АlshBetta - Успокой моё сердце [СИ]

— У нас остался один нерешенный вопрос, — мешая претворению моего плана в жизнь, Каллен все-таки отпускает меня, поднимая голову выше и не позволяя дотянуться до собственных губ. Жаждет внимания и серьезности, судя по взгляду.

— Какой ещё? — удивленно интересуюсь, недовольная таким скорым окончанием приятного действа. Здесь вправду могут быть какие-то вопросы?

— Еда.

Смешок мне сдержать не удается.

— Еда?

— Вот именно, Изабелла, — с напускной деловитостью повторяет мужчина, хотя глаза так и сверкают — не вижу ничего смешного.

— Поблизости нет магазинов? На фермах кончились продукты? — продолжаю веселую игру, откровенно наслаждаясь процессом.

— Продуктов полно — целый холодильник, — Эдвард делает шаг вперед, вынуждая меня отступить. После третьего его движения мне навстречу, упираюсь спиной в стенку, отделяющую кухню от гостиной, с интересом наблюдая за Калленом. Но в отличие от Джеймса, не боюсь его. Совсем. Скорее наоборот — хочу прижать к себе так сильно, как это возможно.

— Их некому готовить. Уборщики не обладают кулинарными способностями.

— Этот вопрос прекрасно решаем — я обладаю.

— Действительно? — мне показалось, или он не верит? Усмехаюсь, позволяя себе вольность. Похоже, игра окончательно меня поглотила. Обвиваю мужчину руками за шею, притягивая к себе. Выжидающе смотрю на розоватые губы, подняв голову вверх. Киваю.

— Что же, — он нагибается, целуя мои лоб и скулы, и лишь затем игриво прикасаясь к тому, о чем прошу, — тогда вопросов больше нет. Если это, конечно, не древнеиндейские рецепты и твоя стряпня окажется съедобной.

Не обижаюсь. На такой шутливый тон, тем более вкупе с поцелуем, грех обижаться.

— Специально для вас, мистер Каллен, я придумаю что-нибудь наименее съедобное, — хитро заявляю, чмокнув его в щеку, — не беспокойтесь.

Два темно-зеленых полотенца с незатейливым золотым рисунком прекрасно смотрятся на белом песке. Чем-то напоминает картинку из каталога отелей, где предлагаются чистые частные пляжи для удобств отдыхающих. По крайней мере, наш пляж, несмотря на тот отшиб, где находится, полностью соответствует такому описанию. Сзади — дом и горы с густым лесом, создающие непередаваемый вид. А спереди — океан. С каждым новым взглядом на него слов описать это великолепие находится все меньше. Чувствую себя ребенком, проснувшимся в рождественское утро и получившим тот самый желанный подарок, о котором грезил столько месяцев. Я счастлива. Полностью и абсолютно.

Все-таки, то, что мы пережили, стоило того. Кто знает, сложись все иначе, стала бы моя жизнь — и Джерри, и Эдварда — настолько светлей, как сегодня. Внутри оазиса, в котором мы оказались, одно лишь упоминание о смерти кажется вымыслом душевнобольного. Флинн был прав — здесь не нужны ни наркотики, ни вообще какие-либо лекарства. Природа лечит сама. А ещё непередаваемое и такое приятно ощущение безопасности, которое тоже наверняка не остается незамеченным. Если уж для меня такой эффект, то для мистера Каллена, наверняка, и подавно. Подобный факт здорово успокаивает. Ему нужно расслабиться. Без сомнений.

Негромкий хлопок закрывающейся стеклянной двери напоминает о тех, кого жду. Оглядываюсь, отбросив назад мешающие волосы и улыбаюсь, завидев светящиеся от восторга детские глаза. Держа папу за руку, мой ангел спускается по деревянным ступенькам веранды. Его светлые волосы взлохмачены после переодевания — на бледном тельце остались только синие плавки-шорты.

У Эдварда, как и у сына, на ногах нет обуви, но плавками то, что он выбрал для купания, назвать никак не удастся. Черные обтягивающие штаны напоминают чем-то нижнюю часть костюма для дайвинга.

Лишь когда Каллены равняются со мной, догадываюсь, чему обязан такой выбор.

— К погружению — готовы, — весело докладывает мужчина, отвлекая мое внимание от своей ноги, — доложить о ваших приготовлениях.

Не могу сдержать улыбки. Она кажется настолько естественной, настолько обыкновенной, нужной сейчас, как никогда прежде.

— Приготовления завершены, — вторю ему, кивнув на свой сиреневый купальник, найденный в одном из отсеков чемодана совершенно внезапно — ждем дальнейших указаний.

Джерри откровенно хохочет от нашей игры. Но за то сияние малахитов, которое наблюдаю, за ту детскость, какая поселилась в образе малыша, я готова продолжать это представление сколько угодно. Его улыбка — лучше аплодисментов и признаний. Получив её, можно смело претендовать на «Оскара».

— Погружение разрешаю, — произносит Эдвард, делая шаг вперед по песку и отпуская ладошку сына, — можете начинать.

Джером оборачивается, с обожанием взглянув на папу. А затем, получив кивок в ответ на неслышный вопрос, широко раскинув руки, бежит навстречу голубой водной глади. С удовольствием, какого не найти ни в одном рекламном ролике, окунается в нутро океана, создавая вокруг себя ореол брызг.

Я тоже не собираюсь медлить — вода манит, зовет и притягивает не хуже сильнейшего магнита. Останавливаюсь лишь на секунду, взглянув на Каллена, все ещё стоящего на прежнем месте.

— Ты ведь будешь плавать?

Дважды моргнув и оторвавшись от воды, он оглядывается на меня. Кивает, но чуть рассеяно.

— Конечно.

— Тогда пойдем, — слова разносятся по воздуху вместе с моим перемещением. Следом за малышом зарываюсь лицом в мягкие волны, наслаждаясь их свежестью и солоноватостью, о которой мечтала, завидуя резвящемуся в воде Джо. Теперь я тут же. И ещё счастливее, чем он.

Подхожу к Джерому — дно податливое и ровное, постепенно уходящее вниз. Ни камушков, ни морских зверушек, встречи с которыми бы точно не хотелось. Все как в лучших мечтаниях.

Горящий энтузиазмом продолжать купание столько, сколько будет возможно — наверное, и после захода солнца тоже, — Джерри запрыгивает на меня, обвивая руками за шею. Крохотные капельки воды, стекающие по его коже, похожи на слезы, но никак не вяжутся со счастливым выражением лица. Стираю из собственной мокрой ладонью, желая, чтобы этих щечек если и касалась соленая вода, то только морская. И сделаю все, что от меня зависит, дабы это желание претворить в жизнь.

Внезапно Джером взвизгивает, опуская мои плечи. Исчезает в мгновенье ока.

В ту же секунду громкий всплеск рядом подсказывает, в чем дело.

С брызгами и хохотом отбиваясь от крепких объятья папы, Джерри барахтается в воде справа от меня. Эдвард — не менее мокрый и взлохмаченный, чем мы — держит его, не давая вырваться и щекоча. Времяпровождением оба Каллена явно наслаждаются.

Тихонько наблюдаю за ними, радуясь той картинке, что вижу.

Однако в роли стороннего наблюдателя пробыть дают недолго.