Джоди Пиколт - Новое сердце [litres]

Я прилаживаю на место повязку, которую мне не разрешают снимать, но, когда мама не видит, я делаю это, потом влезаю в рубашку и гляжу вниз на Дадли.

– Эй, лежебока, – говорю я, – проснись и пой.

Но моя собака не двигается.

Я стою оцепенев, хотя знаю, что именно случилось. Однажды мама рассказала мне одну байку из своей коллекции забавных фактов о сердечниках про то, что во время пересадки сердца нерв, идущий от мозга к сердцу, перерезается. А это значит, что люди вроде меня более медленно реагируют на ситуации, в которых нормальный человек бесится. Нам надо, чтобы сначала подействовал адреналин.

Услышав это, вы можете подумать: как здорово оставаться спокойным!

Или вы можете подумать: представь, каково это – получить новое сердце и быть таким бесчувственным.

А потом вдруг – бац, дошло! Я падаю на колени перед Дадли и боюсь дотронуться до него. Я уже подходила слишком близко к смерти и не хочу опять приближаться к ней.

На глаза наворачиваются слезы, они струятся по лицу и попадают в рот. Горе всегда соленое на вкус.

– Дадли, – зову я, склонившись над своим старым милым псом, – ну, давай же!

Я обнимаю его, прижимаюсь ухом к его груди – и чувствую, что он холодный, одеревенелый и не дышит.

– Нет, – шепчу я, но потом выкрикиваю это очень громко, и по лестнице вихрем взлетает мама.

Она с дикими глазами останавливается в дверном проеме:

– Клэр? Что случилось?

Я мотаю головой, не в состоянии произнести ни слова, потому что пес вдруг вздрагивает в моих руках. И под моими ладонями снова бьется его сердце.

Написание этой книги было своего рода чудом: очень сложно ответственно писать о религии, поскольку это предполагает наличие дополнительного времени на поиск нужных людей, способных ответить на ваши вопросы. За потраченное время и их знания я должна поблагодарить Лори Томпсона, раввина Лину Зербарини, отца Питера Дуганшика, Иона Сальцмана, Кейти Десмонд, Клэр Демарэ и пастора Теда Бреймана. Марджори Роуз и Джоан Коллисон были готовы рассуждать о религии, когда бы я ни поднимала эту тему. Элейн Пейджелс – сама блестящий автор и одна из умнейших женщин, с какими мне доводилось разговаривать. Я выследила ее и упросила проконсультировать на тему Гностических Евангелий, являющуюся одной из ее академических специализаций, а после каждой беседы висела на телефоне, задавая тысячу вопросов.

Дженнифер Стерник – адвокат, которому я бы доверила свою защиту в любом вопросе. Крис Китинг с невероятной скоростью снабжал меня информацией по правоведению, а экспертная оценка Криса Джонсона в отношении подачи апелляций в делах с высшей мерой наказания была бесценна.

Благодарю медицинскую команду, не возражавшую, когда я спрашивала, как убивают человека, вместо того чтобы спросить, как спасти его. Вот эта команда: доктор Пол Кисперт, доктор Элизабет Мартин, доктор Дэвид Аксельрод, доктор Виджай Тадани, доктор Джеффри Парсоннет, доктор Мэри Кей Вульфсон, Барб Дансон, Джеймс Беланжер. Жаклин Митчард – не врач, а замечательная писательница, рассказавшая мне все самое главное о летальных дозах. И особое спасибо доктору Дженне Херш, которая щедро поделилась со мной знаниями в области кардиохирургии.

Благодарю Синди Базел и Курта Фейра за их индивидуальную экспертизу. Непросто было изучать проблемы смертной казни. Моими контактами по правоприменению в Нью-Гэмпшире явились: начальник полиции Ник Джакконе, капитан Фрэнк Моран, Ким Лакасс, руководитель подразделения Тим Моквин, лейтенант Крис Шоу и Джефф Лайонс, надзиратель тюрьмы штата Нью-Гэмпшир. Благодарю сержанта Джанис Маллаберн, заместителя начальника тюрьмы Стива Гала, надзирателя Дуайта Гейнса и Джуди Фриго (бывшего начальника тюрьмы) за организацию моей поездки в тюрьму штата Аризона. Благодарю также Рейчел Гросс и Дейла Бейка. Однако эта книга не стала бы тем, что она есть, без заключенных, которые открылись мне как при личном общении, так и в письмах по электронной почте: Роберт Пертел, бывший заключенный-смертник, Сэмюэл Рэндолф, ныне заключенный-смертник в Пенсильвании, и Роберт Тауэри, ныне заключенный-смертник в Аризоне.

Спасибо моей команде из «Atria»: Кэролин Рейди, Джудит Керр, Дэвиду Брауну, Дэньелл Линн, Меллони Торес, Кэтлин Шмидт, Саре Брэнам, Лоре Стерн, Гэри Урду, Лизе Кейм, Кристин Дюплесси и всем, кто усердно работал от моего имени. Спасибо Камилль Макдаффи, которая добивалась того, чтобы люди перестали спрашивать: «Джоди – это кто?», и которая помогла мне превзойти самые смелые ожидания. Спасибо моей первой любимой читательнице Джейн Пиколт, которая, по счастью, приходится мне матерью. Спасибо Лоре Гросс; без нее я оказалась бы брошенной на произвол судьбы. Спасибо Эмили Бестлер, которая чертовски здорово умеет позаботиться о моей внешности!

И разумеется, я благодарю Кайла, Джейка, Сэмми, постоянно задающих мне вопросы, которые могут сделать мир лучшим местом, и Тима, который помогает мне делать это.

Мф. 5: 29. – Здесь и далее примеч. перев .

Пышная, соблазнительная (идиш) .

Лк. 22: 19.

Ин. 12: 44.

1 Кор. 10: 13.

Мф. 25: 35–36, 40.

Евангелие от Фомы, стих 74.

Рим. 12: 14, 17.

Мф. 26: 39.

Так у автора.

Тшува (иврит) – возвращение к Творцу мира.

Лк. 4: 18.

Мф. 6: 21.

Евангелие от Фомы, стих 14.

Евангелие от Фомы, стихи 11, 55, 81.

Евангелие от Фомы, стих 117.

Евангелие от Фомы, стих 29.

По-английски имена и фамилия Шэя звучат так же, как фраза «я родился»: ай эм борн .

Имя Кристиан в переводе означает «христианин».

Американский вариант названия Вифлеема.

Здесь игра слов: английское слово «сourt» означает и суд, и корт, и спортивную площадку.

Стих из Евангелия от Иоанна.

Ис. 61: 1.

66 градусов по Фаренгейту – это примерно 18,8 градуса по Цельсию.