Мо Янь - Лягушки

У западного края моста на льду лежала боком тележка с одним колесом. Одна ручка короче другой. Укрепленные по бокам корзины из ивовых прутьев развалились, на лед просыпалось несколько десятков глиняных кукол, большая часть разлетелись на куски, лишь несколько с виду остались невредимыми. Мастер Хао был человек со странностями, но народ его уважал. Своими большими умелыми руками он брал кусок глины и, глядя на тебя, мог через какое-то время слепить твой живой образ. Он не прекращал лепить фигурки детей и во время «великой культурной революции». Такие фигурки лепили и его дед, и отец. Но у него получалось еще лучше. Продавая эти фигурки, он и зарабатывал на жизнь. Лепил он не только одни детские фигурки, мог запросто слепить глиняную собачку, обезьяну, тигра и другие немудреные, имеющие широкий спрос игрушки. Детям нравилось играть с ними. Вообще-то все, что делают эти ваятели, они делают для продажи детям. Им нравилось, а взрослым оставалось лишь раскошеливаться. Но мастер Хао лепил лишь глиняных кукол. В доме у него было пять комнат, четыре пристройки да еще просторный навес во дворе. И везде – глиняные куклы, одни законченные, с раскрашенными лицами, нарисованными бровями и глазами, другие – заготовки, ожидающие покраски. На кане только и оставалось места, чтобы он мог лечь, остальное пространство тесными рядами занимали куклы. Ему было уже сорок с лишним, большое багровое лицо, волосы с проседью, свешивающаяся на спину косичка. Борода и усы тоже с сединой. Глиняных кукол делали и в соседнем уезде, но там их штамповали по трафарету, и все куклы получались одинаковыми. Он же все делал вручную, каждая кукла обладала неповторимой внешностью. Поговаривали, что он слепил всех кукол в дунбэйском Гаоми, и в его куклах каждый житель Гаоми может найти себя в детстве. Еще утверждали, что на рынок он отправлялся, лишь когда в котле не оставалось ни рисинки. Продавал, сдерживая слезы, словно собственных детей. И наверняка очень переживал, что столько кукол разбилось. Не просто так он не отпускал кисть Юань Сая.

Я подошел к ним. В армии я прослужил долго, в гражданской одежде мне было не по себе, поэтому в здравпункт за Ван Жэньмэй с дочкой я отправился в военной форме. Молодой офицер с новорожденным ребенком на руках смотрелся весьма внушительно:

– Отпустил бы ты Юань Сая, дядюшка, наверняка он не нарочно.

– Да, да, да, дядюшка, правда, не нарочно, – слезно умолял Юань Сай. – Простите уже меня. Я найду, кто починит вам сломанную тележку и наладит разломанные корзины; и за ваших детей, что разбились, заплачу.

– Ради меня, ради вот этой девочки, – сказал я, – а также ради моей жены, отпусти его, дай нам проехать.

Из кузова высунулась Ван Жэньмэй:

– Дядюшка Хао, слепите мне пару кукол, мальчиков, чтобы одинаковые были.

В деревне поговаривали, что если купить у мастера Хао куклу, повязать ей алую ленточку на шею, поставить в головах кана и помолиться, то родится ребенок, точь-в-точь с таким же обличьем, как эта кукла. Но выбирать кукол мастера Хао нельзя. У продавцов из соседнего уезда куклы лежат на земле кучей, подходи и выбирай. А у мастера Хао они сложены в корзины на велосипеде, корзины покрыты одеяльцем, подойдешь к нему за куклой, так он сначала присмотрится к тебе, потом залезет в корзину рукой, нащупает одну, другую. Некоторым это не нравится, они считают, что это некрасиво, но он ничего тебе менять не будет, только в уголках рта застынет горестная улыбка. Говорить ничего не говорит, но ты будто слышишь его слова: «Разве есть родители, считающие своего ребенка некрасивым?» Поэтому нужно еще раз внимательно рассмотреть ребенка, которого вам дают, и постепенно он станет радовать глаз, будет как живой. О цене мастер Хао разговаривать не будет. А не дашь денег, так и не потребует. Сколько ни дашь, благодарности не услышишь. Со временем все поняли, что, покупая у него куклу, словно заранее определяешь, каков будет настоящий ребенок. Чем дальше, тем больше чудес про него рассказывали. Мол, если он продал тебе куклу-девочку, то обязательно родится девочка. А если кукла – мальчик, то и родится мальчик. Если нащупает и вынет тебе сразу двух, то родится двойня. Обещание это тайное, разгласишь – ничего не выйдет. Таких, как моя жена Ван Жэньмэй, вразумить невозможно, только она могла громко при всех попросить у него двух мальчиков. Когда мы узнали о волшебных свойствах кукол мастера Хао, Ван Жэньмэй была уже беременна. Это надо делать до беременности, только тогда сбывается.

Мастер Хао и вправду уважил меня. Отпустил Юань Сая. Тот, потирая кисть, печалился:

– Вот не заладилось у меня сегодня, и все тут. Только вышел из ворот, глядь – какая-то сука в мою сторону поливает, все и сбылось.

Нагнувшись, мастер Хао подбирал осколки кукол и складывал в полу халата. Он встал у края моста, чтобы дать нам проехать. Борода и усы в инее, строгое и торжественное выражение на лице.

– Кто родился-то? – спросил Юань Сай.

– Девочка.

– Ничего, следующим сын будет.

– Не будет никакого следующего.

– Не кручинься, – подмигнул он и таинственно добавил: – Придет время, что-нибудь придумаем.

Первого числа первого месяца года Собаки дочке исполнилось девять дней. По традиции в наших краях это большое торжество, на которое приходят родственники и друзья. Накануне сходил за Угуанем и Юань Саем, чтобы одолжили столов и стульев, чайников и чашек, рюмок, тарелок и палочек. По грубому подсчету, гостей – мужчин и женщин – набиралось человек пятьдесят. В каждой пристройке поставим по два стола для мужчин; матушка сервирует стол на кане для женщин. Я сам составил меню: на каждый стол по восемь холодных закусок, восемь горячих блюд, а в конце – суп. Юань Сай прикинул и усмехнулся:

– Такое, брат, не пойдет. Ты пригласил целую толпу крестьян, а у каждого живот что твой мешок. Этого хватит лишь дырки в зубах заполнить. Послушай меня, не надо всего этого разнообразия, если потчевать, то прежде всего большим куском мяса да большой чаркой вина, крестьяне на званом обеде именно это и любят. Твои все эти изыски один человек палочками сметет. А если нечего есть, разве это прием? Так всю репутацию потерять можно.

Я согласился, Юань Сай дело говорит. Послал Угуаня на рынок, тот принес пятьдесят цзиней свинины, пополам жирной и постной. Принес еще десяток жареных цыплят, мясных, жирных и больших. Сам заказал продавцу Ван Хуаню сорок цзиней доуфу, а Юань Саю поручил купить десять больших кочанов капусты, десять цзиней лапши и двадцать цзиней водки. Семья Ван Жэньмэй прислала двести яиц. Ее отец, мой тесть то есть, пришел посмотреть, что мы приготовили, и остался доволен:

– Ну, зятек, все верно сделал! Ваша семья всегда мелочилась, и народ над этим посмеивался. А на этот раз тебе нужно семейные традиции поменять, развернуться немного, пусть уйдут с полным брюхом. Коли отмечаешь важное событие, нужно это делать с размахом!