АlshBetta - Успокой моё сердце [СИ]

Не спеша, полностью сконцентрировавшись на процессе, исполняю все семь шагов кулинарного рецепта из большой оранжевой книги, давным-давно обнаруженной на нашем чердаке. Итак, растопить шоколад — готово. Влить сливки — уже. Добавить кофе — помня о Джерри, кладу куда меньше положенного количества. Сахар, мука, яйца — перемешать и…

Негромкие шаги привлекают внимание, вынуждая оторваться от завтрака. Чьи-то маленькие босые ножки прокрадываются по ступеням лестницы, выдавая себя тихими звуками, которые она в рассветной тишине не скрывает.

Нежно улыбнувшись белокурой головке, промелькнувшей между толстыми перилами, возвращаюсь к тесту, делая вид, что не замечаю малыша.

Выждав две минуты тишины, наблюдая за тем, что я делаю, сонными глазками, Джером решается-таки показаться.

В тот самый момент, когда я достаю формочки с верхнего ящика, крохотные теплые ладошки обхватывают мои ноги.

— Привет, — впускаю в голос каплю удивления, поворачиваясь к мальчику, — кто-то у нас уже проснулся?

Джером, продолжая обнимать меня, вздыхает. Ничего не говорит.

— Да это Джерри! — радостно восклицаю, поднимая свое сокровище на руки, — с добрым утром, мой хороший.

Дважды моргнув, прежде чем посмотреть на меня, белокурый ангелочек снова вздыхает. В его глазах серьезность слилась с чувством вины. Он выглядит немного потерянным, но в то же время глубоко задумавшимся одновременно. Губки подрагивают. Сейчас он похож на малыша из ночи. Такой же хрупкий, такой же бледный.

— Солнышко, что?..

— Мама, — мальчик перебивает меня, поглаживая пальчиками мою щеку, — мама…

— Тебе снилась мама, родной? — чмокаю детскую ладошку, понимающе глядя в драгоценные камушки, — ничего, это был просто плохой сон.

— Мама, — с долей упрямства повторяет Джерри, обвивая меня за шею.

Я — мама? Он об этом?

Натыкаясь на мое недоумение, Джером супится.

— Мама! — увереннее, громче зовет он, целуя мое лицо, — мама, мама, мама! Мама!

Будто бы доказывает кому-то…

Верно. Догадки оправдались.

— Ну конечно, сыночек, — улыбаюсь ему со всей возможной лаской, какую только могу в себе найти, — твоя мама.

Как же приятно произносить это слово! Сыночек… Я чувствую себя самым счастливым человеком на свете. С Джерри мне не больно. Что бы ни случилось.

Наконец-то его губ касается улыбка. Не отказываясь от неё, мой ангелочек прижимается ко мне всем телом, успокоено выдыхая.

Поглаживает волосы на спине, тихонько бормоча:

— Люблю.

— А я тебя как люблю, — отзываюсь ему, легонько укачивая из стороны в сторону, — у меня самый замечательный мальчик на свете.

Подобное признание окончательно расслабляет его. Прикрыв глаза и искренне улыбаясь, Джером выглядит совершенно спокойным. Ничто не может его потревожить.

И прекрасно. Так и должно быть. Он — ребенок. Он ни в чем не виноват. Он — маленькое солнышко. И он должен быть счастливее нас всех, спокойнее нас всех, радостнее нас всех вместе взятых.

Держу на руках Джерри и понимаю, что справлюсь. Эти дни я ему точно не испорчу, что бы ни случилось. Потом, в Америке, придется столкнуться со страхами и людьми, желающими его смерти, но сейчас… Нет. Я растворю его в себе, я спрячу его от них. Большая Рыба не посмеет даже взглянуть на Джерома.

— Родной, — нахожу, что это самый подходящий момент, тем более после таких мыслей, — что бы ни случилось, кто бы тебе что ни говорил, я хочу, чтобы ты знал: я никогда не дам тебя в обиду. Любого, кто заставит тебя плакать, любого, кто сделает тебе больно — накажу. К моему мальчику никто не посмеет притронуться.

Джерри затихает. Выглядит удивленно-встревоженным, когда драгоценные камушки смотрят на меня. Но говорю. Все равно говорю. Чтобы сомнений, как в самолете, больше не было.

— Если ты… сомневаешься во мне, — бормочу, припоминая ту ночь, — если что-то хочешь спросить или рассказать… Джерри, в любое время дня и ночи я выслушаю тебя. Договорились?

Он быстро-быстро кивает.

— Люблю, — кусает губки, обнимая ещё крепче прежнего, — мама, люблю, мама…

Такое ощущение, будто бы я ему не верю.

— Я знаю, — успокаивающе глажу детскую спинку, — я сказала это, солнышко, чтобы тебе не было страшно. Я ничуть не сомневаюсь, что ты меня любишь.

Джером устраивается на моем плече, ещё раз кивнув. Задумчиво глядя на прядку волос, проводит по ней пальчиками, успокаивая дыхание.

— Ну вот, — улыбаюсь, наблюдая за тем, как постепенно расслабляется его личико, — давай пока я закончу с завтраком, а ты посмотришь мультик?

Предлагаю, оглядываясь на незаполненные металлические формочки.

Джером тоже смотрит туда. На тесто, на глазурь, на духовку…

Из-под опущенного взгляда, сквозь свои длинные ресницы, просительно глядит на место рядом со мной.

— Хочешь помочь?

Кивает.

— Замечательно, родной. Я буду только рада.

Опускаю его обратно на пол, выдвигая из-за стойки высокий стул. Джером забирается на него, внимательно глядя на миску с тестом. Его интерес паутинками пронизывает всю столовую.

— Любишь кексы? — интересуюсь, добавляя в тесто ещё немного муки, помешиваю остывающую глазурь.

Завороженно глядя на постепенно светлеющую шоколадную смесь, малыш дает ответ с некоторым опозданием. И пусть он беззвучный, чем дольше он рядом, тем больше во мне уверенности, что скоро с этим извечным молчанием будет покончено. В его арсенале уже целых семь слов! А это всего-то за полтора месяца!

— Хочешь попробовать? — цепляю его взгляд, указывая на тесто.

Вопрос белокурого создания так и повисает в воздухе.

— Смотри, — стерев глазурь с края миски пальцем, облизываю его, улыбаясь Джерри, — м-м-м, вкусно…

Немного удивленно и с каплей робости он повторяет за мной, протягивая к смеси руку. Подвигаю миску ближе, дабы облегчить ему задачу.

— Ну как?

Маленькие малахиты загораются восторгом. Искренняя, широкая улыбка полноправно завладевает лицом их обладателя.

— Твоему носу тоже понравилось, — посмеиваюсь, стирая каплю шоколада с личика малыша, — кажется, уже всех накормили.

Джером тоже смеется. Не тревожно, весело, наслаждаясь новой игрой. Пробует растаявший шоколад ещё дважды — теперь каждый из крохотных пальчиков побывал в глазури.

— Оставь немного для теста, зайчик, — протягиваю ему салфетку, качнув головой, — а то не хватит кексам.

Джером, смущенно хихикнув, оставляет глазурь в покое. С шоколадом на руках справляется крайне быстро, возвращая мне салфетку обратно.

— Ну вот, теперь можно и испечь, — разлив смесь по формам, сообщаю я, — поможешь мне их украсить?

Вместе с малышом мы очень скоро завершаем все приготовления к отправке выпечки в духовку. С точностью, многим детям неподвластной, не пролив почти ни капельки мимо формы, Джерри заливает кексы шоколадной глазурью из большой ложки, восхищенно наблюдая за результатом своей работы.