Дженни Хендрикс - Небеременная [litres]

– Договорились.

Мы шли по пустынной главной улице. Большинство магазинов были заколочены досками. В этом городе, похоже, никто не жил. А если кто здесь и оказывался, то спешил как можно скорее покинуть столь невразумительное место. Я достала телефон и с надеждой потыкала по экрану. Он по-прежнему не работал. Никакой возможности вызвать такси.

– Может, мы опять попытаемся проголосовать?

Бейли подняла бровь:

– Я не из тех, кто верит, что с третьего раза все получится.

– Нам нужно быть в Нью-Мексико через пару часов. – Меня снова начала охватывать паника.

– Это вряд ли. Мы дважды пытались. Дело не стоит подобного риска. Я хочу, чтобы в этой поездке погиб только твой…

– Бейли!

Бейли постаралась сделать невинное лицо.

– Что? Перебор?

– Да! – в смятении крикнула я.

– Заткнись, – попросила она.

– Это ты заткнись. Это из-за тебя у нас сплошные неприятности. Все это не смешно.

– Не смешно. Закрой свой гребаный рот.

И тут я увидела, что она смотрит куда-то поверх моего плеча и показывает на что-то на другой стороне улицы. На первом этаже обшарпанного здания в окне висел большой плакат: «Прокат лимузинов Митча». На нем было изображение белого лимузина и фотография лысеющего улыбающегося мужчины, как я решила, Митча, и номер телефона.

– Сейчас, наверное, шесть часов. Вряд ли они открываются так рано, и телефона у нас нет.

Но Бейли уже неслась туда во всю прыть.

– Это именно то, что нам нужно! Неужели ты этого не чувствуешь? – Она почти пропела последнюю фразу. Когда я подбежала к ней, она уже громко колотила в дверь.

– Бейли, ты представляешь, сколько это будет стоить? Лимузин до Нью-Мексико? Мы не можем себе этого позволить.

– Вероника, если ты хочешь оказаться в Нью-Мексико, мы не можем позволить себе твоего «не можем позволить». – Она продолжала стучать в дверь. Этот звук подчеркивал мирную тишину раннего утра, а мне оставалось лишь моргать.

– Посмотри, здесь указаны часы работы. До девяти они закрыты.

Но Бейли гнула свое:

– Подозреваю, Митч из тех парней, что спят в своих конторах.

– Бейли…

Она прекратила молотить в дверь и повернулась ко мне. Лицо у нее было ясное, она светилась абсолютной уверенностью в своей правоте.

– Вероника, это наша судьба.

А затем, к моему удивлению, дверь открылась.

Десятью минутами позже мы уже забирались в самый старый на моей памяти лимузин. Кожаные сиденья были пурпурного цвета, а пол выстилало пурпурное ковровое покрытие. В углу висел допотопный телевизор, а на встроенном мини-баре стояли два грязных бокала для шампанского. Слегка пахло мятой и разочарованием. Бейли буквально потряхивало от возбуждения.

– Йес! Вот как надо ехать на аборт! Почему нам не пришло это в голову раньше? – Она начала нажимать на кнопки на подлокотнике. Крыша над нами медленно поползла назад, но потом остановилась. Бейли хмыкнула от досады и сделала еще одну попытку справиться с ней. Крыша издала какой-то жалобный звук, но не сдвинулась больше ни на дюйм. Тогда Бейли проползла вперед и постучала в тонированное стекло, отделяющее водительское место от салона. То опустилось. Пожилой мексиканец в белой ковбойской шляпе обернулся и посмотрел на нас.

– Да?

– О. Привет. Мы только что виделись. Кстати говоря, вы ведь не Митч, верно я решила?

Шофер отрицательно покачал головой:

– Митч – мой сводный брат.

– О. Клево. А вас как зовут?

– Боб.

– Еще раз привет. Очень приятно. Не можете ли вы нам помочь? Видите ли, крыша не желает сдвинуться с места. – Боб обернулся и посмотрел на крышу. А потом кивнул.

– Да, дальше она не откроется.

– Правда?

– Да.

– А я так надеялась. Я впервые путешествую на лимузине, и мне хотелось всех тридцати трех удовольствий. А другого лимузина у вас нет? С исправной крышей?

– Нет.

– Правда?

– Да. – И сказав это, он поднял стекло и завел двигатель. Бейли плюхнулась на сиденье.

– Ты можешь в это поверить?

– В то, что в шесть утра в городе с населением где-то двести человек нет другого доступного нам лимузина? Легко. Тут я согласна с Бобом, – ответила я.

Покатив по холмистой местности, испещренной лениво вращающимися белыми ветряками, наш лимузин наконец выбрался на трассу. Бейли быстренько встала со своего места и теперь, возвышаясь посреди автомобиля, настырно просовывала руки в небольшую щель наверху и показывала небу средний палец.

– УУУУУУУУУУУУУУУУУУУ-ОООООООООООООООООО! – Она повернулась ко мне с диким, торжествующим выражением лица.

– Вероника, иди сюда.

Я помотала головой:

– Нет. Не могу.

– Ты шутишь? Лимузины для того и предназначены. – Я не соглашалась, и ее улыбка слегка увяла.

И тут я улыбнулась во весь рот:

– Нет. Я не смогу присоединиться к тебе, пока не включу музыку! – крикнула я. Бейли поняла, что я дразнила ее, и вновь заулыбалась. Я включила радио. И, словно сам Господь был в ответе за эфир, из колонок грянуло «Мы молоды». Скоро мы стояли бок о бок, упираясь головами в потолок, взметнув руки вверх, и пели – орали – во весь голос. Бейли торжествовала:

– Лимузины лучшие! Давай ездить только на них!

– О’кей, – согласилась я, не в силах стереть с лица идиотскую улыбку. Песня кончилась, и мы, уставшие, рухнули на сиденья.

– Тебе следовало забеременеть раньше, – сказала Бейли.

Я застонала:

– Ты не знаешь, когда надо остановиться.

Бейли потянулась за пультом и включила телевизор. Шло утреннее ток-шоу. Хорошо упакованные цыпочки беседовали за чашкой кофе.

– Вот и славно. Давай посмотрим, сделает ли блондинка еще глоток. Наблюдай за ней. Сейчас она начнет заваливаться влево. – Моя подруга впилась глазами в светящийся экран, а я изучала ее. Она проделала ради меня семьсот миль. Позвонила в клинику, потому что я боялась сделать это. Вдарила моему бойфренду по яйцам. И все это ради человека, не разговаривавшего с ней с девятого класса. Впервые за все путешествие я задалась вопросом…

– Почему?

Бейли и не подумала оторваться от экрана.

– Потому что идиотка.

– Но я вела себя с тобой просто ужасно.

– Ага.

– Но ты все равно пришла мне на помощь.

– Ну так ты предложила мне деньги.

– Они тебе не нужны. По большому счету.

– Мне было скучно.

– Все, о чем ты мечтаешь на выходных, так это о «Нетфликсе» и бездонной миске с чипсами. – Но она по-прежнему смотрела на экран. – Бейли…

– Может, потому, что я не хотела заканчивать школу, не дав тебе еще одного шанса. А может, потому что потому. – Неожиданно она показала на экран. – Ты видела? Она только что покачнулась!

– Ты спасаешь мне жизнь, – прошептала я.

– И вот опять! Оооо, эта девушка порядком набралась шардоне, – ликовала Бейли.