АlshBetta - Золотая рыбка [СИ]

Но попросил меня не расстраиваться. Как только женщина ушла, дал мне адрес магазина, где точно есть такая же фигура комик-арта. Это их филиал в Батерсте, антикварная лавка Джо. Там имеются и сертификаты подлинности, и печати, как у него в этом магазине, и даже выбор побольше: мало кто заезжает, работают дли вип-клиентов.

Именно поэтому, в результате всех вышеописанных событий, сейчас я стою на трассе Сидней-Батерст, с ненавистью глядя на свою старенькую машинку, которой вздумалось заглохнуть на самой пустынной дороге Австралии, и едва не плачу.

Мое положение таково: в кармане двадцать долларов, на телефоне ни цента, а в багажнике комик-арт фигура Форчино «Прогулочный автомобиль». Дело сделано, вещичка куплена, Эдвард будет в восторге. Есть только маленькая проблемка: добраться до города. На часах уже семь, солнышко клонится к горизонту, а встретится с Калленом мы договорились в восемь возле моего дома. Он вырвал день из плотного графика и прилетел сегодня. Прямо из аэропорта, чтобы не терять времени, он поедет ко мне, мы оставим вещи и отправимся развлекаться — вся ночь впереди. Такой вот был план. И такой вот план сейчас летит в тартарары из-за глупой череды случайностей. И что теперь делать я совершенно не представляю…

На моем счету нет денег, я не могу позвонить ни Эдварду, ни в службу спасения, ни в дорожную инспекцию.

Интернет как не ловил всю жизнь по степям Австралии, так и не ловит, поэтому надежды на оператора нет. То ли далеко точка доступа, то ли я слишком близко к проводам: сигнал перебивается.

Машину починить невозможно. Я и масло-то сама не могу заменить, а тут залезть в мотор… в мотор, Господи!

Все сводится к тому, похоже, что я буду здесь ночевать, обнявшись с раритетной фигуркой в картонной коробочке с именной печатью мастера, а не с именинником, по которому так соскучилась.

Автомобилей вокруг нет. Вокруг песок прерий и одинокие дохленькие кусты. Тепло, но совсем не жарко: ветер дует сильнее. В полях, надеюсь, нет опоссумов?

Мой телефон предательски оживает:

«Я уже в аэропорту, малыш. Выезжаю к тебе».

Черт. Черт, черт, черт.

Читаю и едва ли не вскрикиваю от несправедливости. Меня нет в городе! И не будет! Уж точно не успеть до восьми!

Эдвард ждет ответа. Телефон молчит минут семь, а потом снова пиликает. Режет слух:

«Беллз, ты дома? Что-то случилось?»

И снова мистер Каллен вынужден смириться с моей безответностью, потому что сообщение оказывается набранным, но отправлено быть не может. Недостаточно средств.

Тщетно стараясь припомнить волшебный код, помогающий всем абонентам в такой же ситуации, в какой оказалась и я, пробую три разных комбинации цифр. И, мне на счастье, одна из них все же оказывается верной. Доставляет Эдварду просьбу отчаявшегося: «Позвони мне».

Впереди, кажется, что-то едет. Нетерпеливо ожидая знакомой мелодии, я привстаю на цыпочках, вглядываясь в линию горизонта, и машу рукой. Неужели мои молитвы все-таки услышаны? Господи!

Но разочарование, все же, приходит быстрее, чем пришла радость. Мой «автомобиль» впереди оказывается миражом, а вот кнопка, которую нажимаю вместо зеленой трубочки, заглядевшись вперед и заслышав звонок, реальностью.

Активирована опция «отклонить с сообщением». И то, что попадается из них мне под пальцы — «я на конференции, не могу говорить».

Забавно, а мне казалось, хуже уже быть не может…

Звонок выключается. Выключается, чтобы активироваться вновь. Но поздно: опция включена. И опция сама решает, кто должен мне звонить, а кто нет. Она безмятежно отклоняет вызовы Эдварда, заглючив, а я вынуждена с этим смириться.

Плачу. Стою, как последняя идиотка, на трассе, на сером дорожном полотне, и плачу, прислонившись к боку своей машины. Говорил же мне Эдвард купить новую! Или хотя бы подержанную, но поновее. Нормальную машину. Не прошлого века.

Надо было слушать…

Время течет слишком быстро, а перемешивающиеся события не дают воспринимать его адекватно. Мои мысли похожи на заметки в дневнике: емкие, отрывистые и короткие. Вполне возможно, что таковыми их делает сумасшествие и моя беспомощность в сложившейся ситуации. Похоже на шутку, но не шутка. Жестокий розыгрыш практически в канун Рождества.

Эдвард звонит еще дважды, напрасно, разумеется. И мой телефон, похоже, сходится со мной во мнении, что лучше бы он не звонил вовсе, я все равно не отвечу. Жалобно и слабо пикнув и сверкнув красной лампочкой, обозначающей разрядку аккумулятора, мобильник садится. Умирает у меня на руках под жалобные всхлипы «нет-нет, только не это!».

Комично? До жути. Теперь у меня нет даже телефона.

Я открываю багажник и забираю коробку с фигуркой к себе. Сажусь на водительское сиденье, треплю нервы своей колымаги и пытаюсь ее завести, что не кончается ничем, кроме моих усилившихся рыданий.

Как перед собой вижу обиженный, разозленный взгляд Эдварда, чей день рождения так грубо попрала. Вижу его расстройство и то, как, возможно, разрывает наши отношения.

Или считает, что я разорвала?.. Если позвонит родителям, они скажут, что я уехала в Батерст, но зачем, неизвестно. А додумать может каждый… я бы и сама смогла.

Ожившее в этой бездне радио отнюдь не добавляет позитива. Песня года, резюмируют они, песня, от которой мурашки по коже… и голос солистки, выбивающей из меня остатки слез.

Со слишком своевременными словами, почти гимном моего упаднического положения:

«Золотыми рыбками быть непросто.

Залатать бы нитками все вопросы.

Снова в ту же реку, терять дар речи.

Золотыми слитками не залечишь».

Вот что бывает с теми, кто мнит себя золотыми рыбками, способными исполнять все желания и удивлять. Затянет их синее-синее море, не отпустит. Утопит. По голове тем самым золотым слитком.

Теперь я знаю.

…Но больше интересен конец истории, нежели ее начало и заплаканная средина. Потому что самое главное происходит в конце, когда я уже в квартире Эдварда возле сиднейской оперы, а не здесь, на жаркой трассе.

Вместе с нежно-хранимой коробкой, умершим телефоном и жалкими слезами австралийских долларов меня забирает каким-то чудом ехавший мимо грузовик, отвозивший плату за семена в Батерст, являющийся крупным экономическим центром ближайшего сельского района.

И уже добравшись до дома, где остались в другом кошельке пятьдесят долларов, я беру такси. Не переодеваясь, не умываясь, даже не расчесываясь. Беру и хочу как можно скорее добраться до Эдварда — на часах уже далеко за полночь. Он не простит меня, если приду утром. Я бы не простила…

Квартира, мне на счастье, не оказывается пустой. Я нажимаю на звонок, крепче перехватив свой подарок и с надеждой глядя на металлическую дверь.