Кристина Клайн - Поезд сирот

– Ну и чего ты тут делаешь? – спрашивает он, оглядываясь. Дорожные сумки распахнуты, на полу сложены в стопку немногочисленные Моллины книги, в том числе и «Аня из Зеленых Мезонинов».

Молли запихивает носки в пакет для заморозки продуктов.

– Разве не видно, что я делаю? – говорит она.

Как правило, она старается Ральфу не хамить, но тут какая, собственно, разница? Ни фига она ему ничем не обязана.

– Ты не можешь уйти прямо сейчас. Нужно связаться с социальной службой и все такое. На это уйдет пара дней.

Молли втискивает пакет с носками в дальний угол сумки, прилаживает поаккуратнее. Потом начинает выстраивать в ряд свою обувь: «Док-Мартенсы», которые нашла в комиссионке, черные шлепанцы, пожеванные собакой «Биркенштоки», которые предыдущая опекунша выбросила, а Молли спасла, черные кроссовки из «Уолмарта».

– Тебе найдут более подходящее место, – говорит Ральф.

Она поднимает на него глаза, отбрасывает челку с глаз:

– А то. Хуже уж точно не будет.

– Ну ладно тебе, Молл. Не выделывайся.

– Это вы не выделывайтесь. И не называйте меня Молл.

Она едва удерживается, чтобы не кинуться на него и не расцарапать ему физиономию, как дикая кошка. Да пошел он. Пошел он вместе с этой сукой, под которую подстилается.

Она уже выросла, хватит с нее этого – бесконечного ожидания, когда ее определят в новую семью. Хватит с нее новых школ, новых мест, новых закидонов новых опекунов. Ярость буквально ослепляет – она почти ничего не видит. Она раздувает костер своей ненависти, подбрасывая в него все новые сучки́ про недоделанную дурищу Дину и бесхребетного слизняка Ральфа, потому что знает: за гранью этого гнева лежит горе столь глубокое, что оно способно вмиг ее парализовать. Поэтому нужно все время двигаться, метаться по комнате. Нужно набить сумки и сматывать отсюда к дьяволу.

Ральф выжидает в нерешительности. Как всегда. Она знает: между нею и Диной он как между молотом и наковальней и совершенно не способен справиться ни с той, ни с другой. Ей едва не становится жаль этого малодушного хлюпика.

– Мне есть куда пойти, не переживайте, – говорит она.

– В смысле к Джеку?

– Хоть и к нему.

На деле – ни за что. Пойти к Джеку – вариант столь же нереальный, как снять комнату в отеле «Бар-Харбор». (Да, если можно, с видом на море. И пожалуйста, манговый смузи в номер, благодарю вас!) Отношения между ними по-прежнему натянутые. Но даже если бы все было безоблачно, Терри никогда не позволила бы ей остаться на ночь.

Ральф вздыхает:

– В принципе я понимаю, почему ты не хочешь здесь оставаться.

Она зыркает на него. Умник хренов.

– Если тебя куда подвезти, скажи.

– Сама справлюсь, – отвечает она, бу́хая в сумку стопку черных футболок, а потом стоит, сложив руки на груди, пока он не выметается.

И куда ей теперь, блин, податься?

На счету у нее осталось 213 долларов – прошлым летом она работала за минимальную зарплату мороженщицей в Бар-Харборе. Можно уехать на автобусе в Бангор или Портленд, можно даже в Бостон. Только потом-то что?

Не в первый раз она задумывается о матери. А может, у той все повернулось к лучшему? Может, она не пьет и не колется, даже нашла постоянную работу? Молли всегда одергивала себя, когда руки тянулись ее поискать – слишком боялась того, что найдет. Но в минуту отчаяния… и вообще, кто знает? Если биологическим родителям удается выползти из задницы, государство всегда от счастья писает кипятком. Может, это шанс для них обеих.

Не дав себе передумать, она доползает до спящего ноутбука, раскрывает его на кровати, будит, нажав кнопку на клавиатуре. Вбивает в «Гугл» «Донна Айр Мэн».

Первая строчка – приглашение просмотреть профиль Донны Айр в «Линкедине». (Не похоже на правду.) Дальше – ПДФ со списком членов городского совета Ярмута, среди которых есть некая Донна Айр. (Еще меньше похоже на правду.) Третья строчка – объявление о свадьбе: некая Донна Хэлси вышла замуж за Роба Айра, летчика ВВС, в Маттавамкеаге, еще в марте. (Не, не то.) И вот, наконец – да, это она, мать Молли, в краткой заметке из «Бангор дейли ньюз». Молли просматривает заметку, и вот перед ней фотография матери. В том, что это именно она, нет никаких сомнений, хотя лицо осунулось, глаза заплыли и вид у нее помятый. Арестована три месяца назад за попытку кражи оксиконтина из аптеки в Старом Городе, вместе с каким-то там Дуэйном Бордиком, двадцати трех лет; в данный момент Айр, за отсутствием поручителей, содержится в окружной тюрьме округа Пенобскот в Бангоре.

Что ж, как все оказалось просто.

Туда тоже не подашься.

И что теперь? Молли просматривает в интернете списки приютов для бездомных, обнаруживает один неподалеку, в Элсворте, но там есть уточнение: постояльцам должно быть не меньше восемнадцати лет, «если они без сопровождения родителей». «Береговая миссия» в Бар-Харборе предоставляет питание, но не ночлег.

А если… к Вивиан? У нее в доме четырнадцать комнат. Сама Вивиан занимает из них всего три. Она почти наверняка дома, – собственно, она вообще почти никогда никуда не ходит. Молли смотрит на часы в телефоне: без пятнадцати семь. Еще не поздно ей позвонить, да? Хотя… если подумать, она ни разу не видела, чтобы Вивиан говорила по телефону. Может, лучше сесть на «Эксплорер» и обсудить все лицом к лицу. Ну а если Вивиан откажет, ладно, Молли переночует в гараже. А завтра на свежую голову придумает, что делать дальше.

Молли шлепает от автобусной остановки к дому Вивиан, ноутбук в рюкзаке, красный «Брейден» на одном плече, цветастая «Эшли» на другом. Они привалились друг к другу, как два пьяницы в баре, зажав Молли между собой. Продвигается она медленно.

До скандала с Диной Молли собиралась пойти к Вивиан на следующий день – рассказать, что она обнаружила в библиотеке. Ну а теперь планы поменялись.

Уход прошел без выплесков. Дина сидела в спальне за закрытой дверью – там орал телевизор, а Ральф неловко предлагал Молли донести сумки, одолжить двадцатку, подвезти куда надо. Молли едва удержалась, чтобы не сказать спасибо, не обнять его, но в итоге просто рявкнула:

– Сама справлюсь, ладно, до скорого.

И заставила себя двинуться одной мыслью: ладно, тут всё, я сюда не вернусь…

Время от времени мимо трюхает машина, туристический сезон закончился, так что проезжают одни добропорядочные «субару», грузовики-десятитонки или всякие развалюхи. На Молли теплое зимнее пальто, потому что хотя на дворе и май, но штат-то на дворе Мэн. (И вообще, может, еще придется прямо в пальто спать.) Уходя, она оставила Ральфу и Дине кучу барахла – пускай сами с ним разбираются, в том числе несколько препаскудных синтетических свитеров, которые Дина бросила ей как подачку на Рождество. Не больно-то надо.