Робер Эскарпи - Святая Лизистрата

— Пошли.

— Моя машина ждет у выхода.

За рулем сидела госпожа Кош.

— Значит вас, мадам, тоже мобилизовали?

— А как же! Я участвую в обходах наравне со всеми.

У поворота к «Ла Гранжет» их задержали солдаты отряда республиканской безопасности. На поляне стояли два грузовичка с большими прожекторами, которые освещали то, что осталось от здания. Примерно треть его была разрушена.

— Похоже, заложили не меньше трех кило взрывчатки, — пробормотал Кош.

Тело Тастэ лежало в стороне на брезенте. Анри узнал его охотничьи сапоги. Тастэ носил точно такие тридцать лет назад и даже появлялся в них в классе, забрызганный грязью после долгой утренней прогулки по виноградникам, в вельветовой куртке, пахнущий порохом и свиной кожей.

Они подошли к группе, громко беседовавшей у прожекторов. Там был Бриу, бледный, настороженный, Фоссад, которому, казалось, каждый вздох давался с большим трудом, и Хосе, небритый, с плотно сжатыми губами. Они беседовали с офицером отряда республиканской безопасности и сарразакским врачом. Фоссад направился к Анри.

— Бедный вы мой! Настоящий погром!

Голос его то и дело прерывался.

— Гонэ там?

— Его только что увезли на скорой помощи. В колакскую больницу.

Анри поздоровался за руку с врачом.

— Он серьезно ранен?

— На первый взгляд нет — перелом берцовой кости… несколько мелких ранений… Но у него шок!

— Можно сказать, легко отделался, — заметил офицер отряда республиканской безопасности. — Если бы старик не бросился к нему, ему бы конец.

— Хотите посмотреть разрушения?

Электрический фонарик Коша освещал путь. Все направились к бреши, образовавшейся от взрыва. Задняя стена здания рухнула на сцену. Остальные стены выстояли, но камни, заброшенные взрывом внутрь, оставили на них глубокие борозды, а кое-где выбили кирпич. Большая часть перегородок рухнула. Перешагивая через щебень, Анри добрался до середины зала и осмотрелся. Ничего, кроме фундамента, спасти не удастся. Стены придется разрушить, а затем возвести заново. Ну и возведем, черт возьми, и более высокие, более красивые, более прочные… он стиснул зубы. В кружке света, который отбрасывал фонарик, он видел, как Бриу помедлил, затем зашагал к нему через камни. На застывшем лице мэра ничего нельзя было прочесть. «Если он улыбнется, я разобью ему морду», — подумал Анри. Но лицо Бриу продолжало оставаться неподвижным, глаза были как у дохлой рыбы.

— М-м… я хотел сказать, дорогой профессор… если вам будет трудно восстановить это… быть может, муниципалитет сумеет… не требуя от вас, конечно, никаких обязательств… Я ведь в некотором роде чувствую себя за это ответственным…

Анри без всякой ненависти посмотрел на него.

— Убирайтесь-ка лучше подобру-поздорову.

Его вдруг осенило, и он большими шагами подошел к остальным.

— А как насчет тех, кто это сделал?

— Меня слишком поздно поставили в известность, — сказал офицер отряда республиканской безопасности. — У выезда из города охрану поставили лишь полчаса назад.

— Значит, у них было время уйти в лес.

— Один из них ранен, — заметил Кош. — Гонэ выстрелил в них дважды. И на электрическом столбе у перекрестка обнаружена кровь. Должно быть, они перелезли там через изгородь и направились в город.

— Совсем как в прошлый раз. Ну а Лапутж? Что он поделывает?

Хосе протянул Анри сигарету.

— Не волнуйся. Пять моих людей наблюдают за его домом. Пока там не заметно никакого движения и с тех пор, как стемнело, никто туда не входил.

— Но должна же у них быть в городе квартира. Если Лапутж не возвращался к себе… А, черт!

— Что такое?

— Кош! Где ваша машина? Скорее!

Госпожа Кош уже включила мотор и распахнула дверцу. Анри поспешно сел рядом с ней.

— Куда вас везти?

— К Лаказам.

— Если вы хотите видеть Катрин, то она уехала со скорой помощью.

— Нет, я ищу не ее.

Пришлось долго барабанить в дверь, прежде чем сам Бернар Лаказ открыл ее. Он был в домашней куртке из голубого шелка, накинутой на пижаму. За ним на лестнице виднелся силуэт его рослой супруги в бигуди.

— Где Мадлен?

Вид у обоих был перепуганный.

— Я… прошу вас, Анри, — еле слышно пролепетал толстяк Бернар, — не выдумывайте… Это может плохо кончиться.

Оттолкнув тещу, Анри взбежал по лестнице. В комнате Мадлен виднелся свет. Дверь была не заперта.

— Мадлен… Лапутж — ты видела его сегодня вечером?

Она сидела на кровати, выпрямившись, белая, как простыня, которую сжимали ее пальцы. Дрожащие бескровные губы безмолвно шевелились.

— Да отвечай же, черт бы тебя побрал! Ты что, язык проглотила?

II внезапно он понял, что она пытается выговорить: «Там… там…» — но, парализованная страхом, не может выдавить из себя ни звука. Она смотрела мимо него, поверх его плеча. Он быстро обернулся… Платяной шкаф!

Прежде чем он успел сделать хотя бы шаг, дверца шкафа открылась и появился Лапутж. Рука его, сжимавшая пистолет, дрожала, словно ему не под силу было держать такую тяжесть.

— Дрянь — выкрикнул он. — Ты выдала меня!

Дуло пистолета поворачивалось то в одну, то в другую сторону, точно круглый, растерянный глаз. Анри спокойно оценил обстановку. Лапутж так нервничает, что, даже если и выстрелит, едва ли в кого-либо попадет, и можно прыгнуть на него прежде, чем он успеет вторично нажать курок.

— Дрянь! Шлюха! Ты мне заплатишь за это!

Лапутж был посреди комнаты; произнеся эти слова, он двинулся к кровати.

— Руки вверх! — послышался удивительно спокойный голос госпожи Кош.

Она стояла на пороге. Анри шагнул к Лапутжу, который рук не поднял, но попятился к окну, продолжая потрясать пистолетом.

«Глупейшая ситуация, — подумал Анри. — Где же добрые старые традиции? В вестерне всегда действуют два противника, один из которых одерживает верх потому, что он лучше вооружен, занимает более выгодную позицию и стреляет первым. А здесь силы равны, пат, как говорят шахматисты. По каким же правилам идет такая игра? Стреляйте первыми, господа англичане…»

— Я еще вернусь и за все с тобой рассчитаюсь, дрянь ты этакая! — буркнул Лапутж и, резко повернувшись, распахнул окно.

— Стреляйте! — крикнул Анри.

Госпожа Кош протянула ему пистолет.

— Да я понятия не имею, как с ним обращаться. Я нашла его в одном из ящиков машины.

Маленький револьвер дважды пролаял в ночи.

— Вот дурак, — ругнулся Анри, — не следовало мне приходить сюда одному. Попробуй теперь догнать его: пройдет садами и — в лес.

За их спиной Мадлен разразилась громкими рыданиями, забилась в истерике. Пока теща и госпожа Кош успокаивали ее, Анри отвел в сторону тестя.

— Что здесь произошло?

— Проснулись мы от взрыва… грохот был ужасный… ужасный, такой же, как во время войны, когда бомбили вокзал… Мы все поднялись с постели — Мадлен, моя жена и я… Спустились вниз, чтобы выяснить, в чем дело… позвонить… Тут вдруг вбежал Лапутж — у него ведь был ключ, как вы знаете… словом, был. С ним были двое…