Сергей Кузнечихин - Где наша не пропадала

То-то радости у старика было. Выставил он по такому случаю флягу березового сока, добродившего не меньше чем до десяти градусов. Поужинали. И отправились ловить селедку. Сторож нас шахтерским костюмом непротекаемым снабдил и легкой жилковой сетешкой. Самую любимую не пожалел.

На протоке, которую дед по секрету показал, мы и сами раньше бывали, да не знали, что в ней рыба ловится. Маленькая, как болотце, Вовка натянул шахтерские бахилы и запросто ее перебрел.

Поставили сетку и ждем. Система для нас незнакомая. Дед успокаивает: не волнуйтесь, мол, стемнеет, луна взойдет, и появится желанная, сразу услышим, как она в ладушки начнет играть, потому что идет поверху, и только в сеть торкнется, с перепугу хвостом по воде хлоп, хлоп, хлоп. После этого останется только гулять вдоль сети и собирать улов.

Сидим, ждем. Вроде и луна показалась, а ладушек никаких не слышно. Мы, конечно, помалкиваем, из вежливости, а дед ерзает, все обещает, сейчас, мол, пойдет, а сам кряхтит, за голову держится, дает понять, что организм очередную дозу березового сока требует. Намек доходчивый. Мы и одни управимся. Иди, говорим, отдыхай. Он поломался для вида, а потом согласился. Договорились, что вернемся утром и разделим улов пополам.

Он уже и собрался было, да вспомнил, что через две протоки от нас ребята из рыбнадзора рыбачат. Предупредил на всякий случай.

Мы и припухли – ничего себе соседство!

А он: не беспокойтесь, мол, они ведь не на работе, у них тоже праздник, и рыбачат они его сетями, так же как и мы. Если подойдут – скажите, что ко мне приехали. Только рыбу не показывайте, а то обидятся, что вас на лучшую протоку привел.

Да рыбы-то еще нет, смеемся мы.

И он смеется, не все, мол, сразу, ночь длинная. Хмыкнул, пукнул и поковылял отдыхать.

Будет или нет, это еще под вопросом, и решили мы на всякий случай закидушки поставить. До моря от протоки пять минут ходьбы, я вроде говорил, что коса узенькая.

Пошли. Поставили. Минут двадцать провозились, не больше. Возвращаемся и слышим – действительно в ладушки заиграли. Точно так же и коровьи лепешки на асфальт падают: хлоп, хлоп, хлоп…

Вовка быстренько натягивает бахилы и – в воду. Даже садок забыл. Одну селедину на берег кидает, вторую, третья в воду упала, пришлось за садком возвращаться.

И понеслась кривая в баню. Ладушки эти иногда в аплодисменты переходили с нашими бурными овациями.

Никому не доводилось видеть живую селедку при лунном свете?

Она аж синевой отдает! Красавица-рыба!

Вместе с селедками попадались и красноперки. Радость невелика, но и беды никакой. А вот когда в сеть запутался бычок – мы немножко струхнули. Он такую прическу из лески на своей башке накрутит – пока выпутаешь, всю рыбу распугаешь. Ладно – один, пусть себе барахтается, а если целая стая? До утра бы проковырялись.

Но нам повезло. Отделались легким испугом. Зато после этого обормота забрели в нашу сеть кунджи. Три штуки или четыре, я точно не помню. Но дело не в этом. Жадность нас обуяла. Что ни говори, а кунджа – это уже деликатес, такой рыбкой и похвастаться можно перед бывалыми добытчиками.

И решили мы этих кундж утаить от деда. Он себе еще наловит, а нам когда такой случай подвернется? Слаб человек.

Закопали мы их в песок, чтобы потом положить сверху и убрать, перед тем как разбудить деда.

После кунджечек и селедочный ход начал спадать. Тогда и про закидушки вспомнили. Пусть и много селедки добыли, но раз уж снасти поставили, так и проверять надо.

И, представляете, на каждой закидушке по одному, а где и по два окуня. Перла масть, как говорят картежники. Окунь пусть и некрупный, но кучка приличная получилась. И самим на уху хватит, и деда угостить сможем, чтобы зажиленные кунджи поперек горла не встали.

Наживили новых червей, настроили закидушки и назад, к сетке. Не рыбалка, а конвейер. Вовка по дороге духарика вспомнил, который нас тайфуном пугал. Вот бы действительно поверили! А здесь уж куда ни кинь, а все благодаря Вовке, если бы с женой не поругался, могли бы и слабину дать.

Подходим, значит, к протоке, но ладушек уже не слышно. Значит, закончился ход. Уже и рассветать потихоньку начало. Глянули на воду – что за чертовщина… колья, к которым сетка была привязана, исчезли. И сетка вместе с ними. Барахло наше на берегу, а снасти – нет. Куда она могла деться? Никого рядом не было. Правда, Вовка видел, когда мы окуней вытаскивали, фары на том берегу озера светились. Но это же на том берегу. Чтобы все провернуть, лодка нужна и, главное, надо знать, где стоит сеть. Такие чудеса, аж дыбом волоса. Как деду на глаза показываться? Кто украл, на том один грех, а кто потерял, на том сто.

Вовка в протоку полез. Хотя какой смысл искать? Не акула же утащила? С какой стати акуле в озере гулять? Поневоле прапорщика с генеральшей вспомнишь. А Вовка все равно бродит. Лазал, пока в яму не ухнул, едва бахилы не потерял. Выскочил на берег, зубами стучит и чуть не плачет.

Ну что оставалось делать?

Пошли с повинной. Невеселенькие вести, петушок пропал с насести.

А денек славный такой разыгрывался. Солнышко начало припекать. Подходим. Старик уже поджидает нас, сидит на крылечке, щурится, бороденку свою ногтями скребет – ну вылитый леший.

Мы с рыбы начали: вот, мол, мешок селедки, вот окуньки на ушицу. На окуньков, смотрим, глаза загорелись. Мы все готовы отдать и от селедки отказываемся, краснеем, как девицы, – зачем нам полмешка, нам и пяти штук хватит…

Но сколько ни скромничай, сколько ни оттягивай, а признаваться когда-то надо.

Мычим, телимся. Полслова – я, полслова – Вовка…

Зато у хозяина красноречие быстро прорезалось. Такие небоскребы выводил, любой пастух позавидует. Не только мам вспомнил, но и прабабушек.

Стоим.

Потеем.

Терпим.

Наконец уморился он, плюнул на землю и ушел березовый сок пить.

Остались одни и не знаем, что делать. Вроде бы и поспать чуток не мешало, все-таки вторые сутки на ногах. Да какой там сон. Впору садиться в машину и драпать подальше от этих духов. Да неудобно. Пошли на ручей, выпотрошили рыбу, засолили, завтрак готовим, а у самих из головы не выходит – кто же сеть уволок? Потом старик в окно постучался. Вызвал на улицу. Выходим и видим, что с ним еще два мужика, те самые рыбнадзоровцы, один неприметненький с виду, а второй, как гора, облапит такой, и пикнуть не сможешь.

Дедок нас спрашивает:

– Значит, говорите, видели фары?

– Видели, – говорим.

Оказалось, что и те двое тоже видели, они даже лодку высмотрели, которая к нашей протоке шла…

Вот и прояснилась история. Без всяких духов обошлось. И вроде как полегчало. Дед стал понемногу отмякать, между матерными словами и нормальные начали проскакивать. Потом попросил вытащить бревно из озера. Он его давно к причалу подогнал, а теперь, раз уж собрались вместе четыре здоровенных мужика, захотел к избушке прикатить. Мы с Вовкой, конечно, рады хоть чем услужить. Рыбнадзоровцы тоже не стали кочевряжиться.