АlshBetta - Заточенная в Золотой Клетке [СИ]

Эдвард дождавшись, наконец растворения лекарства взял фужер, и вернулся с ним к кровати Беллы. Поставив его на тумбочку, он нежно и одновременно вопросительно взглянул на Беллу. Видя в её глазах непонимание с малой долей страха, он нарочито медленно и аккуратно протянул к ней руки, и только убедившись, что она не отпрянет от него и не испугается, отважился поднять её с подушек, что бы пересадить к себе на колени. Крепко схватившись пальцами за шею Эдварда, Белла прижалась к нему, считая это наивысшим земным благом. Ей ничего не нужно, ничего! Пусть только Эдвард будет рядом! Будет счастлив и любим — она все сделает для того, что бы он чувствовал это!

— Бэмби — зарываясь лицом в волосы девушки и наслаждаясь их ароматом, произнес Каллен — Любимая моя, жизнь моя!

Белла выдавила вымученную улыбку, что стоило ей неимоверных трудов. Ей казалось, что власть над собственным телом и голосом безвозвратно потеряна. Видимо, нервное потрясение и шок стали решающими для сегодняшней ночи. И все же, Эдвард был так нежен, так добр к ней, что от любви к нему у неё замирало то самое истерзанное, изболевшееся сердце.

— Держи! — она услышала его ласковый баритон над ухом, протягивающим ей стакан. Одного взгляда Беллы было достаточно, что бы Эдвард понял о её состоянии. Какой же он все-таки понимающий… как ей повезло встретить человека, способного любить её и помогать ей в любой ситуации!

Улыбнувшись, Эдвард наклонил стеклянный фужер к устам девушки, следя за тем, что бы она полностью выпила его, и не подавилась. Он сам держал его, одновременно успевая держать спину Беллы свободной рукой. Все это казалось для него пустяками — лишь бы она успокоилась, и боль отпустила её. Свой страх по поводу её обездвиживания и молчания ему пришлось упрятать в самые дебри сознания — позже разберется!

Так же как и ранее, со всей аккуратностью и нежность он уложил её на только что им же расправленные простыни и подушки, и обняв, накрыл одеялом. Подоткнув его со всех сторон, он наклонился к уху Беллы, тихо напевая ей ту самую колыбельную, помогающую ей уснуть.

Он не знал, что его присутствие лучше снотворного, которое он ей дал…

Благодарный взгляд Беллы, говорящий о её любви Эдвард мигом увидел, и сумел озвучить свой ответ словами, перед этим целуя её в лоб, и улыбаясь:

— Я тоже тебя люблю, Белла! Больше всех на свете! Больше собственной жизни! — с этими словами он продолжил напевать колыбельную, для лучшего существа на свете. Его Беллы. Его маленькой и самой любимой девочки!

Всю последующую ночь Эдвард не смог сомкнуть глаз. Лишь слегка отойдя от истерики Белла снова впадала в неё, и казалось это происходит намного сильнее, чем в предыдущие разы. Спасало то, что теперь она не шарахалась от него, а наоборот лишь крепче прижималась. Он был беспомощен и растерян, когда она билась в конвульсиях в его объятьях. Её слезы беспрестанно заливали кроватные простыни, подушки и его рубашку.

Сдерживая её рыдания, он только и мог что прижимать её к себе, тщетно пытаясь успокоить. Было так же чрезвычайно странно, что успокоительное не подействовало на его девочку… или её боль не позволяла ей оторваться от страданий?

В общем только под утро, когда слезы девушки немного испарились, а от беспрерывных истерик наступило полное изнеможение, она заснула. Её сон был беспокойным и прерывистым, но, тем не менее, она спала. Только в пять утра у Эдварда появилась небольшая возможность вздремнуть, да и то ненадолго — по крайней мере, так он себя уговаривал — но усталость переборола его решимость. Склонив голову к Беллиной, он обхватил свое сокровище руками, и погрузился в долгожданный сон.

Нет, он не винил Беллу в том, что с ней происходит, он помнил свои первые недели после смерти Изабеллы — Джасперу приходилось приводить его в сознание с помощью сильнодействующих медикаментов… Все же Джаспер отличный друг, и самое главное, что он один из немногих людей, кто ни разу не предал его…

Со сколькими покушениями он сталкивался, и из скольких покушений выбирался живым назло врагам?

Никаких снов измученное сознание Эдварда воспроизвести не смогло, и поэтому, пребывая просто в темноте, он не увидел никаких ярких картинок, обычно посещающих его голову во сне.

Утро оказалось для него тяжелым. После непривычной бессонной ночи — о которой он ничуть не жалел, потому что провел её с Беллой. Он даже был готов согласиться на сотни таких ночей, лишь бы быть со своим ангелом… И пусть боль за неё терзало его сердце, он знал, как необходима была ей эта разрядка, эта истерическая ночь. Будем надеяться, ей стало легче после сегодняшнего… — он чувствовал, как тяжелеют его едва открывшиеся веки, и, как раскалывающей, пульсирующей болью, будто бы после очередного запоя у него гудит голова.

Прикладывая руку ко лбу, будто бы надеяться прогнать неприятные ощущения, он оглянулся в поисках девушки. Не увидев рядом с собой хрупкое создание, он принялся бороздить взглядом комнату, ища её среди кожаных кресел и золотых ковров. Но и в комнате девушки не оказалось…

Окончательно взволнованный Эдвард резко сорвался с кровати, но вынужден был остановиться около ближайшей книжной полки, хватаясь за неё как за опору. Перед глазами все смешалось в одно цветное пятно, а раскалывающая боль все продолжала нагнетать и без того нагнетенную обстановку. Несколько раз моргнув глазами и зажмурившись, Эдвард вернул своему взгляду осмысленность, и кинулся к распахнутым дверям балкона.

— Белла! — выкрикнул он, отдергивая шторы, и распахивая прозрачные золоченые двери. Стоящая у мраморного ограждения девушка резко обернулась, испугано вздрогнув.

Да, она была тут. Свежий утренний воздух и лучи восходящего солнца выветривали последние остатки истерики из её сознания, освобождая в нем очень много свободного места. Впервые в жизни Белла чувствовала, что смогла избавиться от какой-то части терзающей боли. Смогла отпустить в прошлое — как и говорил Эдвард — какую-то часть своих мучений. Эта ночь была тяжелым испытанием и для неё, и для Каллена, но оно того стоило. Теперь она чувствовала непревзойденную легкость, хотя от недостатка сна и обилия слез, в её состоянии проступала некоторая слабость.

Всю ночь она видела картинки из прошлого, всю ночь думала о них, выливая свои чувства через слезы. Она помнила абсолютно каждую мелочь сегодняшней ночи связанную с Эдвардом. Как он был напуган, увидев её в таком разобранном состоянии, как пытался утешить, а она отталкивала его, как поил успокоительным и безустанно успокаивал на протяжении всей ночи. Она воистину не могла представить, что бы кто-то на этом свете, даже Рене, сделали для неё больше чем Эдвард сегодня. Он стал для неё всем уже давно, но теперь она ощущала, что это нечто большее. Что он не просто её любимый человек, её друг, её защитник… теперь она чувствовала, что он часть её. Ощутимая часть её сознания и души.