Адам Силвера - Что, если это мы

Я целую его с еще бо́льшим усердием.

— Ох, — выдыхает Бен едва слышно, и меня вдруг охватывает странное чувство всемогущества. Будто сейчас я и правда способен на все: остановить время, поднять машину голыми руками, даже засунуть язык ему в рот.

— Совсем неплохо, Доктор Сьюз, — шепчет Бен.

— Правда?

— Конечно, всегда есть к чему стремиться. — Я чувствую, как Бен улыбается мне в губы. — Надо продолжать практиковаться.

Я улыбаюсь в ответ.

— Бесконечные перезапуски?

— Мне нравится, — кивает он. — Очень в нашем духе.

ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ

БЕН

20 июля, пятница

Я уже пару часов как вернулся с четвертого первого свидания с Артуром, но все еще пребываю в радостном возбуждении. Это похоже на удовлетворение от хорошо написанной сцены — вроде сегодняшней, где старый враг Бен-Жамина внезапно поднимает голову и ситуация резко накаляется. Чувство, будто все наконец встало на свои места. Вот только этот источник моего счастья более чем реален. Я вспоминаю, как мы с Артуром шли из караоке, держась за руки. Наш первый поцелуй. Наш второй первый поцелуй.

Я понимаю, что не напишу больше ни строчки, и решительно захлопываю ноутбук. Все, о чем я могу сейчас думать, — это как бы мне хотелось снова оказаться с Артуром под светом фонарей. Или даже пригласить его к себе.

У меня не хватает терпения на письмо, так что я звоню.

— Алло? — говорит Артур.

— Привет.

— Ого, это в самом деле ты! Мне все время звонят по ошибке. Звонили и будут звонить до конца жизни. Ну, или пока я не сменю имя и фамилию. Впрочем, после того как я спел тебе песню про крысу, это кажется не такой плохой идеей.

Я успел произнести одно слово, а уже столкнулся с перспективой следующие два часа слушать непрерывный монолог Артура. И, черт возьми, это лучше всех моих любимых композиций Лорд и Ланы Дель Рей.

— Можешь спеть мне потом другую песню, — предлагаю я. Как же приятно думать, что это «потом» будет. Что, хотя у нас и возникли некоторые трудности, мы постарались их преодолеть. — Слушай, я не решился признаться в караоке, но…

— Только не говори, что на самом деле ты стая инопланетных крыс, которые притворяются симпатичным ньюйоркцем с целью захвата мира.

— Хуже. — Я выдерживаю драматическую паузу. — Я не слышал «Гамильтона».

На линии повисает тишина. Зачем до меня доносятся короткие гудки.

Следом приходит сообщение:

Извини, но у меня нет слов.

Я просто обязан спросить: КАК ТАКОЕ СЛУЧИЛОСЬ? ГАМИЛЬТОН ИДЕТ МИЛЛИОН ЛЕТ!!!

Столь бурная реакция вызывает у меня смех.

Ого, три восклицательных знака

!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!! — отвечает Артур.

Хорошо, что мы обсуждаем это письменно.

У тебя есть среднее имя?

Хьюго

БЕН ХЬЮГО АЛЕХО!!!!

Этого следовало ожидать

То есть ты вообще не знаком с этим величайшим феноменом тысячелетия?

Только в отрывках. Никогда не доходили руки послушать целиком. Знаешь, это как с фильмами про Терминатора. Давно надо посмотреть, но все как-то никак

Не смей сравнивать историю нашей нации и Терминатора!

Хаха

БЕН. Весь альбом выложен на ютьюбе. Поверь, тебе нужны эти 142 минуты и 13 секунд.

Пжлст скажи, что ты сейчас загуглил

Ты даже не представляешь, с кем связался.

Ок. Если я соглашусь попробовать, можно снова тебе набрать?

МНЕ НУЖНО ПИСЬМЕННОЕ ПОДТВЕРЖДЕНИЕ СЕРЬЕЗНОСТИ ТВОИХ НАМЕРЕНИЙ.

А у тебя есть среднее имя?

Артур ДЖЕЙМС Сьюз не купится на эту жалкую попытку сменить тему.

Я обещаю послушать Гамильтона ради мегафана Артура Джеймса Сьюза

Я качаю головой и улыбаюсь, когда на экране высвечивается номер Артура.

— Прости, что отключился, — говорит он. — Но «Гамильтон» — это очень серьезно.

— Да, теперь я понимаю.

Я смотрю в потолок и отчаянно жалею, что Артура сейчас нет рядом.

— Хорошо. Потому что я не хочу больше бросать трубку. Не самый достойный эпизод моей биографии.

— Если ты сделаешь так еще раз, я впишу тебя в свою историю, а потом убью.— Ты пишешь книгу?!

— Ну, ее вряд ли когда-нибудь напечатают. Но я собираюсь закончить ее просто для себя.

— Там говорится о нас?

— Где твое самообладание, Артур Джеймс Сьюз?

— Выронил по дороге из роддома. Так о чем она?

Я медлю, как будто честный ответ разом лишит меня всей крутости. А мне нужно быть крутым. Это практически единственный мой плюс — раз уж мозгами и деньгами жизнь обделила.

— Ты будешь надо мной смеяться.

— Я спел тебе песню про крысу.

— Тоже верно.

Если Артур не сможет принять мое гиковство и разочаруется, из нас все равно не получится хорошей пары. А мне правда важно, чтобы партнер разделял мои интересы. В прошлой компании я носил звание Главного Гика и иногда жалел, что остальные не способны увлекаться с такой же силой. Например, Хадсон неделю читал «Гарри Поттера и Проклятое дитя» — в то время как я управился за шесть часов. А когда предложил сделать групповой косплей по Super Smash или Хогвартсу, идея не вызвала ни у кого энтузиазма.

— Это фэнтези. «Великие войны волшебников». Мой персонаж — Бен-Жамин, избранный в войне между магами.

— Я должен это прочесть, — говорит Артур. — Немедленно.

— Серьезно?

— Это книга про тебя в мире магии! Конечно, серьезно.

— Она довольно гиковская.

— Мне нравятся гики и нравишься ты. Кто-нибудь еще ее читал?

— Буквально никто.

— Она мне нужна.

— А что, если она тебе не понравится? До такой степени, что тебе разонравлюсь я сам?

Было бы обидно запороть все сейчас, когда дела только-только пошли на лад.

— Это исключено.

Странно, но довериться Артуру мне проще, чем людям, которых я знаю не один год. Дилану, Хадсону, Харриет. Собственным родителям. И дело не в том, что с Артуром я меньше рискую — раз не уверен, задержится ли он в моей жизни. Наоборот: я рассчитываю, что наше знакомство продлится еще очень долго, а потому мне важно, чтобы он как можно раньше увидел меня настоящего.

— Ладно. Но я должен предупредить. Это действительно книга про меня в мире магии. То есть персонаж Хадсона там тоже будет. Я пойму, если ты не захочешь читать.

Артур замолкает. Ага, вот сейчас он и сбежит с корабля. Вписывать кого-то в книгу — пусть даже в фэнтези с огнедышащими детьми и полетами на драконах — дело очень личное, почти интимное, а между мной и Хадсоном там все-таки много хорошего. Не знаю, сумеет ли он с этим смириться.

— Если ты написал про Хадсона, — наконец говорит Артур, — может, однажды напишешь и про меня?

— Посмотрим, что ты скажешь про книгу.

— Обещаю быть самым великодушным критиком.

— И единственным.

— У меня идея.

— Да?

— Ты послушаешь «Гамильтона», пока я буду читать «Великие войны волшебников».

— Идет.

Мы кладем трубки.