Ян Засурский - Старый шут закон

Фоунер.Конечно, уверен.

Шермерхорн.Но разве чуть раньше вы не утверждали, что, когда бомба разорвалась, вы уже были без сознания? Откуда же вам знать, почувствовали вы что-нибудь или нет?

Ну зачем быть таким мелочным? Ведь бедняга так старался! Его долг в том и состоял, чтобы не дать подонкам разбушеваться и разнести всю округу. Пол же об этом знает. Не он ли уверял ее, что не сочувствует радикалам, что всей душой стоит за сохранение закона и порядка. Зачем же тогда смешивать с грязью человека, который как раз и пострадал, защищая закон и порядок? Разве Пол не понимает, что, нападая сейчас на свидетеля, он добивается вовсе не «беспристрастного суда над несчастными подсудимыми», а сам подрывает закон и порядок. Надо не забыть сказать ему про это…

Прежде чем ответить, мистер Фоунер натянуто улыбнулся.

Фоунер.Я-то думал вы спрашиваете, что было до того, как я пришел в норму. После-то я вроде почувствовал запах, но совсем слабенький.

Шермерхорн( неумолимо ). Факт, мистер Фоунер, остается фактом. Поскольку во время взрыва и после него вы были без сознания, то не можете знать, как подействовал на вас газ.

Фоунер.Ну да… не могу. Если вопрос стоит так, то я должен ответить — не могу. Я валялся без сознания.

…О, вооруженный логикой, глухой к мольбам, равнодушный к любви, жестокий тиран! Ты прав, ты всегда прав. К чему сопротивляться, мистер Фоунер? Уступите ему и вы, судья Бек, — хлопните молотком и выпустите преступников. А ты, Сибил, ты — умри… (Нет, Сибил, живи! Живи до глубокой старости!)

Пол шепотом советовался с коллегами. Потом выпрямился, но, перед тем как вернуться к свидетелю, нашел ее глазами и снова улыбнулся.

Теперь он застал ее врасплох — с каменным лицом, и она тут же поспешила улыбнуться в ответ — улыбнуться мягко, с гордостью за него. Ее сопротивление слабело, стало страшно собственных жестоких мыслей. Да, она явно будет наказана, будет…

Прежде чем обратиться к свидетелю, Пол заглянул в бумагу, которую держал в руке.

Шермерхорн.Теперь, мистер Фоунер, я хочу перейти к списку людей, которых вы видели в толпе перед зданием суда или в переулке. Список, насколько я помню, был длинный. Вы уверены, что не допустили в нем ошибок?

Фоунер.Да, уверен.

Шермерхорн.Вы знаете по имени или внешнему виду каждого, кого назвали?

Фоунер.Конечно.

Шермерхорн.А после событий в переулке у вас был случай снова проверить свою память?

Фоунер.Да. В тот вечер, после беспорядков, мы выстроили всех подозреваемых и под лучами прожекторов выбрали тех, кого видели возле суда или в переулке.

Шермерхорн.На следующее утро вы их увидели еще раз. Правильно? ( Заметив, что свидетель колеблется ). Я говорю об окружном суде в Реате.

Фоунер.А-a! Да, увидел.

Шермерхорн.Затем всех, кто был опознан вами и другими очевидцами, включили в список, не так ли? С тем чтобы предъявить им обвинение в убийстве без смягчающих вину обстоятельств и отдать под суд…

Мэллон( вставая ). Ваша честь, мы возражаем против вопросов, связанных со слушанием дела судьей Мануэлем на том основании, что оно было признано вашей честью недействительным и аннулировано.

Шермерхорн.Если суд позволит, это слушание я и не упоминал. Я лишь пытаюсь разобраться, как был составлен список обвиняемых.

Судья.Возражение отклоняется. Продолжайте, мистер Шермерхорн.

Шермерхорн.Спасибо, ваша честь.

(Спасибо, ваша честь. Вы признали, что я всегда прав. Спасибо, моя дорогая, маленькая, глупенькая жена, — ты признала наконец, что мое участие в процессе не угрожает ни нашей жизни, ни нашему положению).

Шермерхорн( протягивая свидетелю какую-то бумагу ). Мистер Фоунер, вот вам заверенная копия списка. После фамилии каждого задержанного стоит фамилия опознавшего его очевидца. Признаете ли вы, что это тот самый список, который был составлен после беспорядков?

Фоунер( после длительного изучения ). Да.

Шермерхорн.И среди тех, кто был опознан лично вами, вы видите имена Кануто Абейта, Карлоса Кастаньона и Альфредо Заморы?

Фоунер( нервничая ). Ну да, но ведь позже мы…

Шермерхорн.К этому вопросу мы еще вернемся. Но в тот день после тройного опознания эти три человека были арестованы за убийство, не так ли?

Фоунер.В тот день — да, но после…

Шермерхорн.Сначала вы видели их перед зданием суда, потом вечером, в свете прожекторов, и, наконец, вы их видели в зале суда. Когда список составлялся, вы были уверены, что не допустили ошибки?

Фоунер.Конечно, но…

Шермерхорн.Очень хорошо. А теперь, мистер Фоунер (протягивая свидетелю другую бумагу)… я передаю вам еще один документ — заверенную копию табеля, взятого в конторе угольной компании. Перед вами список, не так ли? Список тех, кто в день беспорядков работал на шахте с семи тридцати утра. Правильно?

Фоунер( с несчастным видом ). Правильно.

Шермерхорн.Попрошу вас просмотреть список и сказать суду, не включены ли в него имена Кануто Абейта, Карлоса Кастаньона и Альфредо Заморы.

Фоунер.Включены, но поэтому-то…

Шермерхорн.Не будете же вы под присягой отрицать, мистер Фоунер, что три раза с уверенностью опознали этих людей как участников беспорядков, тогда как на самом деле они работали в шахте за несколько миль от места преступления?

Этот вопрос Шермерхорна стал на суде первой настоящей сенсацией. Многие зрители забылись и стали аплодировать. И, к удивлению Сибил, они совсем не возмущались Полом за помощь коммунистам, даже наоборот — хлопали ему за то, что он так здорово отделал Фоунера.

Теперь она беспокоилась совсем по другому поводу. Нужно ли аплодировать ей самой? Вдруг кто-нибудь потом скажет Полу: «Все хлопали, только ваша жена сидела нахохлившись, словно сыч…»

Аплодисменты уже стали стихать, а она так и не шевельнулась; ее сердце снова бешено колотилось.

Фоунер воспользовался шумом и не ответил.

Шермерхорн.Будьте добры. Я жду.

Фоунер( тоскливо ). Но я же не сейчас их опознал. Как только компания сообщила нам об ошибке, мы…

Шермерхорн.О трех ошибках, мистер Фоунер, не так ли? Три раза вы ложно показали на невинных людей…

Мэллон( нетерпеливо поднявшись ). Ваша честь, мы возражаем. Сколько же времени можно твердить, что совершена ошибка? Может быть, адвокату станет легче, если мы официально признаем эту ошибку, но и он в свою очередь должен признать, что она была исправлена и еще до начала данного слушания были приложены все силы, чтобы выявить и освободить невиновных.