Михаил Захарин - Приговоренный к пожизненному. Книга, написанная шариковой ручкой

Нас!

«Но тогда чему они там радуются и шумят? Зачем они так издеваются над здравым смыслом и логикой?..» Все это читалось в их заспанных усталых лицах, когда меня проводили мимо них в туалет, закованного в наручники. Некоторые из них здоровались, другие с любопытством молча провожали взглядом. У каждого своя судьба, как пишут в глянцевых журналах — background. У каждого на сердце своя тревога, на душе — тоска. Каждый справляется с этим сам. Или не справляется, а просто отдается воле обстоятельств, понимая, что так легче. Не сопротивляться. Все мы заложники своих ошибок и поступков, у которых по закону Вселенной есть последствия. Мудрые люди не смеют никого в этом винить. Недалекие обвиняют подельника, подельницу, прокурора, судью, оперов — кого угодно, но только не себя. Каждый с тяжелыми мыслями в голове едет в свою точку пространства-времени расхлебывать свои, именно свои последствия. Каждого преследует карма. Кто-то даже не догадывается об этом, думая, что попал в случайное стечение обстоятельств, что с ним произошла чудовищная ошибка или просто неудача. Нет, это не ошибка, ребята, не просчет в ваших действиях. Это вселенская закономерность, закон равновесия или сохранения энергии, если хотите. В нашем мире все взаимосвязано, от субатомных частиц до далеких невидимых галактик. И если вы однажды явились импульсом отрицательной (или положительной) энергии, то будьте уверены, квантовое поле Разумной Вселенной моментально отреагирует и однажды вернет запущенный вами импульс обратно в вашу жизнь, но только в иной, непредугаданной форме. Вам покажется, что это случайность, невезение, рок, фатум, беда, неосторожность или чья-то ошибка, но на самом деле вы пожинаете плоды своих поступков, которые вы совершили однажды, где-то, с кем-то, с какой-то целью или бесцельно. Вы можете верить в это или нет, но от этого вселенские законы не перестают работать! Поэтому будьте осторожны в своих мыслях, словах и действиях, особенно если они несут в себе отрицательные намерения. Жизнь во Вселенной и на Земле создавалась созидательной силой, не разрушительной. Разрушая что-то, малое или большое, вы идете против закона природы и жизни в целом. Особенно если речь идет о жизненных системах. Миллиарды лет природа создавала их, доведя до совершенных форм, чтобы мы могли гармонично существовать в мире. Но тут пришли вы (ты, я, мы) со своей личной ничтожной экспансией и всё разрушили.

К чему я все это?

К тому, что если мы хотим жить счастливыми, свободными, здоровыми, в гармонии с собой и окружающим миром, то надо перестать разрушать. Перестать разрушать себя, людей, отношения, природу. Осознать, что мы, людишки, не венец творения, а всего лишь часть единого целого, и перестать перекраивать мир под себя. Тогда, может быть, что-то изменится.

Глубоким темным вечером 30 января 2008 года длинный медленный состав зеленых вагонов подъезжал к поселку Харп. «Вагоны шли привычной линией, подрагивали и скрипели. Молчали желтые и синие. В зеленых плакали и пели». В одном из этих вагонов ютились по темным пыльным углам осужденные, среди которых был я. Прислушиваясь к стуку колес и голосам, вдыхая спертый воздух «Столыпина», я старался осознать происходящее со мной. А происходило то, что я прибыл в место отбывания своего наказания. Это то место, куда боится попасть каждый здравомыслящий свободный человек. Это именно то место, куда Макар телят не гонял. Это, мать его, Заполярье! Я понимал, что через двадцать — тридцать минут меня заведут на территорию колонии, за мной закроются ворота, и, при худшем раскладе, это навсегда!!! Вдумайтесь — на-все-гда! Вы больше никогда не увидите лиц близких, не возьмете девчонку под руку, не походите босиком по траве, не выпьете вина, никогда больше не искупаетесь в соленом море. Мир для вас закрыт на-все-гда. Хоть у приговоренных к пожизненному заключению и предусмотрено по УИКу условно-досрочное освобождение через двадцать пять лет, но в России это настолько номинальное правоприменение, что его следует отнести к области гипотетического. Да и вдумайтесь в само число 25! Это, как говорят зэки, никогда! Ведь надо прожить и не свихнуться, не очерстветь сердцем, не оскотиниться, не деградировать, сохранить здоровье и живость ума. И ладно, если через двадцать пять лет у тебя останутся родные и дом, куда можно вернуться, а тем, у кого ничего и никого не осталось, куда податься?

Буквы — вот что пугает. Цифры — нет. У цифр всегда есть конец. У букв «ПЛС» конец размытый, неясный, невидимый. Эта невозможность вернуться многих пугает, да всех пугает, черт возьми! Меня в том числе. Поэтому я не могу сказать, что, подъезжая к пункту назначения, не испытывал волнения перед новым многообещающим местом своего проживания, хоть снаружи и не подавал вида. Притворство пополам с самообладанием, ничего больше. Мы все притворяемся, только не хотим в этом признаваться.

Конвоир приоткрыл окно. Под стук колес мимо проплывали фонарные столбы, тянулась освещенная дорога, невысокие здания, жилые дома. Затем появился ярко освещенный периметр колонии. На территории блестел и возвышался большой позолоченный купол местной церквушки — и колючка, колючка, колючка. Всё в снегу. С этого началось визуальное знакомство с поселком.

— Первый на выход! — громко скомандовал конвойный, открывая дверцу автозака, когда мы были уже у входа пээлэсного корпуса.

Я был третьим.

Выпрыгнул с двумя сумками на землю. Меня тут же крепкой хваткой сцапали чьи-то руки и направили в помещение.

— Сумки в угол, присесть на пол, — скомандовали мне.

Два «стенака» уже были заняты, поэтому остальных посадили на пол на коленки…

С этого момента я спотыкаюсь и вынужден прервать хронологическую линию своего повествования. В силу определенных причин я не могу рассказать об условиях, в которых существую уже многие годы. Я употребляю слово «существую» именно потому, что по вольным меркам вряд ли кто-то назовет жизнью беспрерывное нахождение в замкнутом, малокомфортном пространстве с решетками и жестким режимом. Я не скажу, что здесь жизни нет. Я скажу словами Федора Михайловича, что человек — существо, ко всему привыкающее. Каждый сам может решать, как ему реагировать на ситуацию, в которой он оказался. Можно пускать сопли и с утра до вечера скулить о том, как отвратительно тяжелы твои муки в замкнутом круге тошнотворных дней. А можно не замечать эту унылую действительность и постараться извлечь максимум пользы из своего положения. Ты можешь плыть, как говно по течению, и думать, что от тебя ничего не зависит, а можешь попытаться что-то сделать — изменить себя, ситуацию, судьбу. Я знаю, что выгляжу как эпистолярный пижон, прибегая к высокопарной риторике: «у тебя есть выбор», «ты можешь», «ты должен». В действительности всё сложнее. Когда тебе на горло наступают страх, боль, отчаяние или бьют по голове другие жизненные ситуации, ты вряд ли размышляешь подобными категориями. Ты либо пасуешь, либо просто делаешь то, что делаешь, выкарабкиваясь на инстинктах, воле, на чем-то еще, мало прибегая к рациональному. Потом, когда появляется время, ты анализируешь, делаешь выводы, находишь (или не находишь) смыслы, расставляешь ориентиры, намечаешь цели и согласно выбранной позиции — двигаешься. Живешь. Но осознанная жизнь как раз и заключается в том, чтобы понимать, что каждый твой шаг, каждый проживаемый тобой день (неважно где) — это результат твоего выбора. И, согласно этому убеждению, качество твоей жизни зависит исключительно от тебя. Тюрьма, безусловно, лишает многого, если не всего, но суть в том, что тебе решать, как она будет влиять на тебя.