Дарья Сойфер - Диагноз: любовь

Свои подозрения Исаев решил держать при себе. Ника и без того перенервничала, и он удивлялся ее способности брать себя в руки. Она явно была неприятно поражена, встретив его в компании Лены, хотя и старалась не подавать виду. И после всего этого не врезать Алине, узнав про ее шашни с Веселовским? Паша мысленно ей аплодировал. Да, Ника побледнела. Да, почти не разговаривала ни с ним, ни с сестрой, ни с подругой, но при этом именно она действовала разумнее остальных. Собрала младшей вещи в больницу, уладила формальности с неотложкой. Он бы и рад был объяснить ей, что с Леной встретился по-дружески, но момент все время был неподходящий. Как-то ни к селу ни к городу. Тут у девушки труба в любой момент лопнет, а он со своими объяснениями… Сначала операция – потом разговор.

В хирургии выдалось затишье, поэтому Паша смог сразу отправить Алину на стол. Переоделся, подготовился, вызвал с пятого этажа дежурного гинеколога. Пришла, на его беду, Наташа Табакова. Не то чтобы он был шовинистом, да и она, в отличие от многих его знакомых, была не язва и не болтушка. Но от ее правильности сводило скулы. Высокая, всегда выпрямленная, с короткой мальчишеской стрижкой и без косметики, она любила все делать идеально. Перфекционистка в халате. Увидела непорядок, словила сестру, заставила исправить. Умом Паша понимал, что это для врача прекрасное качество, но от него требовалось соответствовать, и он заранее внутренне напрягался.

Даже присутствие Фейгина не сильно скрасило действительность. Окна операционной выходили на запад, и всю вторую половину дня солнце неистово ее калило. Теперь здесь царило пекло, от которого моментально пересыхало во рту. Наташа вошла почти армейской походкой, коротко кивнула.

– Внематочная, пять недель, – сообщил ей Паша. – Плодное яйцо в правой трубе, в перешейке.

– Почему не к нам?

– Сначала ставили аппендицит. Будем удалять?

– Рожавшая?

– Нет, первая беременность.

– Молодая?

– Двадцать.

– Тогда пытаемся сохранить трубу.

Паша вздохнул. Собственно, от Табаковой другого и не ждал.

– Давай тогда лучше сама, – он уступил ей место.

Наташа работала медленнее, чем он, зато ювелирно. Было непривычно, Паша любил войти в темп, и ему то и дело хотелось ее поторопить, подогнать. Казалось, она нарочно какие-то простые мелочи делает по-черепашьи. И говорить особо было не о чем: другое отделение, мало общих тем.

Выручил Фейгин.

– Слушай, Паш, а чего ты все на отпуск жалуешься? – поинтересовался он, копошась в телефоне.

– Похоже, что я хорошо отдыхаю?

– Поехали после смены ко мне на дачу, – предложил Илья. – Жена с детьми у тещи будет, сосед одолжил мне мотоцикл.

– И тебе разрешили лихачить? – Паша с сомнением глянул на товарища.

– Как тебе сказать, – довольно ухмыльнулся тот. – Я в своем уме им такое докладывать. Ну, так что? Там раритетный «Харлей», мечта поэта. Какой-то бешеной лошадности.

– Ну не знаю… Я не любитель.

– Дело твое, – Илья вздохнул. – Ничего ты не понимаешь в удовольствиях. Вот и тухни в своей Москве.

– Я подумаю, – сдался Паша.

– Другой разговор! Мангал поставим, мне тут десятилетний коньяк пациент притащил…

– Фига себе! За какие такие заслуги?

– А что, все хирургам надо? – хмыкнул Фейгин. – Не дождетесь. Хирурги – зло. Там вообще история была… Тебе Женя не рассказывал?

– Про буйного мужика, который в реанимации отвязался от койки?

– Не, это отдельная тема. У Поспелова новый экспонат в коллекции из прямой кишки. Воздух.

– В смысле?

– В общем, один мужик, да еще и непростой какой-то, говорят, шишка, засунул себе в зад насос.

– Что?! – Табакова не удержалась, хихикнула.

– Ага, – довольный собой, продолжал повествование Илья. – Качал воздух, ловил кайф… Ну и кишка вся в лоскуты. Не знаю уж, что там за это досталось Жене, но мне притащили роскошный коньяк. Я его даже дома пока не показывал, отберут.

Паша расхохотался. Обычно сдержанная Табакова от смеха пустила слезу.

– Люди, пощадите, – взмолилась она. – Мне чуть-чуть осталось.

Исаев давненько не ассистировал, но тут был даже рад оказаться на вторых ролях. И история с трубой не про него, взялся бы сам – удалил бы. А у Наташи получилось сохранить. Алине теперь можно было беременеть в свое удовольствие, другое дело, как она этим шансом воспользуется в следующий раз. И снова Паша удивился вселенской несправедливости: честной и старательной Нике пришлось перенести две полостные операции, рискуя украсить себя калоприемником, а взбалмошная Алинка отделалась без последствий. Вот в чем логика?

– Наташ, а генетическую экспертизу эмбриона еще можно будет провести? На отцовство?

– Твой, что ли? – нахмурилась Табакова.

– Да нет. Девушка просто пытается повесить ответственность на одного солидного мужика… Как-то там все туманно. Что-то я сомневаюсь, что он не предохранялся. Тем более между ними ничего серьезного не было.

– Ну, ты же в курсе, что ни один метод контрацепции не дает полной гарантии?

– Это понятно, но шансы мизерные…

– Не скажи. Знаешь, сколько ко мне приезжает таких? И со спиралью, и на таблетках, и с презервативами… Не угадаешь, где подстелить соломки.

– Ясно.

– Думаешь, девочка врет? – Табакова на мгновение оторвала взгляд от иглодержателя на мониторе.

– Почем я знаю…

– Стой… Вот здесь браншами перехвати… Ага, сейчас я затяну… Смысл ей врать? Двадцать первый век, ДНК… Скорее сама себе помогла.

– Проколола резинку?

– Мужики… – качнула головой Табакова. – Это слишком заметно.

– Тогда как?

– Подумай сам. Ей всего-навсего был нужен биоматериал. У меня уже были такие. Мужчины стараются защититься до и забывают об осторожности после. Выбрасывают – и все.

– Фу, – поморщился Паша. – Даже для меня фу.

– Ну, если бы все ждали, пока парень раскачается на потомство, людской род бы вымер, – Табакова потянула шею. – Стол у вас неудобный… Понять не могу, почему. А скобы есть?

– Я обычно нитками шью.

– Не, я люблю скобы. Так лучше проветривается и шрамы тоньше.

– Танюш, гляньте нам скобы, – попросил Паша сестру.

В любом другом случае он сделал бы так, как привык, но после мастер-класса Табаковой хотелось повести себя по-джентльменски. Нет, Ника его вконец испортила.

Он вышел, стянул со взмокшего затылка колпак, достал телефон, чтобы скорее порадовать тетю Надю. Ей сообщил, что с аппендицитом все вышло удачно, потом позвонил Веронике уже с достоверной информацией.

– Подожди, я отойду в сторонку, – попросила она.

В трубке зашуршало, и вскоре раздался ее голос, но уже приглушенный.

– А отцовство можно как-то установить? – Ника явно прикрывала микрофон рукой.

– Теоретически да, но смысл теперь?