше восьми — десяти минут. Он еще не переворачивался на другой бок.

Павел тоже прислушивался к тиканью. Оно раздражало его. Черт бы побрал эту тишину. Тут действительно не поговоришь. Он сел на койку, снял ботинок и поставил его на пол. Где же Илона? Надолго она его тут бросила?

Раздался звонок.

Может, этот человек сейчас уйдет? — подумал Павел.

— Повернитесь, — услышал он голос Илоны. Зашуршала занавеска. Видимо, она заглянула внутрь кабины. — Все в порядке?

Заскрипела койка. Пациент в кабине перевернулся. Потом шаги Илоны затихли.