Сергей Кузнечихин - Где наша не пропадала

Привел он нас на берег, потом вспомнил, что веревку забыл, и вернулся. Приходим, глянули на бревнышко, а там и без веревки можно обойтись. Перекурили и за дело.

Когда старик с веревкой появился, бревно уже подсыхало на берегу. А дальше – Вовка сбегал за машиной, зацепил его тросом и доставил куда требовалось. Хозяин радуется, словно и про потерю забыл, зовет всех дружненько отобедать. Но рыбнадзоровцы заторопились, дела их какие-то ждали.

Только они скрылись, старик распахивает перед нами чулан и показывает сеть, ту самую, пропавшую.

Мы в один голос: – Где нашел?

А он:

– Да тут, недалеко, под кустом у выезда на дорогу. Сходил, пока бревно ворочали.

И захохотал своим лешачьим хохотом.

А потом и рассказал. Он, не ломая головы, догадался, чьих рук дело. Но молчал, думал, пошутят и отдадут. А чтобы удостовериться – забросил крючок, сказал про фары, которые мы видели. А те сразу и лодку приплели, будто она к нашей протоке плыла. На этом и попались. Откуда бы им знать, на какой протоке мы рыбачили, им же никто не говорил.

Тогда он и придумал волынку с бревном, чтобы сеть забрать. А где у них тайник, он давно знал.

Мы спрашиваем, почему же он за руку их не схватил, не пристыдил?

А он ухмыляется – зачем, мол, пусть думают, что водяные унесли, молодежь теперь шибко суеверная пошла.

Но не этим кончилась наша история. Сетка нашлась, и только тогда мы вспомнили про кунджечек, которых в песок зарывали. Прибежали – да поздно. Протухла деликатесная рыбка. Дураки и найдут, так разделить не сумеют – правильно в народе говорят.

Помните, Утесов пел про Костю, который приводил в Одессу полные шаланды кефали?

Не Утесов, говорите? Бернес?

А какая разница, все равно одессит. Вы как хотите, а я им не верю. Видел я этих одесситов. У них же как: пиво парили в горшке, разводили в кружке, а начали разливать – и каждому по бочке досталось. Я почему так говорю – потому что пробовал ловить эту самую кефаль. В Одессе я, правда, не бывал, но не только звону, что в Звенигороде. В Приморье между прочими диковинами плавает и своя кефаль. Пиленгас называется.

Увидел я его на Духовом озере. На том самом, на котором русалка с водяным рыбнадзоровцам селедки не дает. Но это было уже в начале июля. Выбрались всей бригадой на выходные. Кто позагорать и покупаться, а у меня, сами знаете, одно развлечение…

В мае на озере тихо было, а летом, как на курорте, – шум, гам, звон и туристические песни. Хорошо еще народец подобрался заводной и угомонился только среди ночи, так что до обеда почти все спали. Я в этот пересменок и вклинился.

Сторож, мой знакомый, был в отгулах, а напарник его сказал, что лодка самому нужна. Пришлось ловить с берега. Клевала только красноперка. Не сказать, что совсем мелкая, но и похвастаться особо нечем.

Но красноперка – рыбина хитрая, она скучать не дает. Пришел вроде еще до зорьки, а не успел оглянуться – уже и солнышко столбом в небо прет, день жаркий сулит. Водичка гладенькая, ни морщинки, ни оспинки… И вдруг возле самого моего поплавка – чмок… и вылетает этакий упругий красавец, перевернулся в воздухе и назад – бултых. А за ним – второй. И высоко так взлетают, не меньше, чем на метр. Разведчики выглянули, а потом началось – то слева, то справа, а то и одновременно. Кручу головой и рассмотреть не успеваю – что за акробаты. Хариус так высоко не выпрыгнет, да и откуда быть хариусу в озере, которое с морем соединяется, может, думаю, лосось какой-нибудь… Меняю быстренько наживку: и червя предлагаю, и живца, и креветку – не интересуются. Прыгать прыгают, а кушать не хотят. Похоже, с жиру бесятся.

Допрыгались.

Раздразнили.

Завели.

Все утро на эксперименты угробил.

К обеду туристы проснулись. Вытеснили меня с берега. Прихожу к ребятам с работы, спрашиваю, что за прыгуны в озере завелись, и почему такие разборчивые?

Тогда они мне и объяснили, что из себя представляет рыба пиленгас. Кокетливая рыбка. Завлекать завлекает, а от приманки нос воротит. Мало того, что она ни у кого и ни на что не клюнула ни разу, так она и в невод не идет. Прыгает внаглую через верх и хвостиком на прощание делает. Но мужики с сетями – народ ушлый. Нашли, конечно, способ: стали привязывать сено к верхнему тросу, и те пиленгасы, что потрусливее, отпрыгали свое на сковородках.

Ловко придумано, но не мною.

А мне что делать? Не могу же я успокоиться. Они издеваются, а я терпеть должен? Не тот характер.

Вечером я собирался на речку за форелью – не пошел. Слоняюсь вдоль озера, слюни пускаю. Девица одна с красивым фотоаппаратом тоже пиленгасом заинтересовалась. Полет запечатлеть хочет. То на колено припадет, то на песок выстелится, а момент ухватить не успевает. Они же по заказу не прыгают. Смешно на девицу было глядеть. Да и я, наверно, со стороны не лучше смотрелся. Да что поделаешь – страсть.

Отошел я от турбазы подальше, туда, где берег покаменистей и народу нет. Думаю, может, непуганые попадутся. Закидушки поставил – никакого толку. Прыгают почти возле ног, удилищем дотянуться можно, а не клюют.

Иду дальше. Смотрю, под ногами скелет рыбий валяется. Потом еще один нашел. Допрыгались, красавчики, вылетели на камни.

И тогда меня осенило.

Не догадываетесь?

Тогда слушайте. Нашел я два кола. Воткнул их в дно возле самого берега. Протянул между ними жилку. А уже к ней на длинных поводках из тонюсенькой, как паутина, лесочки, подвесил десяток мушек из шерсти, своей и медвежьей, из цветных ниточек…

Но мушки делал без крючков, вдруг эти пиленгасы запаха железа не переносят? Просто подвязал их в метре над водой, для соблазна. Пиленгасы начнут за ними прыгать… а падать, голубчики, будут уже не в воду, а на бережок, на камушки. И мне останется только собирать.

Пока устанавливал свою хитроумную ловушку, рыбу, конечно, пораспугал, отошла от берега. Да и время уже позднее было, закруглялись игрища. Так что за остатки вечера я ничего не добыл. Но утром они никуда не денутся, в этом я не сомневался.

Перед сном еще одну детальку к изобретению придумал. Чтобы мушки веселее играли, надо привязать к поперечной жилке поводок, типа вожжи, и время от времени подергивать. Голь на выдумку хитра.

Так размечтался, что уснуть не мог, а утром чуть не проспал.

Спешу вдоль берега к своей конструкции, а пиленгасы уже вовсю наяривают, демонстрируют прыгучесть.

Прыгайте, думаю, веселитесь, скоро и я повеселюсь.

Прибегаю – снастенька на месте, рыба над водой кувыркается, а на берегу ни одной. Видать, ускакали, надо караулить.

Привязал я поводок, подергиваю, лежа за камушком, и жду. Один здоровенный пиленгасище, килограмма на полтора, выскочил выше обманок и шмяк вниз, сантиметров десять до берега не дотянул. Еще бы чуток – и быть ему в моих руках. Но увы и ах!