Ленора Чу - Китайские дети - маленькие солдатики

Хукоу – это система прописки по месту жительства, которая накрепко привязывает ребенка к городу, где он родился. В основном китайские дети ходят в старшие классы и сдают общенациональный вступительный экзамен в колледж в родных городах. Это означает, что самые значимые годы образования ребенка зависят от того, что отпечатано в хукоу у его или ее родителей. Если б то же самое было в Америке, я бы, вероятно, обязана была в пятнадцать лет переехать туда, где родилась, – в Филадельфию, – и ходить в старшие классы там, хотя мы оттуда уехали, когда я еще подгузники носила, и никого в том городе я уже не знала.

Более того, содержание вступительных экзаменов в колледж зависит от того, где их сдавать: университеты открывают одним провинциям больше мест для абитуриентов, а другим – меньше. В американском эквиваленте вышло бы так, что вопросы в SAT, сдаваемом в Омахе, были бы труднее, чем в нью-йоркском варианте. Это означает, что хукоу способна привязать невезучего ребенка к провинции, где вступительные экзамены труднее или где меньше детей пробивается в колледжи высшего уровня. Например, Университет Цинхуа – известный в народе как «китайский Гарвард» – в 2016 году принял примерно двести детей из Пекина и столько же – со всей провинции Хэнань, хотя в Хэнане проживает девяносто пять миллионов человек – в семь раз больше, чем в Пекине. (Шанхайским детям везет, их игральные кости такие же шулерские: у учеников с шанхайской пропиской в пятьдесят три раза больше шансов поступить в блистательный Фуданьский университет, чем в среднем по стране.) В Китае система хукоу – помеха для общественной и классовой мобильности, и некоторые исследователи приравнивают ее к кастовой, называют «китайским апартеидом».

Дарси мог оказаться среди тех невезучих. Он родился в глубинке, в провинции Хубэй, но его еще в раннем детстве перевезли в Шанхай родители, искавшие будущего в большом городе. Прошло десять лет, и Дарси теперь – городской подросток с соответствующими повадками, его хубэйский диалект давно поглотила вторая родина, громадный город в двадцать шесть миллионов человек. Меж тем родной по его хукоу город стал экономическим пустырем.

– Я там видел заброшенные поля и массу пустых домов, – рассказывал Дарси, описывая свою поездку в родной городок на свадьбу к родственникам. – Я мальчишкой ходил в дом к двоюродному брату, играл в полях – тогда они были пышными и зелеными. – Теперь в том краю ни работы, ни людей.

Решение было очевидным, и семья определилась.

Дарси нужно учиться в старших классах там, где живет прогресс. Дарси необходимо сдавать гаокао в Шанхае.

Вот так его родители с провинциальной пропиской развелись, отец оформил фиктивный брак с кем-то с городской хукоу – по цене 50 тысяч юаней. Это позволило мальчику остаться на учебу в Шанхае.

Обойди правила и добудь жизнь получше. Упрямый стимул, как ни крути.

Это откровение показалось мне ошеломительным.

– Когда вы сдадите гаокао , – проговорила я обалдело куда-то в направлении зонтика Дарси, – ваши отец с матерью поженятся обратно?

Мы добрались до метро, куда он прилежно провожал меня после нашей встречи.

– Увидимся, – сказал Дарси, голос его сделался тих, словно он вдруг осознал, что рассказал слишком много. Я пригнулась заглянуть к нему под зонтик, Дарси склонил голову в знак прощания.

В те дни, когда меня покидало сострадание, я именовала всю эту систему одним словом: фубай – испорченной, или прогнившей. Всякий раз, когда натыкалась на известия о том, что какой-то директор школы берет взятки, или учитель подписывает своих учеников на факультативы за дополнительную плату, или на затейливую схему жульничества на гаокао , мне в голову лезло это слово. Фубай .

Таково было суждение человека с Запада, отучившегося в другой культуре. Со временем я добралась до истины попроще, менее осуждающей и более вдумчивой применительно к действительности современного Китая: правила тут такие жесткие и иерархические, а игра идет на такое выматывание, да еще и с такими высокими ставками, что выживать китайцы способны, лишь наловчившись отыскивать обходные пути. Нарушение закона – или вопрос выживания?

Путь школьника полон контрольных и проверок, результаты которых обычно обнародуются – вывешиваются на Махину, допустим, – всем на обозрение. В тех случаях, когда результаты не объявляются формально, они с той же скоростью возникают на незримом табло сплетен: чей ребенок чаще других поднимает руку? Чья блок-флейта точнее всего выдерживает ритм? Кто оторвал себе первое место на экзамене по математике? У кого баллы по гаокао попали в районный список лучших?

Оценка – всего лишь оценка, не более, будь подобные контрольные просто проверкой успеваемости. Но в китайской школьной системе цифра – далеко не просто цифра. Безжалостная машина проверок выплевывает оценки, у которых нешуточные последствия, многое на кону, ставки высоки и взаимозависимы: учитель за воспитание успевающих учеников может получить надбавку к зарплате; директору на основании общешкольных показателей по гаокао могут дать повышение; ученику может перепасть место в элитном колледже, тогда как его одноклассники соскользнут с лестницы социальных и экономических гарантий. Прибавьте к этим высоким ставкам и игре на выбывание массу населения, недостаток возможностей и культурную склонность отдариваться – и система образования внезапно делается лабиринтом с хоумэнь – черными ходами, где подарки и деньги перебираются с рук на руки.

В современном Китае велико искушение заклеймить учителей и администраторов, барахтающихся в серой зоне, фубай . Разумеется, некоторых моих знакомых из этой системы легко охарактеризовать как жадных и зловредных, но большинство – пешки, застрявшие в том, что не они придумали и на что не влияют. Пресловутая китайская гордость тоже имеет значение: потерять лицо или признать поражение – попросту не вариант, а если придерживаться высокой нравственности – многое потеряешь. Таков национальный спорт «Не отставай от Ванов», и временами нет-нет, да и задействуешь все подручные инструменты.

Есть и еще одна загвоздка: зарплаты учителя и администратора сравнительно низки, а это означает, что возможность заработать дополнительных денег бывает чрезвычайно важна, чтобы удержаться в нынешнем Китае на плаву. Педагогов в китайском обществе, может, и чтят, но почтение не очень-то утешает, если на экономическом росте страны наживаются владельцы заводов, предприниматели и другие самостоятельные профессионалы. Учителя к тому же подвержены особому давлению авторитарной системы. Они по крайней мере обязаны заискивать перед начальством, которое определяет повышение по службе на основании результатов проверок. Учитель, надзирающий за оценкой качества работы учителей, рассказал мне, что он имеет право прийти на занятие музыкой или рисованием, произвольно выбрать несколько учеников и велеть им спеть или нарисовать что-нибудь в приказном порядке. «Если ребенок знает песню или хорошо рисует, учитель работает как надо». Учителя математики могут оценивать на основании результатов контрольных его учеников. Эти оценки вносятся в досье, и с ними сверяются всякий раз, когда учитель просит повышения зарплаты или продвижения по службе.