Сарина Боуэн - Полутона

– Только бас-партии. – Он щурится, глядя на меня, точно пытаясь что-то понять.

Расстроенная, я несу сэндвич мимо него и поднимаюсь в свою комнату.

Позже на той неделе Генри остается с нами на ужин – сэндвичи с мясными шариками, доставленные по заказу. Каждый магазин на Манхэттен-Бич работает с доставкой. Неудивительно, что мой отец никогда не пользуется духовкой.

С тех самых пор как я залезла в «Инстаграм» отца, я жду, когда Генри станет меня отчитывать. Хорошие девочки так не шутят. Мы чувствуем себя слишком нервно после.

Однако Генри не говорит об этом. Он хочет обсудить кое-что другое.

– Мне звонила журналистка Беки, – говорит он.

– Кто такая журналистка Беки? – спрашиваю я.

– Когда звонит твой журналист, – объясняет Фредерик, – есть маленький шанс, что ты получишь премию, и большой шанс, что ты где-то накосячил. Что она сказала, Генри?

– Там ваша фотография с Рейчел. Блог звонил спросить, не хотим ли мы дать им имя.

Фредерик смеется.

– Серьезно? Очередные запоздалые новости в Лос-Анджелесе.

– Очень запоздалые.

– У кого фото?

– В Like a Hawk. Нет смысла им подыгрывать, – говорит Генри.

– О чем речь? – спрашиваю я. – Какое фото?

– Блог со сплетнями, в котором наша с тобой фотография, наверное, со дня рождения, – говорит Фредерик. – И они хотят опубликовать ее. Но не знают, кто ты, так что позвонили моему журналисту, чтобы спросить. – Он делает глоток содовой. – Генри, передай Беки спасибо за звонок. Но Фредди отказывается раскрывать личность молодой девушки на фото.

Генри пожимает плечами.

– Справедливо. Но ты не разозлишься, если они что-нибудь выдумают, верно? Это единственная причина, по которой Беки спрашивает. Ты знаешь, как они делают: «Фредди Рикс нагрянул в город с юной моделью, которая вдвое моложе его…»

– Это будет неправда. Больше, чем вдвое. Скажи Беки, я не разозлюсь, и можете отфотошопить мою седину.

Позднее, когда Генри уходит, эта беседа прокручивается у меня в голове.

– Почему вы просто не сказали блогеру мое имя? – выпаливаю я.

Отец отвлекается от чтения и пожимает плечами.

– Мы могли бы. Но тогда какой-нибудь второсортный блогер выдаст сенсацию о… – он делает руками жест, изображая цитирование, – «Тайная дочь Фредди Рикса». Зачем тебе, чтобы твоя жизнь становилась предметом их обсуждений, или статей, или что там помогает им зарабатывать?

Его взгляд вновь опускается на статью, которую он читает на планшете. Но я не закончила.

– Тебе будет стыдно, если они это напишут?

Он снова поднимает глаза, на его лице явно удивление.

– Вовсе нет, детка. Говори кому хочешь. Проблема не в этом. – Он протягивает мне планшет. – Вот. Добавь свое имя в статью обо мне в «Википедии», если хочешь. Только не позволяй всяким придуркам зарабатывать на своей истории.

Я делаю шаг назад.

– Забудь, я понимаю.

– Рейчел? – зовет он, когда я подхожу к лестнице.

– Да?

– Отличная работа с постом в «Инстаграме». Генри кудахтал, как курица, пытаясь понять, кто это сделал.

Я застываю, мои руки на перилах.

– Это была я.

– Несомненно. Но Генри не знает, потому что Эрни взял вину на себя.

– Он? Зачем?

Фредерик лишь пожимает плечами, у него на лице улыбка.

– Устал от ворчания Генри, возможно. Мы все подумали, это было круто. – Он возвращается к своей статье, а я иду по лестнице, и внутри у меня все дрожит.

Падаю на кровать, раздумывая, как выглядит наше с ним фото. У меня нет фотографий с ним. Ни одной.

ОПЕРА – драматическое произведение, в котором слова поются, а не произносятся. Тема может быть трагической и/или комической.

Когда день икс наступает, Карлос отвозит нас с Фредериком в аэропорт. Когда мы подъезжаем к зоне вылета, он выбирается из машины и обегает ее, чтобы открыть мне дверь. Я выхожу, и он наклоняет голову, улыбаясь мне.

– Adios, señorita.

Я застаю его врасплох, чмокая в щеку.

– Adios, Carlos.

Фредерик хлопает его по спине.

– Увидимся через пару недель.

В самолете до Бостона Фредерик засыпает в кресле первого класса рядом со мной, но я не могу расслабиться. Даже фильм не может меня отвлечь. Я немного играю в игры на планшете Фредерика, затем засовываю его обратно в карман сиденья впереди него. Он спит с открытым ртом. Я изучаю линии на его лице, его длинные руки на самолетном одеяле.

– Я почти привыкла к тебе теперь, – говорю шепотом.

Он не отвечает.

В Бостоне другой водитель встречает нас для девяностопятиминутной поездки в Клэйборн. Я снова начинаю переживать. После того как я в десятый раз ерзаю на своем месте рядом с отцом, он говорит из-за своей газеты:

– Держись там. Все, что тебе нужно сделать, – это найти хороших людей. Сколько ребят в твоем классе?

– Три сотни.

– Тогда нет проблем. Там должно быть несколько хороших, верно?

Я в этом не уверена.

Автомобиль подъезжает к гостинице «Клэйборн Инн», где Фредерик забронировал себе номер. Я стою, моргая, у тротуара, глядя на деревянный дом, который кричит: «Добро пожаловать в Новую Англию!», – у него длинная веранда с креслами-качалками.

Жду снаружи, пока он заселяется и оставляет сумки. Итак, это Клэйборн. Повсюду ходят семьи, некоторые с коробками или со студенческими чемоданами. Я мечтала приехать сюда, потому что хотела увидеть город, в котором родилась.

Но не чувствую никакой связи. Это просто милый городок, наводненный подростками. А я просто хочу отмотать свою жизнь на год назад и пойти домой.

– Все улажено! – говорит Фредерик, появляясь рядом со мной. – У тебя еще есть пара часов до получения ключей, верно? Давай прогуляемся и перекусим.

– Хорошо. – Хотя мысль о том, чтобы есть, кажется неприятной.

Он указывает на другую сторону покрытой травой городской площади.

– Подготовительная школа на этой стороне от газона, а колледж на той, выше по холму, – указывает в противоположную сторону.

Я уже знаю это, так как изучила карту.

– Для тебя здесь все выглядит так же? – Мы идем по Мэйн-стрит, которая делит город пополам.

– Да и нет. Все выглядят такими юными. – Он смеется. – По городу я особо не разгуливал. Меня интересовали только бары и маленькие клубы здесь и в Бостоне.

– Ты когда-нибудь приезжал на встречи выпускников?

– Не-а, – говорит быстро. – Никогда не было времени.

Я разглядываю фасады домов на Мэйн-стрит и окна, усеянные петуньями. Несколько ресторанов и магазинов, продающих одежду как для подготовительной школы, так и для колледжа. Можно купить свитшоты, шапки, шорты и шлепанцы с логотипами обеих школ. Две пекарни и кофейня.

В конце город редеет, и общественные места заменяют жилые дома. Мы переходим улицу, чтобы пойти обратно.