Александра Полстон - Санта–Барбара II. Книга 1

Однако ее особый интерес был направлен на семейство Кэпвеллов и, разумеется, на собственного мужа.

Августа всегда дотошно допытывалась обо всех тонкостях дел Локриджа и не только у него самого. О его реальных и воображаемых интригах и интрижках с разнообразными женщинами — правда, с этим у Лайонелла было негусто; она никогда не могла пропустить никаких сплетен и слухов, ходивших по Санта–Барбаре и касавшихся взаимоотношений Кэпвеллов и Локриджей, и всегда была в курсе всех семейных дел Ченнинга–старшего.

Судебные дела тоже интересовали Августу Локридж, поскольку ее родственница Джулия Уэйнрайт работала адвокатом, но это было уже чуть менее интересно, потому что по–настоящему увлекательных и захватывающих судебных дел через Джулию проходило не много. Лишь последний процесс по делу Дэвида Лорана, был по–настоящему интересен.

Между прочим, ни полиция, ни суд присяжных так и не смогли узнать, кто убил Мадлен, жену До–вида.

Но судя по тому, что Лоран и его прежняя подружка Шейла Карлайл исчезли из города, им было что скрывать.

Августа всегда подозревала, что эта семейка Кэпвеллов еще преподнесет немало сюрпризов охочей до сенсаций и разоблачений, скандалов и склок публике.

Однако самым странным образом это безумное, безграничное, бескрайнее любопытство Августы сочеталось с абсолютной неосведомленностью по поводу мелких дел и делишек своего бывшего мужа.

Например, она ни сном ни духом не ведала о том, что пекарня Джины Кэпвелл существовала до сих пор только на ее собственные, Августы Локридж, деньги.

Узнай она об этом, Джина лишилась бы последних волос. Августа при первой же встрече вцепилась бы ей в шевелюру.

Впрочем Лайонелл тоже не остался бы в стороне.

Но с ним бы она разобралась по–особому — чисто женскими способами.

Лайонелл должен был благодарить бога за то, что ему с Джиной удавалось соблюдать конспирацию на таком уровне, чтобы это не стало известно его бывшей благоверной.

Тем не менее, Августа все‑таки подозревала нечто подобное, в отношении своего экс–мужа — слишком уж часто Джина болталась рядом с Лайонеллом. Но подозрение — это еще не доказательство. А посему, у Августы оставалось еще широкое поле деятельности в этом направлении.

Поэтому выискивание мелких подробностей из личной жилки Лайонелла Локриджа было постоянным пунктом ее интереса. И, разузнав о планах провести летний отпуск в Гималаях, она мысленно внесла галочку в свой воображаемый список побед и достижения. Правда, этот вопрос оставался еще открытым — Августе не удалось разузнать подробности.

Но вечер был впереди и это открывало перед ней большие перспективы.

— Итак, Лайонелл, — с прежним любопытством спросила она, — кто же тебя надоумил пойти в горы?

Он махнул рукой, как будто уже отчаялся сопротивляться.

— Я принял приглашение супругов Бересби поехать на время летнего отпуска в Тибет. Надо немного встряхнуться.

— Хотите посетить далай–ламу? — ехидно поинтересовалась Августа.

Локридж пожал плечами.

— А почему бы и нет?

Августа рассмеялась.

— Никогда не видела более преданных буддистов, чем ты и Бересби. Сомневаюсь, что он вас примет.

Лайонелл без тени сомнения сказал:

— Наверняка, примет. Все‑таки мы не самые последние люди в этом мире… И, к тому же, думаю, что там бывает не слишком много американцев. Он сделает это хотя бы из простого любопытства.

Августа снова рассмеялась.

— Мне приятен твой непритворный оптимизм.

Локридж гордо вскинул голову.

— А я всегда был оптимистом, — уверенно заявил он. — Это всегда помогало мне в критических ситуациях.

— Я думаю, что ты снова попадешь в одну из таких критических ситуаций…

Он скривился.

— Это почему же?

— Потому что Бересби, по моему мнению, не самые приятные спутники в дороге, а тем более в таком экзотическом путешествии.

— Ну что ж, это твое право.

Лайонелл снова пожал плечами. Однако, на этом разговор не был закончен.

Августа продолжала допытываться:

— А на какой срок вы туда едете?

— Три недели.

На этот раз Августа расхохоталась еще громче. Лайонелл изобразил на лице недовольство.

— Что на этот раз вызвало твой смех, дорогая?

Немного успокоившись, она сказала:

— Думаю, что ты не оптимист, а неисправимый мазохист, мой любезный Лайонелл… Похоже, что это у тебя в крови.

Локридж обиженно посмотрел на нее,

— Ты всегда умела наклеивать ярлыки, дорогая, Потрудись хотя бы объяснить, почему ты считаешь меня последователем учения Захер–Мазоха?

Августа снова потянулась к бокалу.

— Что же, охотно объясню.

— По–моему, провести три недели с супругами Бересби тоже самое, что прожить два года в компания снежного человека.

Лайонелл недоуменно посмотрел на нее.

— Не знаю, почему ты считаешь их такими неприятными личностями? Но мне они нравятся

Она наклоняла голову и улыбнулась.

— Вот как?

Локридж не терял хладнокровия.

— Да, — спокойно ответил он. — Особенно приятно с ними будет где‑нибудь на леднике, на высоте, примерно шестнадцати тысяч футов.

— Что ж, — рассмеялась она, поднимая бокал, — Желаю тебе удачи!

Они отметили взаимное согласие хрустальным звоном.

— Я тоже желаю тебе удачи, дорогая!.. — с улыбкой сказал он.

— Спасибо, спасибо.

Отпив немного вина. Августа озабоченно повертела головой по сторонам.

Ресторан практически опустел. До закрытия оставалось, наверное, несколько минут, поэтому посетителя потихоньку покидали свои места.

— Похоже, мы остались здесь с тобой вдвоем, — сказала Августа. — Будь так добр, Лайонелл, позови официанта и попроси счет. Пора расплачиваться.

Локридж также осмотрелся по сторонам.

— Да, похоже, — констатировал он.

Никакого желания платить по счету у Лайонелла не было, поэтому он старался затянуть разговор как можно больше с тем, чтобы когда наступит ответственный момент, переложить финансовое бремя на плечи своей бывшей любимой супруги. Поэтому он изобразил неподдельный интерес к летнему путешествию Августы.

— Послушай, дорогая, — с елейной улыбкой на устах произнес Локридж. — Неужели тебе хочется собачиться с родителями на протяжении пятя недель в тропических лесах?

Никакого сомнения и том, что Августе начнет пререкаться с ним и тем самым утратит бдительность, у Локриджа не было.

Так оно и получилось на самом деле.

— А ты действительно собираешься карабкаться по обросшим мхом и лишайником булыжникам где‑то там в Андах? — парировала она.

Локридж нравоучительно помахал пальцем перед лицом Августы.

— Ни в Андах, дорогая, а в Гималаях. Запомни — в Гималаях.

— Ох, извини… — наигранно потупилась она. — Я совсем забыла. Хотя, по–моему, и то и другое находится где‑то рядом, в Китае.