Алеся Ранимая - Еврейка

— Да я быстро, чувак.

— Я это, не торгую больше, забудь.

— Чёрт!

— А чё, надо очень?

Я помялся немного и полез в карман за телефоном.

23:07

И вот я и Костик стоим на пороге квартиры в северном Тель-Авиве. Костик звонит.

— А это кто здесь живёт, босс твой?

— Кто? Здесь Манюня живёт.

— Манюнь? Здесь? А он нам зачем?

— Жена евойная тут живёт, — сказал Костик и посмотрел на меня сверху вниз многозначительно.

Выдержал паузу. За дверью послышалось шарканье, ворчание.

— Так он же женился только вчера! — воскликнул я и осёкся, до меня дошло.

23:25

Мы стояли перед шикарным домом манюниной жены. Курили. Манюня был на голову ниже меня и вполовину меньше Костика. Он юлил, скулил и унижался.

— Ребята, да нам в понедельник в банк, да если мы бабло не вложим, я не знаю, что будет! Это же почти вся наличная касса после свадьбы — все подарки.

Костик многозначительно молчал, я полез за телефоном.

— Не надо опять этот телефон, я понял, что Томека грохнуть могут, но как я жене объясню?

— А ты не объясняй, не рассказывай даже, мы всё вернем ещё сегодня.

— Как?! — вскрикнул я, но осёкся, напоровшись на тяжёлый взгляд Костика.

Манюня притих.

— Ладно, ждите. — И он поплёлся к дому.

— Э, Манюнь, ты если решил забаррикадироваться там у себя и съехать с темы — ты знай, мы тебя достанем.

Манюня отмахнулся.

— Да ладно вам, будете ещё на совесть давить. Я ж вам не сволочь какая-то.

Манюня скрылся, я посмотрел на телефон.

23:30

— У нас полчаса на всё.

— Успеем, тут делов ехать-то.

Сверху послышался нелепый сиплый свист. Мы подняли головы и увидели пухлую фигуру Манюни на балконе. Он как-то хрипло свистел, скорее шипел, и прятал на животе яркий пакет в праздничной подарочной бумаге. Через секунду пакет приземлился в широкие руки Костика.

— Вы точно обещаете… — крикнул было Манюня с балкона сиплым от волнения голосом, но тут в полосе света появилась тонкая фигура его жены, и звуки прекратились.

Я и Костик направились к машине.

23:51

— You have reached your destination 8 8 Вы достигли пункта назначения (англ.) , — сообщил ласковый голос навигатора.

Костик заглушил мотор.

— И что теперь делать?

— Дай телефон. — Костик нащупал лист сообщений и кинул ответ на «Если деньги принесёт дядя в форме». Он ловко набил: «деньги у входа».

— Выходи. Они тебя знают, меня не ждут.

Я выполз из машины.

— Требуй Томера увидеть, потом деньги.

Костик зашуршал пакетом с деньгами у меня за спиной.

Неприметная дверь отворилась, и на улицу вырвались крики и лай. На грунтовую дорожку вышли два мужика. Они остановились, я сделал неуверенный шаг к ним навстречу.

— Деньги, — услышал я короткий приказ.

— Томер, — пискнул я в ответ и устыдился собственного голоса. — Покажите мне друга.

Из-за стены соседнего домика вывалился Томер, он упал в дорожную пыль и закашлялся. Живой.

Я начал движение в его сторону. Один из мужиков в дверях двинулся мне наперерез.

— Деньги давай, мудила.

Тут в игру вступил Костик. Он неожиданно вышел из машины и двинулся к дверям, поигрывая на ходу пакетом с деньгами. Синие розочки, красные сердечки ярко блестели в неровном свете фар.

Я уже поднимал Томера, перекидывал его руку через плечо.

— Вот ваши деньги, — крикнул Костик и, поравнявшись со мной, на ухо, — идите к машине, садись за руль и будь готов трогать.

Мужики из дверей и ещё один, из-за дома, двинулись Костику навстречу, но тот размахнулся и бросил в них ярким пакетом. Один смельчак тут же шарахнулся как от гранаты, другой машинально словил на лету, начал разрывать упаковку.

Костик рванул к машине. Конечно же, я не успел занять водительское место, я даже не успел погрузить Томера, возился с ним у задней двери. Костик открыл вторую заднюю дверь, подхватил Томера подмышки и протащил через весь салон, уложив на сиденье. Хлопнул дверью, предусмотрительно глянув, не получит ли жертва вымогательства травму головы. Я согнул ноги Томера и тоже закрыл дверь. Огибать машину времени уже не оставалось, и я сел за руль. Трогаясь с места, я успел заметить, как порвалась упаковка с розочками, как появились в руках у грабителя манюнины подарочные деньги.

— А зачем торопиться-то?

— А ты хотел, чтобы у тебя номер паспорта спросили?

— Нет, но…

— Квитанцию выписали?

Томер ожил.

— Ой, ребята, я так рад, так благодарен…

— Как ты попал туда вообще?

Томер промолчал.

— Как ты туда попал, — Костик повторил мой вопрос.

— Да так, делал для них кое-какую работу…

— Какую?

— Закапывал всякое…

Мы с Костиком переглянулись.

— Что?

— Где?

— Не могу сказать.

Костик перегнулся через сиденье, сгрёб тощего Томера в охапку одной руки и встряхнул, как щенка.

— Ты, дебил, мы из-за тебя на 20 кусков встряли, нам их отдавать надо.

Томер было пискнул что-то, но Костик встряхнул его ещё раз.

— Не пищи тут про «отдам», ты наркоман сраный, ты игрок, ты завтра ещё столько же проиграешь. Где?

Томер поднял руку.

00:34

Мы ехали по ночной тёмной дороге, за машиной вился след пыли.

— Нет, ну классно ты их, Костик, я думал, у них пушки будут.

— Какие пушки, им шум ни к чему, они на этом месте долго сидеть хотят. Ножи у них, а пушки, может, и есть, но они для собак, наверное…

— Не, собак у них и так, это… пристреливать никто не марается, — встрял в беседу Томер. — Приехали, тормози.

Ночь была тёплой и красивой. Вокруг не было ни огонька. Только свет фар и красный блеск сигареты.

— Как мы в этой темноте чего найдём? — Томер не мог успокоиться.

— Тише.

Я точно услышал вздох.

— Слышите?

Ещё один вздох, шевеление.

— Это оттуда. — Костик указал на траншею у обочины.

— Кого и где ты прятал? — подступился к Томеру.

— Да везде, полно тут, — Томер сделал неопределённый жест руками, обозначая территорию вокруг себя.

Из траншеи снова раздался вздох.

Человеческий.

— Это же человек, Томер, гадина ты!

Мы с Костиком заметались вокруг машины. Томер завопил:

— Нет тут людей, может, бомж какой, собак я возил хоронить!

00:58

Я полз по узкому каналу, лазу, Костик держал мои ноги в своих ручищах, а я подсвечивал себе телефоном и полз на дыхание. На стон. На вздох. На тёплый запах тела.

Он почти сливался с землёй, такой же рыжий, такой же неживой.

Огромная голова. Два добрых глаза. Лапы.

Он вздохнул. Я протянул к нему руку, потом вторую, он лизнул их. Тепло.

Я осторожно обхватил его за обе лапы.

— Костик, тащи, тут собака, большая.

— Ты не боишься?

— У него сил нет меня грызть, не боюсь я уже ничего.

Костик рванул, мои новые джинсы растянулись на острых камушках.

01:23 — через полчаса

— Господи, как ты запёр его туда? — Я смотрел на хлипкого Томера и на раскинувшееся на земле мощное тело бордоского дога.