Джен Беннет - Вероятно, Алекс

@alex:Ого. Столько информации за раз трудно переварить.

@mink:Знаю. Извини.

@alex:Да нет, я рад, что ты мне это сказала. Правда. Даже не представляешь, насколько мне стало легче, когда ты внесла ясность.

@mink:В самом деле?

@alex:Клянусь. И… что же это за парень?

@mink:Если по правде, то просто дурак. Самоуверенный и чрезвычайно упрямый. Хлебом не корми, дай только устроить ссору.

@alex:Да??? Что же ты в нем тогда нашла?

@mink:Так, дай вспомнить… Вообще-то он умен, мил и постоянно меня смешит. Занимается сёрфингом. Ты знаешь как это бывает – талантливый болван. К тому же свихнут на погоде, которая для него стала чем-то вроде пунктика.

@alex:Понятно. И рядом с ним ты всегда смеешься?

Вдруг мне становится совсем не по себе. Что это со мной – я сижу и перемываю кости Портеру, даже не представляя, что при этом чувствует Алекс? По отношению ко мне. По отношению ко всему тому, что я только что на него вывалила.

@mink:Больше всего меня смешишь ты.

@alex:Мне большего и не надо.

Я хихикаю, но тут же начинаю плакать.

@mink:Я тоже по тебе соскучилась. Мне так нравится смотреть вместе с тобой фильмы. Прости, что в моей жизни все переменилось. Я не думала, что все так получится. Надеюсь, мы останемся друзьями – мне лучше, когда у меня есть ты.

@alex:Я тоже надеюсь, что мы останемся друзьями. Ну все, мне пора.

Когда приложение сообщает, что он больше не на связи, мой тихий плач перерастает в полноценные рыдания. Не знаю почему, но я чувствую себя так, будто только что потеряла что-то очень ценное. Может, всему виной то, что он выразил не уверенность, но лишь надежду на то, что мы будем друзьями. И как его понимать? Он что, в этом не уверен? Неужели я испортила отношения не с одним, а сразу с двумя парнями?

Болезнь не позволяет мне плакать слишком долго – слезы перекрывают верхние дыхательные пути, грозя напрочь лишить меня доступа воздуха. Может, оно и к лучшему. Я заставляю себя успокоиться и высморкаться, после чего досматриваю последние минуты «Ки-Ларго». Здесь хотя бы есть надежда на то, что Хамфри Богарт вернется к Лорен Бэколл, хотя на несколько моментов положение становится критическим.

Когда по экрану бегут титры, с лестницы доносится какой-то шум, и вскоре в комнату заглядывает папа.

– К тебе… Эй, ты что, плакала? – вполголоса спрашивает он. – Что случилось? С тобой все в порядке?

– Не беспокойся, все хорошо, – машу ему рукой я.

Он на секунду хмурит брови, но, похоже, все же мне верит.

– К тебе пришли, Минк. Ты расположена встречать гостей?

Отец бросает на меня взгляд, в котором явственно читается предостережение, но я даже не догадываюсь, как его понимать.

Сажусь на кровати.

Гости? Грейс на работе.

– Не знаю… наверное.

Папа отходит в сторону и жестом приглашает кого-то войти в комнату.

Портер.

– Привет! – говорит он, глядя на меня. – Ого, а ты, оказывается, не симулировала, да? Наверное, мне надо было надеть на лицо маску.

– Я от нее еще не заразился. Но если хочешь, можешь близко не подходить, а перед уходом вымыть руки.

Портер непринужденно отца приветствует, и – не успеваю я ничего понять – мы остаемся одни. Только я и он. У меня в комнате. Еще неделю назад это показалось бы мне полным бредом. На мне затасканные, чуть ли не трофейные шорты и линялая футболка с изображением какой-то захудалой, бесславной группы, которую я больше не слушаю. Немытые волосы стянуты в неряшливый пучок, который при всем желании нельзя назвать сексуальным. В довершение всего под воздействием сиропа от кашля у меня путаются мысли.

– Вот, значит, как выглядит твое гнездышко, да? – говорит он, обходя комнату, пока я украдкой хватаю с одеяла использованные бумажные салфетки и бросаю в корзину для мусора.

Портер останавливается перед одежным шкафом и разглядывает распечатки, наклеенные вокруг зеркала: винтажные инструкции по завивке волос, старые руководства по окрашиванию ногтей и несколько крупных планов Ланы Тернер, на которых она демонстрирует свою прическу.

– Так-так. Теперь мне понятно.

Пусть бы лучше и дальше пребывал в неведении. Я чувствую себя так, будто меня выставили на всеобщее обозрение, он словно подглядывает за мной из-за шторы Волшебника из страны Оз. Почему я не заперла дверь в туалет? Надеюсь, там нет ничего, что могло бы его смутить.

Он подходит к куче коробок в углу:

– Что это? Ты уезжаешь?

– Нет, просто не успела еще все распаковать.

– Ты же в Калифорнии уже давно?

– Ну да, – невнятно отвечаю я, – просто еще руки не дошли.

Он окидывает меня подозрительным взглядом и направляется к полкам с дисками:

– Зато дошли распаковать пятьдесят миллионов фильмов, да? Боже мой, ты точная копия отца. Помешана на кинематографе и на удивление пунктуальна. Они у тебя расставлены в алфавитном порядке?

– Сначала по жанрам, потом в алфавитном порядке по названиям, – едва слышно произношу я, чувствуя себя полной идиоткой.

– Тебе надо приехать к нам домой и привести в порядок дурдом, в который превратилась наша коллекция дисков. Лана, посмотрев что-нибудь, всегда забывает прятать диски обратно в коробку.

– Ненавижу, когда так делают, – отвечаю я.

– Знаю. Для тебя это сродни уголовному преступлению.

– Портер?

– Что?

– Зачем ты пришел?

Он резко поворачивается, не вынимая рук из карманов шорт:

– С моим личным пространством покончено. Глупость все это. Забудь.

– Как это? Что значит «забудь»? И что конкретно я должна забыть? Мне нужно знать, в чем ты меня обвиняешь.

– Ни в чем я тебя не обвиняю. Мы просто не поняли друг друга.

Я все так же блуждаю в потемках:

– Из-за меня?

Затуманенный сиропом от кашля мозг в сотый раз возвращается к событиям того вечера, но я могу понять лишь, что…

– Ты получил эсэмэску, так? Сказал, что к Дэйви это не имеет никакого отношения. Ты мне солгал? Тогда с какой стороны здесь я?

Он опять с подозрением смотрит на меня:

– Ты что, выпила или на тебя так болезнь действует?

– Э-э-э… – бормочу я, показывая на пузырек на прикроватной тумбочке. – Это все кодеин.

– Черт бы тебя… Значит, ты под кайфом? Как хорошо, что здесь нет Дэйви, он бы тут же у тебя его стянул и выпил одним махом. Ты с дозой не переборщила?

Я высовываю язык и говорю «а-а-а».

Когда медленно ползущие вверх брови Портера подсказывают, что он ожидал от меня другого ответа, глубоко вздыхаю, натягиваю выше на грудь одеяло и угрюмо говорю:

– Нет, не переборщила. А если ты попросту пытаешься уйти от ответа на мои вопросы, лучше уходи.

Он долго смотрит на меня немигающим взглядом, будто что-то обдумывает или разрабатывает хитроумный план, недоступный моему пониманию. Одновременно теребит в кармане мелочь, от чего позвякивают свисающие с пояса на кожаном ремешке ключи. Потом вдруг поворачивается, подходит к моей полке с фильмами, проводит по коробкам пальцем и вытаскивает одну из них.