Федра Патрик - Библиотека утрат и находок [litres]

– Я перепила. Заснула после ужина.

– Нет, я о бабушке.

– Думаю, я поняла, о чем ты, – сказала Марта. – Все время думаю о том, что ты сказала мне. Что она не умерла в восемьдесят втором году, и ты об этом знала.

Лилиан отозвалась не сразу:

– Не надо было тебе это говорить.

– Но сказала. Так что там было?

– А она тебе что рассказала?

– Ничего. – Марта с досадой вздохнула. – Почему все знают что-то, чего я не знаю? У Зельды была опухоль в мозгу, у нее плохо со здоровьем. Ей много лет и уже мало осталось. – Марта подалась вперед, уперев локти в колени. – Лилиан, не хочешь с ней увидеться? Может, при тебе она заговорит?

Лилиан передвинулась на стуле.

– О чем?

– О том, что происходило у нас в семье. Мама с папой сказали нам, что она умерла – а она не умерла. И ты об этом что-то знаешь…

– Так мама сказала, много лет назад. Вот и все. Я тогда не очень об этом задумывалась. Пока ты мне не сказала, что бабушка жива.

Марта подумала, что сестра выражается как-то неопределенно. А на днях высказалась вполне ясно.

– Ты велела мне быть осторожнее, – напомнила Марта.

Лилиан откинула голову и посмотрела на деревянный потолочный вентилятор.

– Ты копаешься в прошлом, Марта, а лучше, наверное, оставить его погребенным. Знаю, вы с бабушкой очень дружили, но, верно, что-то произошло в семье, о чем мы не знаем.

– Столько лет я провела с мамой и папой безотлучно. Как я могла ничего не знать? Они потчевали нас большой ложью. Зачем?

– Не знаю. – Лилиан покачала головой. – Но они лгали, и, наверное, была причина. Ведь помнишь, папа с бабушкой не ладили. Она его все время раздражала.

– Они не были друзьями, но и ненависти там не было, – начала было Марта. Или она уже не помнит? Слишком занята была своими писаниями, попытками объяснить себе атмосферу в доме Стормов, а сама не видела, что происходит на самом деле? – Лилиан, если что-то знаешь, пожалуйста, скажи.

Лица Лилиан не видно было в темноте.

– Ничегошеньки об этом не знаю. Но знаю одно: не хочу, чтоб Уилл и Роуз находились в обществе бабушки.

Бетти, 1982

В доме Стормов не часто приглашали гостей на чай. Томас постоянно напоминал, что Зельда здесь нежелательна; приятельниц у Бетти убавилось, и она стала реже бывать на людях. Томас был необщителен, проводить время предпочитал дома. Так что Бетти удивилась, узнав, что он пригласил своих родителей на чай, а с ней не посоветовался.

Элеонора и Дилан Стормы жили в Корнуолле, в шикарном пентхаусе с видом на море. На Рождество и на дни рождения они посылали Марте и Лилиан чеки и раз в год предпринимали долгую поездку поездом в Сэндшифт, приурочив ее к одному из гольфовых турниров Дилана.

Томас, Бетти и девочки обычно встречались с ними за чопорным воскресным обедом в ресторане их отеля, где Элеонора заказывала бокал шампанского и почти не притрагивалась к поданной лососине. Она носила круглые фетровые шляпки, прикалывая их сбоку, и твидовые костюмы – жакет и юбка одинакового рисунка. Томас требовал, чтобы Бетти с детьми одевались туда в самое лучшее.

В рассказах Томаса его мать вырисовывалась идеальной женщиной: умная, сердечная и лучше всех пекла кексы. Она была отличной портнихой, и в доме царила красота. Бетти заметила, что Элеонора позволяет мужу входить в комнату первым, соглашается со всем, что он скажет, и блаженно улыбается его словам.

Она была живым примером того, какой ее хотел бы видеть Томас.

За день до свадьбы Бетти и Томаса Элеонора отвела Бетти в сторонку для разговора.

– Вы так спешно женитесь, а я вас, кажется, почти не знаю. – Взгляд ее обегал Бетти с ног до головы. – Я хочу всего самого лучшего для сына и хочу верить, что его интересы будут для вас превыше всего.

Бетти послышалось в ее словах что-то вроде угрозы.

– Да. Конечно. Все, что в моих силах.

– Что ж. – Элеонора шмыгнула носом. – Время покажет, будет ли их достаточно.

Когда Бетти шла к алтарю, Элеонора сидела в первом ряду и не сводила глаз с сына. Она была в сером платье, больше уместном на похоронах, и не улыбалась. Во время венчания и потом приема Бетти определенно ощущала враждебность свекрови.

Дилан Сторм держался дружелюбнее. Он выглядел как постаревший близнец Томаса, только с гранитно-седыми волосами, и у него дрожали щеки. Разговаривая, он держал руки за спиной. Отец с сыном беседовали о переменах в мире бухгалтерии, о Библии и крикете. Бетти была в этом не сведуща.

– Твои родители обычно не приходят к нам, – сказала Бетти. – Это какой-то особый случай?

Томас фыркнул и покачал головой.

– Ты забыла, какой особый сегодня месяц и год?

Бетти наморщила лоб – только один ответ приходил ей в голову.

– Шестнадцать лет нашей свадьбы?

– Ну, конечно.

– Чудесно. – Бетти старалась разгладить лоб.

Они никогда не отмечали годовщину свадьбы и не обменивались поздравительными открытками. Шестнадцать лет не юбилейное событие.

– Мама с папой уже сколько месяцев не видели девочек. Я и Тревора позвал, – добавил Томас.

– Твоего брата?

– И его новую невесту. Тереза учится на юриста.

– Ах. – Бетти кивнула. Она знала, что между братьями соперничество, и подумала, не хочет ли муж что-то этим своим приглашением доказать.

Она с ужасом представила себе вечер в обществе родных Томаса. Ей придется отвечать за все – и стряпать, и вдобавок быть обаятельной хозяйкой.

– Столько гостей за столом как поместится? Может, проще пойти в ресторан?

Томас рассмеялся.

– Мы от денег лопаемся? Восьмерых усадить, конечно, сможем.

Бетти представила себе семью и разговоры о спорте.

– Но ведь нас будет девять?

– Девять?

– Надо ведь и маму позвать.

– Зельду? – Томас произнес имя так, как будто съел что-то невкусное. – По-моему, это лишнее.

– Почему? Если отмечаем годовщину свадьбы, как же без нее?

– Хм. Я беспокоюсь из-за девочек. Марта становится непослушной. Полагаю, тут и матери твоей вина.

– Скорей всего, это гормоны.

Губы Томаса сложились в ниточку.

– Бетти, это лишний разговор.

Она смотрела на него и сдерживала вздох. Он нервно относился к переменам, происходившим с дочерьми, – к месячным, покупке лифчиков, подростковым сложностям поведения. Предпочитал делать вид, что ничего такого не происходит. Но в одном он был прав. Бетти тоже замечала, что с Мартой стало сложно. Иногда она чувствовала, что дочь отдаляется, что она ее теряет. Если Марта объявляла, что идет к подруге делать уроки, Бетти догадывалась, что на самом деле она хочет улизнуть к бабушке. Она застала их вдвоем в библиотеке, а под кроватью у Марты нашла стопку библиотечных книг и сказки, написанные ее рукой. Зельда не появлялась в доме почти два месяца, а Томаса стала называть Владельцем замка.