Марлус Морсхёйс - Тени Радовара

Йона достает открытку из-под подушки. В спальной комнате кромешная тьма, а ночников у них нет. Она трет бумагу пальцем, как будто выпрашивая еще слов кроме простого «спасибо». Где ты, Килиан?

– Ненавижу тебя, – тихо шепчет она открытке. Потом запихивает ее себе под пижаму и прижимает к сердцу той стороной, где бабочка.

На следующий день опять воскресенье, пятое по счету со дня ее прибытия в Мин-III. В полдевятого она просыпается оттого, что рядом смеются какие-то девчонки. Значит, она проспала звонок на подъем. Такое случалось и раньше, но Андор всегда ее будил. Она быстро натягивает комбинезон, руками приглаживает волосы и идет в столовую. У дверей стоит Минди с планшетом и делает отметку:

– Опоздала на завтрак и пришла в неаккуратном виде – списываем двадцать баллов.

Столовая уже наполовину пуста. Андора нигде не видно. Йона садится за пустой стол в дальнем углу. Пытается проглотить кусочек яйца. Его так переварили, что желток посинел по краям и прилипает к зубам, как пластилин. Где Андор? Почему он не предупредил ее с утра, что надо торопиться? Она споласкивает рот черным, как кофе, чаем, относит тарелку в грязную посуду и бредет назад в спальню. На баллы она посмотрит потом, всё равно их не хватает для переезда на следующий этаж.

На верхнем ярусе кровати одеяло лежит бугром. Она приподнимает кончик:

– Бу!

Но Андор отворачивается. Йона заходит с другой стороны, но он опять отворачивает лицо. Она тыкает его пальцем в бок.

– Эй, ты чего?

– Не хватает семнадцати баллов для переезда, – шепотом говорит он. – Я никогда отсюда не выберусь.

Он прячет лицо в подушку, но Йона уже успела заметить мокрые пятна на наволочке. Она кладет руку на его узкие плечи.

– Не огорчайся так, я тоже пока здесь.

Вдруг Андор переворачивается на спину.

– Я больше не хочу быть твоим не-другом. У тебя от меня столько секретов. Ты мне больше не нравишься, Йона.

– Постой! Что ты такое говоришь?

– Ты думаешь, я не заметил, что ты специально разбила тарелку? Ты хотела этим осколком ударить мэра. Так и скажи!

– Нет! Нет… Ты не понимаешь.

– Вот и объясни тогда. Иначе я найду себе другую кровать.

– Этот осколок нужен был мне, чтобы защищаться. Я его уже несколько дней носила в рукаве. Ты не заметил, что надо мной постоянно издевается Карен? Она меня в три раза сильнее. Недавно заперла меня в туалете. Я просто не хотела тебе рассказывать, чтобы не расстраивать. Просто с оружием мне было спокойнее. Вот и всё. Я знаю, это глупо.

Йоне самой страшно от того, как легко льется ложь, но правду она сказать не может.

Андор опять отворачивается.

– Ты врунья. Уходи.

– Ну…

Андор натягивает на голову одеяло. Йоне кажется, что он закрыл солнце, забрал с собой весь свет и тепло. Она начинает дрожать. Холодные пальцы сжимают сердце, и она хватается за кровать, чтобы не упасть.

– Андор, – шепчет она. – Ты прав. Я эгоистичная врунья.

– Да, – глухо доносится из-под одеяла.

– Можно я всё объясню?

Молчание.

– Ну пожалуйста! Прости меня.

Йона подсовывает под одеяло открытку от мэра. Андор берет ее и приподнимает одеяло, чтобы разглядеть. Она ждет. Скоро из-под одеяла высовывается светлый чубчик. Андор садится на кровати. Он держит бабочку на свету и осторожно потирает ее большим пальцем.

– Ты думаешь, они существуют? Бабочки? Или только на картинках?

– Я их видела, – говорит Йона. – Вместе с сыном мэра.

– Что? Ты дружишь с сыном мэра Радовара?

– Мне так казалось. А потом он меня предал.

– И ты решила отомстить его матери? Хотя сначала спасла ей жизнь? Я-то думал, ты не такая, как остальные. Что ты милая. А ты, оказывается, подлая.

Холодные пальцы опять сжимают сердце.

– Нет, Андор, – хрипло произносит она. – Послушай меня, прошу!

И Йона шепотом рассказывает о Своре, об акции в Восходе, о предательстве Килиана. Что последний месяц всё чаще задумывалась о том, что Радовар мог бы быть свободным, если бы она не помешала Минке выстрелить. Что ночью ее мучают черные птицы. Что она, наверное, как и бабушка, сходит с ума.

– Я плохая, – шепчет она. – Лучше тебе найти себе другого не-друга.

Андор сжимается. Йона убирает руку с его кровати, но он хватает ее за рукав комбинезона.

– А что, если бы осколок тогда не упал? – спрашивает он.

Йона качает головой.

– Нет, я бы всё равно не смогла. А птиц больше нет.

– Ты не плохая. Это Мин-III доводит нас до сумасшествия. Помнишь, как Кимми поджег матрас? А Бора помнишь?

Йона его не застала, но слышала о нем. Бор попытался сбежать, взяв Минди в заложники. Он уже два месяца сидит в изоляторе на пятом этаже. Она кивает.

– Я хочу, чтобы мы с тобой остались не-друзьями, – говорит Андор. Йона кивает еще раз.

Он возвращает ей открытку. Йона тихо дует на бабочку, как будто может сдуть ее с бумаги в воздух.

– Мэр видела, как у меня из рукава выпал осколок, – шепчет она. – Почему она промолчала? Почему не сдала меня?

– Я тоже пытаюсь понять. Ты уверена, что бабочка на открытке в точности такая, как те, что показывал тебе ее сын? Тут наверняка есть секретное послание.

– Я тоже так подумала, но там же ничего не написано. Только слова благодарности за спасение ее жизни.

– А текст не может быть зашифрован?

Андор медленно читает открытку. «С огромной благодарностью за твой благородный поступок. Генриетта Хаверс, мэр Радовара». Так, наш дом-минус идет под номером три, так что прибавляем к каждой букве три по алфавиту.

– То есть С становится Ф, О становится С. Получается, «с огромной» – это «фсёуспрсм».

– Попробуем отсчитать три буквы назад.

– «Оланлйклж».

Полчаса они пытаются подобрать шифр. Читают слова задом наперед, пытаются составить фразу из первой и второй букв каждого слова, держат открытку против света, чтобы найти невидимые чернила.

– Ничего! – Рассердившись, Йона кидает открытку на кровать. Оранжевая бабочка сильно выделяется на фоне серого одеяла. Йона опять берет открытку в руки и смотрит на Андора.

– Мы не там смотрим. Послание – бабочка, а не текст.

Она вглядывается в черные полоски на крыльях. Может, это маленькие буквы? Азбука Морзе? Но нет, полоски – это просто полоски.

– Дай-ка мне, – вдруг воодушевляется Андор. Он выхватывает открытку у нее из рук и сильно трет крыло бабочки.

– Аккуратно!

– Подожди. – Он трет дальше. И поднимает открытку вверх. В нижнем углу правого крыла оранжевая краска чуть просвечивает. И под ней виднеются буквы:

З/др≡ /пн20бк/К

З. Залман. К. Килиан. Они ее не забыли.

– Залман, – тихо шепчет Йона.

– Кто это?

– Самый красивый обезображенный человек во всем Радоваре. Бывший техник Звездного Света. Мой друг. Тебе бы он понравился.