Уильям Сароян - Повести и рассказы

— Вы должны, — сказал Элтоун. — Ради ваших детей.

— Мои дети мертвы, — сказал Ивен. — Я ничего не могу сделать для мертвых.

— Ваши дети во дворе с Мэри Коури, — сказал Элтоун. — Подумайте о них, пожалуйста. Если вы не явитесь, это расценят как доказательство виновности, которое будет слишком трудно опровергнуть. Я помогу вам. Считайте, что я из вашей семьи.

— Не желаю я никакой помощи, — сказал Ивен. Он взял руку брата и долго держал ее в своей. — Мне жаль, Дейд, — сказал он.

Потом он отпер бюро Дейда, достал из верхнего ящика деньги и протянул их Элтоуну.

— Для вас, доктор Элтоун, — сказал он. — Для Мэри Коури. Для моего сына и моей дочери.

Потом он вышел из дому, прямиком направился к машине, сел в нее и уехал.

Постояв некоторое время на крыльце, доктор вернулся в комнату и долго сидел там, пытаясь хоть что-нибудь сообразить. Наконец он встал, спустился на задний двор и, застав женщину одну, сказал ей:

— Сделайте так, чтоб дети ни о чем не догадались. Их мать в земле. Пусть они думают, что она уехала навестить своих родителей. Их дядя мертв. Пусть они думают, что он спит. Я запру дверь его комнаты. Их отец сошел с ума от горя. Он уехал. Он не в состоянии им помочь. И никто не в состоянии помочь ему. Пусть они не знают, что их мать умерла, что их дядя умер, что отец их сошел с ума. Я проведу здесь ночь, подожду, не вернется ли он. Если их отец до утра не вернется, вы должны будете взять детей к себе и позаботиться о них. Я помогу вам. Если отец их вернется, я помогу ему. Они сейчас в винограднике и заняты игрой. Сделайте так, чтоб они ничего не узнали о смерти и о безумии. Вы мать. Вы сумеете.

— Да, — сказала женщина.

Доктор Элтоун медленно направился в виноградник, туда, где в тени кустов укрылись Рэд и Ева.

— Здравствуйте, — сказал ему Рэд.

— Кто это? — спросила Ева.

— Это доктор Элтоун, Ева.

Он наклонился, сорвал с куста темную гроздь винограда и начал есть его, глядя на детей. Он стоял так и смотрел на детей. Оба они были такие живые, здоровые, ладные и такие теперь одинокие, что при мысли об этом даже у него, у человека, ежедневно видящего боль и смерть, сжалось сердце.

— Вы пришли поговорить с нами? — сказала Ева.

— Я пришел на вас посмотреть, — сказал доктор.

— Вы нас видите?

— Да.

— А что вы видите?

— Брата и сестру.

— Нет, — сказала Ева. — Короля и королеву.

(Короля любви и королеву красоты? — подумал он.)

— Какого короля? Какую королеву?

— Короля — его, и королеву — меня. Разве вы не знаете? Он король, а я королева, правда, Рэд?

— Да, — сказал Рэд. Он посмотрел на доктора очень серьезно, так серьезно, что у того снова сжалось сердце. — Это правда, — сказал он. — Вы ведь нам верите?

— Верю, — сказал доктор.

— Король виноградника, — сказал Рэд. Он протянул руку, сорвал с куста гроздь винограда, дал ее Еве, потом сорвал вторую для себя. — Король виноградника и королева лозы, — сказал он.

— Нет, Рэд, — сказала девочка. — Король виноградника и королева короля. — Она обернулась к доктору: — Разве так не правильно?

— Это правильно? — сказал Рэд серьезно.

— А ты как думаешь? — сказал доктор.

— Пожалуй, правильно, — сказал Рэд.

— Это правильно, — сказала Ева. — Разве нет? — сказала она доктору.

— Да, — сказал он и повернулся уходить.

— Не уходите, — сказал Рэд.

— Да, не уходите, — сказала Ева. — Давайте поговорим еще.

— Я бы с удовольствием, — сказал доктор, — но у меня кой-какие дела. Как-нибудь в другой раз поговорим еще.

Он повернулся и пошел обратно к дому.

Мальчик сорвал с куста зеленый лист и протянул его девочке. Потом он набрал в горсть земли и дал ей просыпаться меж пальцев. Потом он открыл коробку из-под сигарет и извлек оттуда маленькую жабу с рожками, которую сам сегодня поймал. Он подержал ее немного, глядя, как она перебирает в воздухе лапками, и снова положил в коробку.

— Она живая, — сказал он. — Она живая, и она моя. Но винограда она не ест.

— Почему? — сказала Ева.

— Наверно, ей не нравится наш виноград.

— А какой ей нравится? Мускат? Малага?

— Нет, — сказал Рэд. — Она вообще виноград не любит. Она любит землю.

— Тогда дай ей немножко, — сказала Ева. — Бедная, маленькая… как ее звать, Рэд?

— Жаба с рожками.

— Бедная маленькая жаба с рожками, — сказала Ева. — Дай ей немножко земли.

Рэд насыпал в коробку немножко земли.

— Ты хочешь ее? — сказал он сестре.

— Да, Рэд, я очень ее хочу.

Рэд передал коробку сестре.

— Бери, — сказал он. — Она твоя.

Девочка приподняла крышку, посмотрела на рогатую жабу и сказала:

— Бедная, маленькая… как ее звать?

— Жаба с рожками.

— Жаба с рожками, — сказала Ева. — Что же мне с ней делать? Раздавить? — И она шаловливо, обрадованно закивала.

— Нет, — сказал Рэд. — Не делай этого. Не порть ее чудные рожки.

— Что же мне тогда с ней делать? — сказала Ева. — Может, выкупать слегка? Нет, я знаю — что!

— Что?

— Я подарю ее маме. В день рождения.

— А когда у мамы день рождения?

— Послезавтра?

— Нет.

— Позавчера?

— Нет! Неужели ты не знаешь, что такое день рождения?

— Что это такое?

— Это день, когда ты родился.

— Значит, — сказала Ева, — ты рождаешься снова каждый раз, когда у тебя день рождения?

— Нет.

— Тогда, значит, ты умираешь каждый раз, когда у тебя день рождения?

— Нет, Ева! День! Рождения! День, в который ты родился! В день рождения не умирают!

— Когда же умирают? — сказала Ева. — В день смерти?

— День смерти?! — рассмеялся Рэд.

Женщина, знакомство с которой было для детей неожиданным и настоящим приключением, сейчас шла к ним сквозь ряды кустов, напевая протяжную песню на языке Ивена и Дейда.

Она подошла и посмотрела на них, и в глазах ее была любовь.

— Ну, король, — сказала она. — И ты, королева. Пойдем-ка мы с вами домой и сперва поплещемся в ванне. Потом поужинаем. Потом я расскажу вам что-то хорошее.

— Что? — сказала девочка. — Сказку?

— Я расскажу вам быль. Правдивую историю, королева.

— Она случилась с тобою, Мэри? — спросил Рэд.

— Она случилась… а как ты думаешь, с кем?

— С кем?

— С тобой, король Рэд! С тобой, королева Ева!

— Но мы и так ведь знаем все, что с нами случилось, — сказал Рэд.

— Нет, этого вы не знаете, — сказала Мэри. — Это о другом. Это история любви. Вставайте-ка.

Они встали и пошли за ней через виноградник к дому.

— Она печальная? — сказал Рэд.

— Да, — сказала женщина.

— Почему? — сказал Рэд.

— Это правдивая история, король Рэд, — сказала она, — а правда всегда печальна.

— Что такое история? — сказала Ева. — Что это такое?

— Это то, что бывает в жизни, королева, вправду бывает, — сказала женщина.

Она взяла их руки и сжала в своих с любовью, и дети поняли, что это любовь.