Ованес Азнаурян - Три церкви [litres]

Тигрица ушла.

– Я пойду, помогу ей, – сказала Тина и тоже ушла.

Аристакес с Вангром остались одни. Сначала молча слушали музыку, потом Вангр сказал:

– Неплохой вечер получился, правда?

– Да, – согласился Арис, хотя и покривил душой. Вечер этот ему не нравился.

– Знаешь, дружище, я подумываю жениться.

– На ней?

– Да. Но никак не могу решиться.

– А ты возьми и решись.

– Не так-то легко это сделать.

– А в чем дело?

– Понимаешь, так я знаю, что в любой момент могу ее выгнать, а после брака это будет труднее сделать, вернее дороже обойдется.

Аристакес пожал плечами:

– Тогда не женись.

– Тебе легко говорить.

– Конечно, легко говорить, – съязвил Аристакес. – Вообще, я давно предполагал, что проблемы бывают только у богатых…

– Да, деньги немаловажный фактор, – изрек Вангр. – Но не в деньгах счастье, поверь мне…

Аристакес расхохотался:

– Да что ты говоришь?! Это любимая фраза богатых!

– Давай больше об этом не говорить, хорошо? Твое здоровье!

– Твое здоровье.

Они выпили. Потом Вангр встал и, извиняясь, сказал:

– Я скоро вернусь. Ты посиди здесь, посмотри, что и как. Я скоро.

Он ушел, и Аристакес подумал, что, может, Вангру захотелось в уборную. Он налил себе еще мартини и тоже встал: ему интересно было посмотреть, картины, висевшие на стене. На них падала тень, и он не мог их разглядеть. Он подошел поближе… Накажи Бог, если это был не Ван Гог! Шесть-семь картин, вангоговских! Конечно, все копии, но все же удивительно было встретить здесь Ван Гога. Скажите, пожалуйста: зачем такому человеку, как Вангр, Ван Гог? С ума сойти, честное слово! И вообще, сумасшедший вечер: Ван Гог, Ван-Гыр!..

Потом он вышел в какой-то коридор. Там было темно, так что он ничего особенного там не увидел. Он пошел еще дальше и очутился в комнате. Здесь была кромешная тьма. Он зажег спичку, найдя выключатель, включил свет, и огляделся. Разрази меня гром! – как говорил один близкий друг Аристакеса, кстати, год назад наложивший на себя руки… Это была библиотека! Какие тут книги были! Все три стены до потолка были заняты книжными полками (вместо четвертой стены было огромное окно), а в центре комнаты стоял большой стол с четырьмя стульями. Аристакес не удержался и провел пальцем по столу: толстый слой пыли. Вангр, очевидно, сюда нечасто заходит. Но для кого все это? Для потомства? Или просто Вангру сказали, что в доме нужно иметь книги? А кто посоветовал купить именно эти книги? Ведь библиотека первоклассная!

Он выключил свет и вышел из библиотеки: опять темный коридор. Должно быть, он не туда свернул, потому что вскоре услышал голоса. Он прислушался.

– А ты молодец, – он узнал голос подруги Вангра. – Вот уж не думала, что ты на такое способна.

– Девочка моя, тебе бы лучше помолчать: мала еще, – это была Тина.

– Я думала, ты простушка, забитая такая, но ты, оказывается, ничего.

– Да, ничего. Хочешь маленький совет от женщины, которая старше тебя?

– Валяйте, старушка.

– Ну, так послушай, детка: отъебись от моего мужа.

– И не подумаю, – сказала Тигрица.

– Послушай, писатели – вообще странный народ, сложный. Это тебе не Вангр. С писателями жить – мучиться всю жизнь. И потом: это они только в своих книгах такие лихие любовники. В постели – тряпье. Пяти минут не протянут, потом спят, как сурки. Все, что у них есть, они отдают бумаге, и в настоящей жизни ничего не остается…

– Знаешь, старушка, по-моему, дело тут не в писателях, а в их женах. Я тебе задам только один вопрос: если он такой никудышный, то не все ли тебе равно? Зачем ты за него цепляешься?

– Ты этого не поймешь, детка. Не твое это дело.

– Накинь ты, старушка, что-нибудь на плечи, а то простудишься.

– Зачем? Я ведь так понравилась твоему Вангру.

«И это говорит моя жена!» – подумал Аристакес.

– Жаль, твой муж сейчас не слышит.

– А я ничего и не сказала такого. Пошли лучше к ним, а то их развезет: столько пить, не поев.

«Сучка, – подумал Аристакес о своей жене, – вот сучка настоящая и есть!»

Он пошел обратно в гостиную. Вангра пока еще не было. То ли запор, то ли понос, должно быть. Все еще играла музыка, а потом пришли его жена и подруга Вангра.

– Ты здесь один? – спросила Тина. – А где Вангр?

– В туалете, – ответила вместо Ариса Тигрица.

Они вдвоем стали раскладывать на столике закуски и фрукты. Покончив с этим, Тигрица сказала:

– На самом деле жарко. От кондиционеров и вправду толку нет. – И сняла через голову платье. Под платьем у нее ничего не было, и Аристакес подумал, что у нее очень красивое тело.

– Давайте выпьем, – сказала она.

– За что? – спросил Аристакес.

– За секс!

– У меня другое предложение, – сказала Тина. – Выпьем за приличия.

– Принимается! – сказала Тигрица. – За приличия и секс!

Они выпили.

– А может, Вангру там плохо? – спросила жена Аристакеса.

Тигрица ответила:

– Ничего с ним не случится. С ним это бывает. Во всяком случае, можешь пойти и посмотреть.

– Не собираюсь, – сказала Тина. – Лучше пить.

– Правильно, давайте выпьем.

Они опять выпили. Голова Аристакеса уже гудела, а о том, как действовал мартини на дам, он мог догадываться по особому блеску их глаз и выступившей у них на лбу и над верхней губой испарине.

– Боже, хорошо-то как! – вздохнула Тигрица. – Хочу танцевать! Сейчас же!.. Танго. Давайте танцевать танго!

Она поставила кассету и выключила свет. Сначала было темно, потом она включила торшер.

– Эй, писатель, встань, потанцуем!

– Писатели не могут танцевать, – сказала Тина. – Они могут только писать.

Дамы расхохотались.

У Аристакеса не было сил ответить. Он только подумал: «Вот сучка!» Потому что знал, что она делает все, чтоб Тигрица отстала от него. Она вообще все врала… Она все придумала насчет того, что его хватает только на пять минут… Сучка!

Он уже не чувствовал своих ног и рук, лишь ощущал, что онемело лицо. Но он продолжал все ясно видеть: Тигрица и его жена выпили еще, потом опять, потом стали танцевать танго, вместе, обнявшись, лаская и целуя друг друга – на это стоило посмотреть! Потом Тина, качаясь, держась за перила лестницы пошла наверх. И тогда Тигрица опять стала танцевать танго. Одна… В комнате было полутемно, Аристакес был очень пьян, но продолжал пить и смотреть. Тигрица танцевала, одновременно наливала в свой бокал, пила мартини, обливалась им…

Когда танго кончилось, Тигрица включила свет. Она тяжело дышала и была вся мокрая от мартини и пота. Она села на пол, напротив Аристакеса и закурила. И посмотрела на него своими серыми глазами снизу вверх. Он был слишком пьян, но в голове все же пронеслась мысль: «Так смотрят только Тигрицы».

Она сказала:

– Между прочим, Вангр там трахает твою жену.