Александра Полстон - Санта–Барбара II. Книга 3

Они собрались и уехали из города. Как выяснилось, у каждого еще оставались кое–какие сбережения. Их, конечно, не могло хватить надолго, но на первое время — вполне.

Самое странное — вначале их объединяло лишь общее несчастье, общее презрение общества, но постепенно они привыкли друг к другу, и в один прекрасный день Дэвид понял, что он любит Шейлу.

Он вначале изумился этому открытию, это казалось невероятным, ведь он никогда еще и никого в жизни по–настоящему не любил. До этого он любил лишь одного себя, а к женщинам относился чисто потребительски и никогда не делал из них для себя исключения. Это были просто вещи, и он их использовал лишь для достижения своих не очень‑то чистоплотных целей.

А тут случилось чудо: он смотрел на Шейлу и понимал, что не сможет сделать ей ничего плохого, пусть даже это принесет ему немалую выгоду.

Он боялся сказать об этом Шейле, но та догадалась обо всем сама. Потому что такие же чувства возникли в ее измученной душе. Наверное, их обоих настолько сильно отторгло от себя общество, что им уже не к кому было тянуться, и не с кем посоветоваться, поговорить.

И вот эти два отверженных человека полюбили друг друга так, как не любили никогда прежде. Но счастье никогда не приходит одно, всегда ему сопутствует несчастье, и вот небо ниспослало им испытание — соблазн, который трудно было преодолеть. Но это было не одиночное испытание. Один соблазн возникал за другим, и им пришлось пережить ужасное потрясение.

Об этой истории в Санта–Барбаре мало кто знал, доходили кое–какие слухи, кое–какие сплетни, но, правда это или нет, в городе не было известно. Да и никому не было дела до Шейлы и Дэвида, потому что события, происходящие в Санта–Барбаре, были не менее драматичными и захватывающими.

Дэвид Лоран и Шейла Карлайл обосновались в небольшом городке Санта–Моника на берегу океана. Время тут текло замедленно, некуда было спешить, и не о чем было беспокоиться. Все свободное время они посвятили друг другу.

Денег Дэвиду Лорану хватило только на то, чтобы купить небольшой дом у самого пляжа. Прямо из окон открывался чудесный вид на океан, а по ночам был слышен шум его волн.

Дэвиду пришлось вспомнить свое старое занятие, ведь он когда‑то закончил архитектурный факультет, и теперь он поступил на службу в небольшую фирму. Работа была не очень интересной, крупных заказов в Санта–Монике никто не делал, и ему приходилось, в основном, проектировать небольшие особняки стоимостью не больше ста тысяч долларов.

Но, полюбив Шейлу, Дэвид захотел, во что бы то ни стало, построить большой дом, даже не то, чтобы большой, но такой, чтобы в нем захотелось провести всю оставшуюся жизнь.

И в свободное время, по вечерам, он садился в гостиной перед огромными планшетами, на которых рисовал формы своего будущего дома. Пока еще они не были очень отчетливыми, лишь силуэты, объемы, но с каждым днем линии становились четче, обрисовывались детали.

Шейла сидела возле Дэвида и с восхищением смотрела на то, как носится по бумаге острие карандаша, оставляя за собой линии, постепенно складывающиеся в изображение дома.

Она склоняла голову набок, обнимала Дэвида и шептала ему на ухо:

— Это будет самый лучший дом в Санта–Монике.

— Конечно, — отвечал Дэвид Лоран, — ведь я стараюсь для себя и для тебя, он будет лучшим на всем побережье.

— Но для него нужно будет столько денег, — вздыхала Шейла.

— Ничего, мы возьмем в банке кредит и как‑нибудь выпутаемся.

— Тебе не кажется, что мне стоит поступить на работу? — однажды вечером спросила Шейла Карлайл.

Дэвид даже не сразу ответил. Он задумался, но потом отрицательно покачал головой.

— По–моему, Шейла, этого делать не стоит.

— Почему? — изумилась женщина.

— Я тогда не смогу чувствовать себя настоящим мужчиной.

— Но ведь мы же с тобой даже неженаты, — засмеялась Шейла, — и никто тебя не сможет упрекнуть в том, что твоя любовница работает.

— По–моему, я созрел и для этого, — Дэвид Лоран отложил карандаш в сторону и откинулся на спинку дивана. — Наверное, мы с тобой должны пожениться.

— Ты думаешь, Лоран, так делают предложение?

— Как бы я его ни сделал, слова уже произнесены. Так ты согласна, Шейла?

Женщина не долго раздумывала: она бросилась на шею Дэвиду и расцеловала его.

— Ты еще спрашиваешь?

— Но ведь я же хочу знать точно, ты же сама догадывалась, что я хочу на тебе жениться.

— Хорошо, тогда я говорю — да, — Шейла сделалась немного серьезнее.

— Но я не услышал от тебя еще одних слов.

— Каких? — женщина села на диван, поджав под себя ноги.

— Это самые главные слова, без которых невозможно обойтись.

Шейла лукаво улыбалась, но молчала. Это молчание начало раздражать Дэвида Лорана.

«Неужели она и в самом деле так недогадлива? — думал мужчина, — неужели она не понимает то, что я от нее хочу?»

И он приблизил свое лицо к лицу Шейлы. Та все так же напряженно молчала.

— Неужели ты не хочешь сказать… — начал Дэвид и замолчал.

— Я не понимаю, чего ты от меня хочешь, — вновь произнесла женщина.

Дэвид Лоран прикрыл глаза и произнес почти беззвучно:

— Я люблю тебя, Шейла.

Она неожиданно повторила:

— Я люблю тебя, Шейла. Ведь ты это хотел от меня слышать?

Наконец‑то, Дэвид Лоран понял, что Шейла над ним издевалась. И тогда он, широко улыбнувшись, произнес:

— А я люблю тебя, Дэвид Лоран.

Шейла как эхо повторила за ним:

— Я люблю тебя, Дэвид Лоран.

— Ну, вот и отлично.

Мужчина привлек к себе женщину, и они поцеловались долгим томным поцелуем.

Наконец, оторвавшись от губ Шейлы, Дэвид произнес:

— Теперь было бы неплохо отпраздновать наше с тобой решение.

— А что мы будем пить? — поинтересовалась женщина.

— Я не знаю, — пожал плечами мужчина, — что обычно пьют в таких случаях?

— Я думаю, шампанское.

— А оно у нас есть? — засомневался Дэвид Лоран.

— Конечно же, есть, — Шейла поднялась с дивана, — я его специально припасла для этого случая. А знаешь, сколько я ждала?

Дэвид наморщил лоб.

— Я думаю, всю жизнь.

Пробка выстрелила в потолок, вино, шипя, полилось в бокалы, и Дэвид с Шейлой сдвинули высокие хрустальные бокалы.

Шейла молча смотрела на Дэвида, а тот смотрел на нее.

— Почему ты не пьешь? — поинтересовалась Шейла.

— Я жду, когда выпьешь ты.

— А почему ты не хочешь пить первым?

— Я теперь всю жизнь буду слушать только тебя, Шейла, буду делать так, как ты этого хочешь.

— Но тогда я хочу, чтобы ты выпил первым.

И Дэвид Лоран, полуприкрыв глаза, коснулся губами бокала.

— Ты счастлив? — спросила Шейла. Дэвид закашлялся.

— Я спросила что‑нибудь не так?

— Да нет, все в полном порядке, но как‑то неожиданно прозвучал твой вопрос. Ты всегда спешишь задавать вопросы, Шейла.