АlshBetta - Золотая рыбка [СИ]

Конечно, после такого количества времени, проведенного в отрыве от цивилизации, возвращаться домой совершенно не хотелось. И не хочется. Я знаю, что по приезду в Атланту Эдварда ждут бесконечные командировки и конференции, места в которых мне не найдется, а если я и буду видеть мужа, то только вечерами, в постели… и это грустно. Но это уклад его жизни, с которым мне предстоит смириться. Я знала, на что иду, давая свое согласие на этот брак.

По крайней мере, я верю, что знала…

План действий на ближайшие несколько часов у нас следующий: перво-наперво закрытый прием, что так любезно организовал на своем острове Аро Вольтури, а потом, в пять утра, самолет в Мехико. Насколько я помню, на выходные Эдварда обещал мне там задержаться — он хочет купить мне настоящую сомбреро, о которой грезила в детстве под просмотр бонусов-серий «Тома и Джерри», дать попробовать истинную энчиладу и прокатить на лодке по Сочемилько — древним каналам Ацтеков.

Но это потом. Это завтра — если завтра я буду в состоянии встать с постели после бессонной ночи, еще и в обществе незнакомых людей.

Я не хотела идти. Я пробовала отказаться, уговорить Эдварда не посещать этот прием и вообще — чем нам плохо на острове? Я готова была провести на нем если не всю жизнь, то точно еще пару-тройку месяцев.

Однако мистер Каллен привел исчерпывающий аргумент о том, почему пойти нам все же стоит: тринадцатое апреля этого года, «Hyatt Regency».

В этот день и в этом месте, известнейшем на всю Атланту, Эдвард намеревается в восемь вечера представить меня, как свою законную супругу, бизнес-партнерам и общественности. Планируется изысканный бал-маскарад в венецианском стиле и эксклюзивные гости, которые приедут на мою своеобразную инаугурацию.

Разумеется, ударить в грязь лицом перед ними недопустимо. А прием сеньора Вольтури — закрытый и малочисленный — чудесный шанс потренироваться. Для начала хотя бы в общении и общем поведении.

— Скучаешь? — теплый голос, появляющийся сзади, отлично вписывается под плеск воды, разбегающейся белыми барашками от острых краев судна.

Я не успеваю обернуться, как мужчина уже позади меня. Его руки справа и слева, придерживают мои, а телом прикрывает со спины. Ото всех прячет.

Здесь, на свежем морском воздухе, здесь, на темных, насколько хватает глаз, водных просторах мне спокойно. А особенно рядом с ним.

С удовольствием откидываю голову назад, устроившись на его груди. Свободно, умиротворенно выдыхаю и лицом и телом демонстрируя мужу, как довольна происходящим. Вот прямо сейчас. Вот прямо здесь.

— Ты точно рыбка, Белла, — нежно заверяет он, погладив пальцами мои кружева на ребрах, — золотая рыбка, которая исполняет все мои желания.

— Кто из нас «золотой» еще можно поспорить, — добродушно замечаю я, — и кто чьи желания исполняет.

— Даже спорить нечего, — губы Эдварда целуют сперва мой правый висок, затем левый, — и так все ясно.

— Действительно, — фыркаю, закатив глаза, но позы не меняю. По-настоящему наслаждаюсь ей.

В конце концов, где именно я живу и что именно делаю — не суть важно. Я в любом случае рада переезду из Австралии, я в любом случае счастлива, что встретила Эдварда, и пока он рядом, пока со мной, имеет ли значение, что происходит вокруг? И чему мне следует научиться…

— Мы будем на острове мистера Вольтури до четырех утра? — решив поинтересоваться прежде, чем доплывем до места назначения, спрашиваю я. Не особенно хочется тратить драгоценное время вдвоем на обсуждение каких-то сомнительных друзей-сеньоров, но мне надо знать, к чему быть готовой.

— Я думаю, до двух, — чуть помедлив с ответом, все же отвечает Эдвард. Его руки ласково потирают мои, неодобрительно накрывая их пальцами, когда чувствуют, насколько холодные. — Замерзла? — участливо зовет мужчина. Прижимает к себе крепче.

— Волнуюсь, — честно признаюсь, вглядываясь во мглу океана. Кроме волн, нас и неба здесь никого нет. Даже чайки не кричат — поблизости никаких скал, островов и насыпей. Самые настоящие безлюдные пейзажи.

— Напрасно, рыбка, — утешает Каллен, — Аро давно знает меня и просто обожает новые знакомства. И он действительно неплохой человек. Не испорченный деньгами, по крайней мере.

— Даже так…

— Это редкое сочетание, поверь мне, — он пожимает плечами, накрыв подбородком мою макушку, — в бизнесе вообще, говорят, таких нет.

— Неправда, — мотнув головой, заявляю ему, — я, по крайней мере, знаю одного.

— О да, — Эдвард улыбается, хохотнув, — вот уж где неиспорченный…

— Я чего-то о тебе не знаю? — удивленно изгибаю бровь, впуская в голос достаточно изумления.

— Представь себе. Я до безумия люблю молоденьких шатенок с именем Белла и фамилией Свон. И да, они обязательно должны быть родом из Сиднея.

Он расслабляет меня. Он делает все, чтобы успокоить, рассмешить и испепелить мое волнение перед прибытием в порт острова Вольтури. Когда-нибудь я признаюсь, как благодарна ему за поддержку в такие моменты.

— Мне кажется, такие девушки любят тебя не меньше, — лукаво говорю я, погладив его пальцы, — а может, даже больше.

— Вам сложно не верить, Изабелла, — пародируя мой тон в тот день, произносит мужчина. Наклоняется ко мне, нашептывая это на ухо. И с чертятками в глазах улыбается. Тоже вспоминает.

В тот день я поверила в фортуну, выиграв бесплатное посещение Сиднейской оперы. В тот день я, проклиная свою неуклюжесть, полетела вниз с главной лестницы вестибюля. В тот день я познакомилась с Эдвардом, буквально рухнув на него со стороны левых перил. И когда в конце всех злоключений предложил проводить меня до моего горе-места, я почему-то с ответом помедлила. Он спросил, верю ли я ему. А я, проанализировав ситуацию еще раз и догадавшись, сколько швов мне бы пришлось наложить, не окажись Эдвард на пути, ответила: «Вам сложно не верить, сэр».

И назавтра с этой же фразой на губах под колеса моей старенькой «тойоты» рухнул сам Каллен. Как мы потом шутили, не смог разлучиться.

Он такой тяжелый… я не понимаю, почему он такой тяжелый? Стройный, даже подтянутый, как любила говорить мама, явно без лишних килограммов. И все же, пока пытаюсь поднять его с пыльной дороги, затерянной между двумя одинокими полями на окраине, измучиваюсь вконец. Этот несчастный «индеец», который меньше чем пять минут назад бродил по обочине, распевая традиционные песни пьяных молодых людей, теперь спокойно спит на заднем сидении, а я вынуждена еще и везти его домой. К себе домой, конечно. Не имею ни малейшего представления, где живет он.

Все началось со звонка. Вчера, после оперы, когда все тот же незнакомец крайне галантно повел себя, отвезя меня домой и аргументировав это тем, что не даст мне сегодня шансов разбить голову, никогда бы не поверила, что появится на моем пути еще раз.