АlshBetta - Созидая на краю рая [СИ]

— Помочь чем-нибудь?

— А вот это я должна у тебя спросить, — вздыхаю, прикладывая ладонь к его лбу. Не знаю, что хочу там измерить. О температуре речи идти не может. Он здоров. — Ты много вчера выпил?

— Судя по тому, как раскалывается голова — да. Я не считал, — он пожимает плечами, и морщинки появляется на его лице.

— Принести ещё воды? Или компресс какой-нибудь? — по-прежнему чувствуя себя виноватой, говорю я.

— Нет, Белла, ничего не нужно. Иди, накорми сына, — он улыбается мне, и его ладонь прикасается к моему лицу, поглаживая щёку.

Я готова замурлыкать от этих прикосновений.

— Что тебе приготовить? — наслаждаясь его действием, интересуюсь я.

— Я съем всё, что приготовишь, — усмехается Эдвард.

— В таком случае, ты не против творожной запеканки?

— Нет, не против.

Киваю и встаю с кровати, выходя за дверь. Иду по коридору и, когда вхожу в гостиную, словно по заказу слышу финальную песню мультика Тони.

— Привет, мама, — улыбается мне мой ангелочек с дивана, переводя взгляд с меня на экран.

Внезапно чувствую радость от того, что всё закончилось благополучно. Я не потеряла ни Энтони, ни Эдварда. Тому затмению, что нашло на меня, я больше не дам повториться. Всё будет хорошо. Отныне и навсегда. Потому что два самых любимых человека в моей жизни рядом. И я сделаю всё, чтобы они были со мной как можно дольше. Навсегда.

— Привет, зайчик, — словно не иду, а парю на крыльях, подбегаю к нему и чмокаю в лоб. — Ты голодный?

— Ага.

— Сейчас я тебя накормлю, — обещаю это, направляясь к кухне.

— Я хочу с тобой, — Энтони возникает рядом, быстро соскакивая с диванных подушек.

— Хочешь помочь мне?

— А можно?

— Да, — посмеиваюсь и, уловив момент, наклоняюсь, чтобы снова поцеловать его. Что будет, когда он вырастет? Я по-прежнему буду испытывать жуткую потребность в этих наших поцелуях?

Будь, что будет. Мне не важно. Главное, чтобы он был здоров, счастлив и рядом столько, сколько это возможно. Со временем он найдёт себе невесту, женится и уедет. У него родятся дети, и я стану бабушкой, а Эдвард дедушкой.

Как же я хочу, чтобы и у нас с ним были малыши. Я никогда не хотела второго ребенка. Безумно любя Тони, я не представляла, что значит делить его с кем-то. Но вот в моей жизни появился Каллен, и я поняла, что делить вовсе не обязательно. Я ведь даю каждому из них свою любовь, никого не обделяя. Они видят это и ответно любят меня.

И вот сейчас, когда я разобралась, что можно любить неограниченное количество людей бесконечной любовью, я хочу, чтобы у нас с Эдвардом были общие дети. А у Энтони братья и сёстры.

Неожиданное желание постигает меня почти полностью, и, отдаваясь в его власть, я даже не сразу понимаю, что уже стою посреди кухни, а сын нетерпеливо теребит меня за руку, спрашивая, что делать.

— Будешь разбивать яйца, — наугад я даю задание, кивая на холодильник. Обрадованный своей полезностью, малыш кидается к нему, вытаскивая оттуда целую упаковку.

— Все?

— Нет, три штуки, — мотаю головой, пытаясь собраться с мыслями, и глубоко вдыхаю воздух. Пофантазировать я ещё успею, на это у меня есть ночи.

Достаю ёмкость для взбивания и ставлю перед сыном. Разбивая яйца о твердые края, он выполняет мою просьбу.

— Что дальше? — его горящие интересом глаза следят за каждым моим движением.

— А дальше творог, — добавляя белую массу к яйцам, сообщаю я. — Затем немного муки, сахара и можно взбивать.

— Можно мне? — почти прыгая на месте от нетерпения, просит малыш.

— Хорошо. Забирайся сюда, — беру стул из столовой, и ставлю его ближе к столу для приготовления пищи, — и нажимай на синюю кнопку.

Миксер извещает меня о том, что пока Энтони всё делает правильно.

Позволяю ему взбивать творожную массу, пока нагреваю духовку и смазываю маслом противень.

— Хватит, мамочка?

Краем глаза подмечаю, что масса достигла нужной консистенции, и киваю. Выкладываю содержимое чаши на противень и ставлю в духовку.

— Всё?

— Да, малыш, — разворачиваюсь и подхватываю сына на руки. Он прижимается ко мне, не переставая улыбаться.

— У меня всё получилось?

— Конечно! — ласково улыбаюсь, сообщаю я и ерошу его волосы. — Со временем у тебя всё ещё лучше будет получаться.

Спустя пятнадцать минут вынимаю завтрак из духовки и принимаюсь резать, дав задание Энтони, налить сока в стаканы.

— Вижу, вы перешли на мануфактурную систему, — раздаётся голос позади меня, и я быстро оборачиваюсь. Небрежно подпирая одну из стен, на пороге кухне стоит Каллен. Его глаза полны теплоты и умиления.

На моём лице тут же отражается всё то же, и поэтому происходящее замечаю чуть позже положенного.

Удивляя нас обоих, Энтони бросает пакет с соком и кидается к мужчине, радостно крича его имя.

Эдвард даже не успевает наклониться, чтобы подхватить его, но Тони это ничуть не смущает. Ещё секунда, и он крепко обнимает Каллена.

Мужчина переводит полуиспуганный, полувопрошающий взгляд на меня. Растерянно смотрю, не зная, что сказать. Вот оно — признание. Энтони привязался к Эдварду, но я не думала, что настолько. Неужели он тоже уже любит его? Так быстро?

— Привет, Энтони, — Каллен приседает, разрывая объятья Тони, и заглядывает ему в глаза. Так как перед моим обзором только лицо мужчины, не могу узнать эмоций сына.

— Доброе утро! — судя по голосу, настроение малыша ничуть не испорчено. — Ты долго спал.

Эдвард мягко смеётся в ответ на это утверждение, а затем берёт Тони на руки.

— И тебе доброе утро, — убирая его белую прядку, нежно говорит он.

Не думала, что мой Эдвард может быть так нежен с кем-то, кроме меня. И после всего этого он ещё говорит, что не может стать отцом?

Усмехаюсь себе под нос и поворачиваюсь обратно к столу, дорезая запеканку.

— Я помогал маме готовить завтрак! — слышится сзади гордый голосок сына.

— Значит, он будет ещё вкуснее, — соглашаясь с ним, подтверждает Эдвард своим самым ребяческим тоном. Вот они. Двое маленьких мальчиков. Счастливые и беззаботные. И пусть Эдварду тридцать восемь, а Тони всего четыре, это не мешает им иметь нечто общее, объединяющее.

— Прошу к столу! — громко объявляю я, раскладывая еду на тарелки.

Эдвард относит Энтони в столовую, усаживая на стул.

— Садись здесь, — малыш указывает на место рядом с собой с левой стороны. Справа сижу я. Так было всё время. Когда-то мы говорили с ним, что слева от него будет сидеть его папа, или же он сам, когда вырастет, и у него родятся дети. Так уж совпало, что в большинстве фильмов и на страницах журналов отцы сидели именно там. И тот факт, что Энтони уступил это место Эдварду, о многом говорит. В особенности о его отношении к этому человеку.

Буду надеяться, что мои догадки не ошибочны, и всё действительно так, а не иначе.