Джули Кэплин - Маленькое кафе в Копенгагене [litres]

– Просто проверяю, правильно ли я расслышала, – сказала я, а в голове мало-помалу все вставало на свои места.

Меня охватило прямо-таки нереальное спокойствие, прямо пропорциональное нарастающей между нами напряженности. Внутри у меня было тихо – все улеглось, и только плясали, оседая, последние пылинки.

Он властно взмахнул рукой.

– Ты должна была предвидеть, что так будет. Вы с ним разговаривали на этой неделе?

– Да, но…

– А тот факт, что ты понятия ни о чем не имела, говорит о некомпетентности.

– И все же – бестолковая вертихвостка? – спросила я снова.

Генеральный закатил глаза, будто говоря – и что с того ?

Я не сводила с него глаз, ожидая, что он скажет.

– Ну да, да, я назвал тебя вертихвосткой. Потому что ты такая и есть. Ты облажалась. Но с утренней трансляцией – это неплохо. Давай продолжай в том же духе, глядишь – и снова получишь должность, которую занимала.

– Это вряд ли, не думаю. – Я говорила тихо, спокойно, вот только ноги предательски задрожали. – В принципе, я не думаю, я знаю , что этому не бывать. Лучше уж мыть сортиры на вокзале в Гластонбери. Я увольняюсь.

Довольная собой, я сидела в кафе. Я сумела постоять за свою честь и достоинство… хотя действовала безрассудно. Прежде чем освободить свой стол, я вынула из кармана телефон, скачала видеозапись и отправила по электронной почте начальнице отдела кадров. Хамство. Угрозы. Увольнение под давлением. Сексизм. Я не знала точно, сколько и какие пункты трудового законодательства были нарушены, но, думается, достаточно, чтобы привести ее в ужас. Конечно, я не собиралась давать этому видео дальнейший ход, но компании придется поволноваться в ожидании, что оно разлетится по Сети.

Ну а потом я сгребла свою сумку, пару папок с лотка для бумаг и вышла из здания, не сказав никому ни слова. На адреналине долетела до кофейни, но теперь, обхватив обеими руками большую чашку капучино, чувствовала, как спадает возбуждение и начинает противно ныть висок. Что мне теперь делать? После возвращения из Копенгагена мысль об увольнении и переходе в другое агентство, поменьше, посещала меня не раз. Но сейчас я уже не была уверена, что хочу снова начинать играть в те же игры. Может, попробовать работать напрямую с клиентами, а не на агентство? Я распрямила спину и вынула блокнот, чтобы тут же составить список возможных вариантов.

Настрочив не меньше страницы, я остановилась. Глаза закрылись сами собой, я прислушалась к шипению кофемашины, и в памяти всплыли улитки с корицей, синие керамические тарелки, пузатые стеклянные колпаки для выпечки, цветные вазочки и стаканы на полках вдоль стен, светлый хвост Евы, который так весело подпрыгивал, когда она сновала между столиков. Открыв глаза, я вздрогнула от острого разочарования. Ободранные пластиковые столы. Стандартная зеленая с лиловым обивка, одинаковая во всех кафе этой сети. Стандартная витрина с дорогими фабричными тортами и печеньем. Молочники из нержавейки и деревянные палочки – даже ложек настоящих нет. И освещение неправильное. Слишком яркое. Слишком искусственное. Слишком холодное. Все выглядело так некрасиво, так банально. Даже обслуга – ни одного яркого лица, не на ком остановить взгляд.

Я так жаждала тепла и красок «Варме», что сердце обливалось кровью. Мне хотелось вдыхать запах выпечки, говорить с людьми и чувствовать, что меня замечают – я кому-то важна. А здесь человек – что невидимка. Заплатил за кофе – и больше никого не интересуешь.

Я задумчиво рассматривала серийные черно-белые фотографии европейских городов тридцатых годов. Вообще к традициям и прошлому я отношусь с уважением, но в этом месте не было ничего подлинного или особо привлекательного. Быстро и удобно. Схватить кофе на бегу. Полная противоположность хюгге – дальше и придумать нельзя.

А если бы это было мое кафе, что бы я в нем устроила? А что сделала бы Ева? Я посмотрела в свои записи и выпрямилась. По крайней мере, начальный план у меня есть.

Универмаг еще стоял в лесах, и сквозь листы полиэтилена, закрывающие вход, доносились звуки молотков, дрелей и радио. Я протиснулась через них и остановилась пораженная. Внутри не было ничего похожего на строительную площадку. Отделочные работы были почти закончены, и уже сейчас интерьер выглядел потрясающе.

– Кейти!

Я подняла голову и на балконе справа увидела Еву в ярко-желтой строительной каске. Она изо всех сил размахивала руками, пытаясь привлечь мое внимание. Глядя, как Ева бежит мне навстречу по неработающему эскалатору, я в первый раз за последние дни от души радостно заулыбалась.

– Привет! – Мы обнялись. – Ты приехала.

Она, сияя, глядела на меня.

– Конечно, я приехала. Ларс сказал, что сначала вы с ним встречаетесь, но после этого мы могли пообедать вместе. Я сгораю от любопытства. Ты же расскажешь мне свои последние новости? Как Бен?

Я держалась молодцом. Безумно, яростно и решительно вымарывала его из памяти. Проще было сделать это на мобильнике, в соцсетях: быстро провести по экрану пальцем, стереть, заблокировать, раз – и готово. За последние два дня, с того момента, как я с гордо поднятой головой покинула офис «Мэшин Эдженси», у меня началось бурное время. Я планировала, обдумывала будущую жизнь. Думать о Бене я не хотела.

В отделе кадров, увидев мое видео, довольно быстро нашлись с ответом. Я получила письмо с предложением щедрого откупного. Это намного облегчило мне жизнь, дав пространство для маневра.

Вежливый вопрос Евы снова вытащил Бена на первый план, и мои глаза незамедлительно наполнились слезами.

– Оказался не тем, за кого я его принимала. – Я сглотнула, стараясь не разреветься. – Не хочу о нем говорить… пока. У меня встреча с Ларсом.

Ева кивнула, моментально поняв, что мне нужно время прийти в себя.

– А он уже здесь, – добавила она, тронув меня за плечо.

И вот я сижу напротив Ларса. Непонятно с чего, но ладони вдруг стали влажными от пота, и я с трудом подавляла желание вытереть их о подол платья. Но я собралась и не позволила себе. Я была твердо намерена произвести впечатление уверенной и сильной.

– Вы наверняка видели публикацию в воскресной газете. – Ларс кивнул, но при этом он совсем не выглядел потрясенным. – Я приношу свои извинения.

Он поднял руку.

– Погодите. Вы не можете отвечать за это. Мистер Джонсон волен решать, что и как писать.

– Ну…

– Разве нет? Да и вообще статья меня не волнует. Благодаря вам появилось больше откликов в СМИ, чем я мог надеяться. Ну а самое главное – благодаря поездке все вы пришли к пониманию концепции хюгге . – Ларс мягко улыбнулся. – И вот мы здесь и можем начать обсуждать открытие, без всяких шариков, бомб и прочей ерунды.