Кэти Гласс - Ты меня полюбишь? История моей приемной дочери Люси

Я не знала, говорила ли Люси, что я – ее приемная мать, или позволила считать меня родной матерью. Но это было не важно. Люси могла говорить друзьям все, что захочет, главное, чтобы она чувствовала себя комфортно. Мои друзья, естественно, знали, что Люси – моя приемная дочь и теперь она будет жить у нас постоянно. А уж что Люси говорила своим новым друзьям, зависело только от нее. И меня это вполне устраивало.

В следующий вторник должна была состояться очередная оценка положения Люси. Много времени это не заняло. Лили рассказала Питеру обо всем, что произошло после нашей последней встречи месяц назад. Она рассказала, что доложила о деле Люси своему начальнику и команде подбора семьи, и все решили поддержать мое прошение о полной опеке над Люси.

– Прекрасно, – кивнул Питер, ничуть не удивляясь. Я решила, что он уже знал о принятом решении и общался с Лили в течение этого месяца.

– Я поговорила с Люси, – продолжала Лили. – Она подтвердила, что хочет остаться с Кэти навсегда. Социальная служба теперь считает, что Кэти вполне в состоянии удовлетворять потребности девочки. Я подала документы на комиссию, и дело будет рассмотрено в марте.

– Замечательно, – улыбнулся Питер. – Вы сообщили Кэти о дате заседания?

– Да, – кивнула Лили.

– Вы знаете, что вам нужно присутствовать на заседании? – спросил у меня Питер.

– Конечно. Я уже отметила дату в своем ежедневнике.

– И как Люси относится к тому, что она может остаться у вас?

– Она на седьмом небе от счастья. Она так долго об этом мечтала! Мы все мечтали.

Лили и Джилл кивнули.

– А вы сообщили Бонни о принятом решении?

– Да, – подтвердила Лили.

– Я так понимаю, что Люси встречалась с матерью в течение этого месяца?

– Да. Встреча прошла очень неплохо.

– Они будут встречаться дважды в год?

– Да, так рекомендовала социальная служба. Но это будет зависеть от желания и местонахождения Бонни.

– Как Люси восприняла встречу с матерью? – теперь уже Питер обращался ко мне.

– Очень хорошо, – ответила я. – Думаю, этому способствовало то, что ей больше не нужно переезжать. И она, и ее мать очень этому рады.

Питер кивнул и сделал пометку в блокноте. Потом он задал Лили несколько вопросов относительно процедуры, а затем обратился к Джилл, не хочет ли она что-нибудь добавить. Джилл сказала лишь то, что очень рада и что для Люси это идеальный выход. Питер согласился с ней. А потом я спросила, не может ли Лили прояснить кое-какие моменты жизни Люси.

– Мы смотрели «Историю жизни» Люси. Девочка не все помнит и не знает, когда и какие решения принимались. Я думаю, было бы неплохо, если бы вы помогли нам заполнить пробелы и рассказали ей обо всем. Я мало знаю о ее прошлом и не могу помочь.

– Я изучу документы и расскажу все, что удастся найти. Социальная служба участвовала в ее жизни с младенчества, но нужно собрать все воедино.

– Спасибо большое. И еще Люси хотелось бы найти свои младенческие фотографии. Первые фотографии в ее книге были сделаны, когда ей было три года. Тогда она впервые оказалась под опекой.

– Спросите об этом Бонни, – сказал Питер Лили.

Лили кивнула и сделала пометку в блокноте.

– И последнее, – с улыбкой сказала я, – мне хотелось бы получить копию свидетельства о рождении Люси, чтобы я могла открыть для нее сберегательный счет и подать заявление на оформление паспорта.

Питер взглянул на Лили – это была ее обязанность.

– Конечно, я сейчас же подам заявление, – кивнула она. – Люси необходимы сбережения. Вы собираетесь в отпуск за границу?

– Пока нет, но мне хотелось бы, чтобы паспорт был готов на случай, если мы соберемся.

Питер кивнул, закрыл блокнот и отметил дату нашей следующей встречи.

– Апрель. Через два месяца. А после этого можно будет собираться раз в полгода.

«Прекрасно, – подумала я. – В апреле будет Пасха».

– Можно назначить встречу на пасхальные праздники? Люси хотела бы присутствовать, но ей не хочется пропускать уроки.

– Конечно, – удивленно ответил Питер. – Похоже, Люси стала спокойнее относиться к социальным работникам, раз готова прийти на встречу?

– Гораздо спокойнее, – подтвердила я.

Через три недели я отправилась на заседание комиссии по полной опеке. Заседание проходило в конференц-зале местного совета. Как приемный опекун, я каждые три года посещала такие заседания для подтверждения своей регистрации. И я знала, что будет немного страшно. Впрочем, знание мне не помогло. Сначала докладывала и отвечала на вопросы Лили. За ней вошли мы с Джилл. Десять членов комиссии сидели вдоль трех сторон большого прямоугольного стола. Мое сердце сжалось от страха. Для нас были приготовлены два стула лицом к членам комиссии. Мы с Джилл сели. Я сделала глубокий вдох. Мне показалось, что Джилл сделала то же самое – комиссия пугала даже ее. Перед каждым членом комиссии лежали стопки бумаги: копии моего прошения и все сопровождающие документы. Они получили бумаги за неделю до слушания, так что у всех было время с ними ознакомиться и подготовить вопросы.

Председатель познакомился и представился. За ним представились остальные члены комиссии – каждый назвал свое имя и должность. В комиссию входили два социальных работника, врач, приемный опекун, представитель местного совета, двое приемных родителей и учитель. Никого из них я не знала. Мы с Джилл представились: я – как приемный опекун Люси, Джилл – как мой социальный работник. Председатель нас поблагодарил, а потом в общих чертах рассказал, зачем мы собрались. Взяла слово Джилл. Она рассказала о моей истории приемного опекунства, о составе моей семьи и о том, почему она поддерживает мое прошение о постоянной опеке над Люси. Председатель поблагодарил ее и обратился ко мне:

– Мы тщательно изучили ваше прошение. Ваша история и репутация впечатляют. Вопросы задавать начну я. Расскажите нам, как проходит обычный день Люси. А потом члены комиссии смогут задать свои вопросы.

«Ну началось», – подумала я, сделала глубокий вдох и начала отвечать. Я ожидала подобного вопроса и хорошо подготовилась. Мне не сложно было рассказать, как проходит обычный день Люси, чем она занимается и что ей нравится. Председатель кивнул и поблагодарил. Затем один из социальных работников спросил, какое влияние опека над Люси оказывает на моих детей, позитивное или негативное. Я ответила, что Люси очень легко вошла в мою семью, а Адриан и Пола давно воспринимают ее как сестру. Я рассказала, как Люси играет с Полой и помогает ей. Люси научила нас смирению и прощению: несмотря на все, что ей пришлось пережить, эта девочка не ожесточилась. Они с Адрианом часто поддразнивают друг друга, как настоящие брат и сестра. Больше ничего негативного я вспомнить не могла.