Лори Спилман - Счастливые сестры Тосканы [litres]

Когда она вернулась, я уже села и смогла написать целых два предложения:

Мой дорогой Рико, наша любовь приумножается. Скоро ты станешь отцом.

Мысль, которая всего час назад повергала меня в ужас, теперь приводила в восторг. Я ношу ребенка Рико! Мы станем родителями.

Роза подошла к дивану:

– Что ты делаешь?

У меня стучало в висках, я прижалась лбом к дивану:

– Теперь все изменится. Рико захочет быть со мной и с нашим малышом. Я поеду к нему. Мы будем жить в Германии с его отцом, матерью и сестрой. Пусть бедно, но зато вместе.

– В стране, которую он называет тюрьмой? Неужели ты думаешь, что о такой судьбе для своего ребенка мечтает Рико? Нет, Паолина. Я прочитала тебе его письмо: он хочет, чтобы ты уехала в Америку.

Но я не слушала сестру и отказывалась рационально мыслить.

– Может быть, его отец не так уж и болен. Может, Рико решит бежать из ГДР и вернется в Италию.

Роза уперла руки в бока:

– Чтобы его убили при попытке перейти границу? И как ты сможешь после этого жить?

Меня бросило в дрожь, веки стали тяжелыми.

Сестра присела на краешек дивана рядом со мной и осторожно забрала у меня ручку.

– La mia sorella testarda. Если ты уверена, что так будет правильно, я тебе помогу. – Она прицелилась ручкой в лист бумаги. – Давай диктуй, а я буду писать.

Мне было неловко говорить Розе о самом сокровенном. Я так хотела пообщаться с Рико один на один, сама поделиться с мужем своей радостью, рассказать ему, что у нас будет ребенок. Но сестра оказалась права. Я до того ослабла, что даже писать не могла.

Я совершенно выдохлась, пока диктовала письмо. Роза помогла мне поставить в конце свою подпись, на большее у меня не было сил.

Я задремала и проснулась, когда сестра входила в комнату.

– Спи спокойно, – сказала она и поцеловала меня в лоб. – Письмо отправлено.

Я благодарно закрыла глаза и снова заснула. Мое послание на пути к Рико. Скоро мы будем вместе.

Роза оказалась для меня настоящим подарком небес. Если бы она тогда не приехала, я бы наверняка умерла. Сестра осталась еще на неделю и выхаживала меня, пока я окончательно не поправилась. Она договорилась с домовладельцем о снижении арендной платы и уговорила хозяина пекарни дать мне несколько выходных. Она помогла мне написать Рико еще три письма и заполнила шкафчики в кухне продуктами: свежими фруктами, сыром, булочками с хрустящей корочкой и мясом.

Когда ко мне вернулся аппетит, сестра готовила мои любимые блюда.

– Ты должна есть, – говорила она, – будущей маме нужны витамины.

Я поглаживала живот, мне нравилась его округлость, чудесный овал, который повторял очертания нашего малыша.

Когда пришло время расставаться, я заплакала.

– Ты спасла жизнь не только мне, но и моему ребенку, – сказала я сестре, провожая ее на вокзале. – Я этого никогда не забуду.

Она обняла меня за плечи и крепко прижала к себе:

– Я счастлива, что смогла помочь. А теперь и ты сделай мне одолжение. – Роза тихонько похлопала меня по животу. – Обещай, что будешь хорошо заботиться о моем племяннике… или о племяннице.

Это было так благородно со стороны сестры, которая сама никак не могла забеременеть.

– Я придумаю какую-нибудь отговорку для родителей и вернусь через шесть месяцев, когда тебе придет время рожать. – Она погладила меня по щеке. – Я бы с радостью приезжала к тебе чаще, но ты же знаешь, у нас нет лишних денег.

– Все нормально, – заверила я сестру. – Надеюсь, что Рико вернется еще раньше.

У Розы затуманились глаза, она кивнула:

– На случай если вдруг не вернется, я буду рядом.

И тут мне стало страшно: а вдруг все сложится так, что мне придется рожать в одиночестве? Неожиданно для себя я вдруг почувствовала тоску по дому и схватила Розу за руки:

– Ты расскажешь маме?

Сестра отрицательно покачала головой:

– Боюсь, это ее убьет.

– Но мы ведь женаты, – возмутилась я.

– Нет, Паолина, мама не сочтет ваш брак законным и решит, что ты просто-напросто нагуляла ребенка. Так что давай пока будем держать все в секрете, хорошо?

На следующей неделе меня перестало тошнить по утрам. Как будто кто-то щелкнул переключателем, и я снова стала здоровой. Нет, не просто здоровой… счастливой!

Я ощутила прилив энергии и развила бурную деятельность. Приобрела в магазине подержанных вещей детскую кроватку и целый день красила ее в белый цвет. А потом еще пририсовала красные, синие и зеленые горошины. Я потратилась на клубок шерсти и вязальные спицы. Словом, я всячески готовилась к рождению ребенка. И заранее выбрала имена: Эрих – если родится мальчик; а если будет девочка, то Иоганна, в честь сестры Рико и нашей матери (Иоганна – это ведь немецкий вариант Джованны). Я была уверена, что судьба проявит благосклонность по отношению к нам.

На колени Поппи упал лист с лимонного дерева. Она подняла голову, глаза у нее блестели от слез.

Я обняла тетю:

– Тебе не обязательно рассказывать о том, что было дальше. Я все знаю. И мне очень, очень жаль, что так случилось. – (Поппи высвободилась из моих объятий и удивленно на меня посмотрела.) – Дядя Дольфи рассказал мне, что ты потеряла ребенка. Бедняжка, такой удар! Я знаю, как тяжело ты это перенесла.

– Сначала все было просто замечательно. Я родила в срок здоровую девочку, мою Иоганну. – У Поппи начинает дрожать голос. – Я держала ее на руках и кормила грудью. – Тетя прикрывает рот ладонью. – Я, как только увидела свою доченьку, сразу полюбила ее всем сердцем. Это было волшебное время. Я и подумать не могла, что все так внезапно закончится.

Я глажу Поппи по спине, мы втроем сидим на скамейке, хлюпая носом, и тут из-за угла появляется девушка с множеством колец на пальцах.

– Buongiorno! – бодро здоровается она, потом видит заплаканную Поппи, переводит взгляд на красный нос Люси и резко останавливается.

Я встаю со скамейки и вытираю мокрые щеки.

– Простите… Мы тут… предавались воспоминаниям.

– У вас есть время посмотреть квартиру?

Я поворачиваюсь к Поппи:

– Пойдем?

Тетя прикрывает подбородок рукой и кивает.

Поднимаясь по лестнице, мы все по очереди представляемся новой знакомой.

– А я – Елена, – говорит девушка.

Она открывает дверь и придерживает ее бедром, пока мы с Люси доводим Поппи до лестничной площадки.

Когда мы заходим в квартиру, у меня сразу повышается настроение. Большие окна, светлый дощатый пол и высокий потолок, несмотря на небольшую площадь помещения, создают ощущение свободного пространства. Тетя вскидывает подбородок и обводит взглядом комнату. На светло-серых стенах развешены яркие картины в золоченых рамах.

Поппи ахает. Я слежу за ее взглядом – она смотрит на большую картину над диваном: там изображен огромный букет оранжевых маков.