Энн Наполитано - Милый Эдвард [litres]

– Когда ты что-нибудь вспоминаешь, это воспоминания до или после?

– До.

– Перечисли, что ты помнишь. Что угодно. Фрагменты, отрывки – неважно.

Эдвард на секунду закрыл глаза и увидел раскрытую книгу на крышке пианино.

– Я собирался разучить новую композицию. «Скарбо» Равеля.

– Не знал, что ты умеешь играть. Расскажи мне о композиции.

Эдвард нахмурился:

– Я еще не начал ее разучивать. Учитель сказал, что не знает, готов ли я к этому. «Скарбо» состоит из быстрых тремоло, множества октавных скачков и гаммообразных пассажей с параллельными секундами.

Эдвард посмотрел на свои руки. Костяшки пальцев, стянутые кожей, казались почти белыми. Эти руки совсем не походили на руки Эдди, который часами играл на пианино. Он был уверен, что уже не сможет сыграть ни одну из выученных композиций. Пальцы чувствовали себя иначе; музыка перестала звучать в голове после крушения. Прежде Эдвард не задумывался об этом, но теперь понимал, что он ждал возвращения музыки, как ждут пса, сорвавшегося с поводка. Но музыка не возвращалась. И не вернется. Она покинула его. Эдди обладал музыкальным талантом, у Эдварда его нет.

– То есть ты занимался всем этим серьезно.

– Я не хочу об этом говорить. – В конце предложения голос Эдварда внезапно взмыл вверх. – Не говорите об этом дяде и тете, – прибавил он.

– Они не знают, что ты играешь?

– Играл. Если и знали, то забыли.

Кажется, доктор Майк хотел что-то сказать, но передумал.

– Мне все это не нравится.

– Что все ?

– До было лучше. Но его больше не будет. Зачем мы продолжаем говорить о прошлом?

– Мы можем не продолжать прямо сейчас, – ответил врач. – Я просто не хочу, чтобы ты блокировал воспоминания. Они хорошие, а это значит сильные. Мы с тобой выстраиваем новый фундамент, и если ты впустишь в себя эти воспоминания, если они когда-либо принесут тебе удовольствие, то эти воспоминания станут кирпичиками нашего фундамента. Хорошими, прочными кирпичиками.

Эдвард облокотился о спинку кресла и закрыл глаза. Теперь он слышал доктора, но не видел его.

– Мы закончили?

– Да, – ответил Эдвард. – Мы закончили.

Они увидели большой белый грузовик, припаркованный у дома, когда возвращались из школы в среду. Двое здоровенных мужчин с трудом пересекали лужайку, держа в руках объемную коробку. Эдвард отвернулся.

– Я хочу помочь распаковать вещи! – хлопнув в ладоши, сказала Шай.

– И я помогу, – с напряжением в голосе добавила Беса. – Мы, скорее всего, разберем б о льшую часть уже сегодня.

– Ох, ну что ж… – взволнованно ответила Лейси. – Я и не думала, что мы так скоро начнем.

Эдвард кивнул. Вечерами, после школы, они смотрели записанную серию «Главной больницы». Сейчас, например, бесследно исчез Лаки, сын Люка и Лауры.

– Мы должны провести тщательную инвентаризацию, – сказала Шай матери. – Записать содержимое каждой коробки.

– Perfecto . Потом вы сможете решить, что делать с вещами, – ответила Беса.

Лейси и Эдвард обменялись взглядами.

– Хорошо? – уточнила Лейси у Эдварда.

Лейси и Эдвард послушно последовали в дом за соседями. Коробок оказалось гораздо больше, чем ожидала Лейси, они тянулись от детской до лестничного пролета. Беса сбегала домой и вернулась с горстью чего-то похожего на хирургические скальпели.

– Тебе не обязательно смотреть, – сказала Шай Эдварду. – Не нужно, если не хочешь.

Он кивнул, но не сдвинулся с места. Эдвард наблюдал за тем, как Шай разрезает коробку с цифрой 1, выведенной маркером.

– Кухонная утварь, – объявила Шай, выуживая из коробки листок бумаги. – О-о-о-о, таблицы! Все очень хорошо организовано. Давайте посмотрим. Кофейные чашки, стаканы, столовые приборы, десертные тарелки…

Эдвард знал, что в этой коробке лежит любимая кружка мамы – с нарисованным красным шариком из ее любимого французского фильма. Там же лежал его высокий треснувший стакан. Маленькие чашки, которые они с Джорданом наполняли водой и перед сном ставили у кровати.

Эдвард сделал шаг назад. Он спрятался за тетю, которая пряталась за Бесой и Шай. Лейси выглядела бледной, веснушки на ее лице загорелись, будто бы прося о помощи. Она коснулась руки Эдварда и посмотрела на него, как ему показалось, извиняющимся взглядом. Я не все продумала как следует , услышал он ее мысли.

Простыня укрыла все внутри. Она начиналась где-то внизу, поднималась к животу и достигала груди. Эдвард смотрел на выглаженные серые брюки. Разглядывал пуговицы на белой рубашке от «Брукс Бразерс».

– Лейси, – сказал он, и тетя вздрогнула, услышав такое обращение.

В этот момент Эдвард осознал, что редко обращается к ней по имени. Они каждый день сидели рядом, смотрели новую серию сериала, но почти не разговаривали. Тетя нравилась Эдварду, но она была более непредсказуема, чем дядя, и сильно напоминала ему маму. Вернее, напоминала ему о ней с определенного ракурса, когда на восемьдесят процентов становилась похожей на сестру. Оставшееся время она лишь служила напоминанием о том, что Эдвард потерял. И, если ему что-то было нужно, он обычно обращался к дяде.

– Да? – спросила Лейси.

– Я хотел бы забрать одежду. Свою и Джордана, чтобы носить ее, если вы не возражаете.

Лейси оглядела его с головы до ног, и выражение ее лица изменилось.

– Тебе не… Я понимаю. Конечно.

– Я займусь этим, – крикнула Шай, выглядывая из-за картонной башни. – Уже ищу одежду.

В ту ночь Эдвард по привычке забрался в спальник, но на этот раз он был одет в свои клетчатые пижамные штаны и красную футболку брата. Одежда, которую купила Лейси, уже была сложена в сумку. Он будет носить ее редко и только для того, чтобы не расстраивать тетю. Во всех остальных случаях Эдвард решил надевать уже поношенную одежду, которая подходит ему. Одежду, которая пахнет Джорданом.

Он слышал, как Шай читает. Он был вымотан настолько, что не мог понять, где заканчивается реальность и начинается вымысел. Каждый вечер Шай читала вслух главу из «Гарри Поттера», и они потихоньку продвигались вперед.

– Слушай, – обратилась к нему Шай, дочитав абзац.

– Да? – сонно отозвался Эдвард.

– Тебе было больно, когда ты увидел коробки?

– Нет.

– Хм-м-м. – Шай не выглядела расстроенной. – Когда ты столкнешься с чем-то действительно важным, ты это почувствуешь. Я уверена.

Эдвард закрыл глаза. Он вслушивался в голос Шай: она отлично читала, меняя интонацию в нужных местах. Джордан тоже читал Эдди. Нечасто, но читал, когда натыкался на смешной или страшный отрывок из романа. Пижама мягко касалась кожи Эдварда, и когда он лежал совершенно неподвижно, то представлял себе, что он – тот самый маленький мальчик, спящий на двухъярусной кровати.