Шандор Ласло-Бенчик - В тугом узле

— Я ничего не раздуваю.

— Я, можешь быть уверен, тоже не раздуваю ничего. Но в семье не без урода. Кто-то у тебя в бригаде может раздувать. Разве не так?

— Такого не может быть.

— Говорю, в семье не без урода. А вдруг вспыхнуло недовольство? Или, может, это — небольшая месть?

— У тебя слишком богатая фантазия.

— Я ведь работал под началом Канижаи. Знаю, нелегко с ним: старик слишком любит командовать, переоценивает силу приказа.

— Иной раз иначе нельзя.

— Верно. Но не суй нос в чужие дела, Лаци. Сам же потом будешь виноват. Это дело «Авроры», пусть они и разбираются.

С этими словами оба бригадира ретировались. И в такой-то критический момент бати с нами не было! Он даже утром не переодевался, а сразу махнул в партком. И там ведет разговоры. Или с ним ведут разговор? Черт знает, может, эти переговоры идут не только вокруг несчастного случая с Виолой?

Слова, брошенные Бурайко, запали в наши души, пустили корни. Колючки нанесли глубокие царапины, которые загноились.

Сразу же вспомнился нам и разговор в шорокшарской корчме, когда Марци Сюч высказал предположение о премии, якобы полученной батей.

Господи Иисусе, а вдруг непутевый малый устроил это свинство, чтобы проверить историю с премией? Нет, все-таки наш Марцелло не такой.

Может, Виола? Он ведь денежки любит, ради них на многое способен. Но у него на это не хватит ума и хитрости.

Папаша Таймел? Может, старик и способен на предательство, но тогда зачем ему суетиться, бегать, вынюхивать? Собирать сплетни? Или это отвлекающий маневр? Нет, это слишком сложно для него.

Миша? Из-за штурмовщины? Яни Шейем? Глупая проказа? Старик Фако? Может быть, из мести за какую-нибудь давнюю обиду?

Или я? Черт побери, остальные сейчас ведь тоже перебирают в уме членов бригады, в том числе и меня. Ведь я — главный зачинщик, говорят.

Нет, нет, это прямо кошмар какой-то. И самое отвратительное, что мыслям своим не прикажешь перестать вертеться в мозгу.

— Ребята! Во время работы о белых слонах думать воспрещается! — заявил однажды бригаде Миша Рагашич и оглушительно захохотал.

— Причем здесь белые слоны? — удивленно спросил Виола.

— Просто о белых слонах во время работы думать запрещается.

— Как это?

— Иначе брак будешь гнать, тупица.

И вот бывает же так: в тот день Якши действительно во время сварки испортил шов, перепутал детали при сборке.

Выходит, мы все сейчас думаем о белом слоне, хотим того или нет. Этот слон уже превратил нашу бригаду из дружного коллектива в компанию подозревающих друг друга людей.

Хорошо еще, что работа у нас не терпит халатного отношения. Это — беспощадный хозяин, который не допускает, чтобы мы думали о чем-то другом, уделяли слишком много времени душевным терзаниям, козням и подозрениям. Иной раз надо какой-нибудь узел крепить, так вместе со смертельным врагом работаешь, и пока дело не сделано, счеты сводить нельзя. Мы — коллеги, единомышленники до тех пор, пока не ввернем на место винты крепления. А что потом? Это совсем другой вопрос.

Мне предстояло выполнить новое, необычное задание. Со следующего утра для меня наступал счастливый месяц, остальным же членам бригады выпали мрачные деньки…

Когда я пришел к Переньи, он читал одну за другой бумаги из вороха документов, лежащих перед ним на столе. Я довольно долго стоял перед ним, переминаясь с ноги на ногу.

— Да, вот здесь описание, — сообщил он наконец, но, что за описание, не сказал. — Вам предстоит выполнить специальное задание, товарищ Богар, придется взяться за необычную работу. Получать за нее будете по специальной, индивидуальной шкале.

— Как это?

— Ваша почасовая оплата?

— Четырнадцать шестьдесят.

— Прекрасно. Поскольку эта работа особая, вы за нее будете получать повышенную почасовую, в два раза больше, чем теперь. — Он крутанул ручку логарифмометра. — Двадцать девять форинтов двадцать филлеров. Вы довольны?

— Что мне придется делать?

— Речь идет о совсем необычной продукции, товарищ Богар. Прибор идет под специальной маркировкой. Вот смотрите сами: «ГД-ЭкспМ-417-72-001». «Г» означает — гидравлический, «Д» — то, что изделие находится непосредственно под контролем дирекции. На время работы над этой установкой вашим непосредственным начальником буду я. Все оформление пойдет через меня. Понятно? «ЭкспМ» означает, что это экспериментальная модель для выставки. «417» — маркировка данной партии. «72» — год выпуска модели. «001» — номер экземпляра, который, судя по всему, будет единственным. Теперь вам, товарищ Богар, все должно быть ясно.

— Да, товарищ Переньи. Только не понятно, что же все-таки за прибор я должен буду собрать? Что за машина пойдет под этой замечательной маркировкой?

— О приборе я и сам толком ничего не могу сказать. Полностью документацией я пока не располагаю. Но скоро господин инженер Энекеш привезет все необходимое, как-никак это его детище, его конструкция. Он и будет вашим начальником по части этой уникальной продукции. Так что немножко терпения.

Маленькому инженеру была чужда, в отличие от Переньи, официальность. Он мне все подробно объяснил и передал чертежи.

Из его слов я узнал, что завод готовится к весенней международной ярмарке. Генеральный директор Мерза в дружеской беседе высказал идею представить какой-нибудь необычный прибор, придумать некий сюрприз. Мы производим массу приборов в большом ассортименте. Но у нас, мол, нет символа, который бы в концентрированном виде олицетворял продукцию нашего завода. При этом прибор должен быть чем-то совершенно необычным, сенсационным, но одновременно таким, чтобы завод мог наладить в любое время его выпуск.

Идея генерального директора для подчиненных — приказ. И вот в разных управлениях и отделах начальство стало вносить предложения на своеобразный конкурс идей. Поначалу это не дало желаемого результата, но потом возник инженерик Андраш Энекеш со своим на удивление интересным проектом. Правда, не все его поддержали, но Рыжий Лис сразу смекнул что к чему. Понял, что подобный экспонат можно выставить не только в ярмарочном павильоне, но и в родных пенатах, скажем, у входа в главный административный корпус. Прибор можно будет установить на специальном постаменте под Доской почета. Рыжий Лис убедил всех: «Вспомните, сколько зарубежных делегаций приезжает к нам. Гости входят, и сразу же у них перед глазами — символ завода, наша марка, наша гордость. Этот прибор отражает дух новаторства, устремленность в будущее! Каков эффект! Даже если высокий гость все остальное забудет, этот прибор у него навсегда останется в памяти!»

Выходит, надо браться за дело.

Инженеру Энекешу было поручено подготовить необходимую техническую документацию и подыскать двух-трех опытных мастеров для выполнения необходимой работы.