АlshBetta - Созидая на краю рая [СИ]

От воспоминаний слегка кружится голова, и я спешу покинуть душевую прежде, чем потеряю сознание.

Сижу в махровом полотенце на полу и перебираю одежду, купленную Эдвардом. Перевожу взгляд на часы и замечаю, что уже почти одиннадцать! Самолёт Тони садится в полдень! Хватаю первое, что попадает под руку, и надеваю на себя.

Первыми попавшимися вещами оказываются льняная бежевая блузка и синие джинсы.

Что же, по крайней мере, это удобно, хоть и слегка вычурно, потому что лейблы на поясе джинсов красноречиво свидетельствуют о месте их продажи.

На ноги выбираю бежевые босоножки на платформе, с горечью замечая, что семь сантиметров — самый маленький каблук из предложенного мне ассортимента.

Когда я готова отправиться навстречу со своим малышом в дверь некстати стучат.

Официант сообщает, что принёс завтрак, и ставит большой поднос на стол в гостиной. Он спрашивает, хочу ли я чего-нибудь ещё, но мои отрицательные ответы быстро заставляют его выйти.

Хватаю свою сумочку и выскальзываю за дверь, молясь, чтобы телохранитель ни увидел меня и не затащил обратно в номер.

На моё счастье, Эмметта в коридоре нет, и я покидаю отель незамеченной.

Ну, по крайней мере, мне так кажется…

— Мамочка! — громкий детский крик за спиной заставляет меня обернуться и почти сразу глаза фокусируются на светловолосом малыше, который кидается в мои объятья.

— Тони, — ласково целую его, прижимая к себе, и поднимаю на руки. Эленика подходит за ним и нерешительно замирает чуть вдалеке, не мешая нашей встрече.

— Моё солнышко, — чувствую, как слёзы сдавливают горло. Я не видела моего ангела больше трёх дней. Это слишком длинный срок.

— Мамочка, — повторяет он, и его ладошки крепче держатся за мою шею.

— Как же я соскучилась, зайчик, — шепчу, гладя его кудри и одновременно утирая со щёк непрошенные, одиночные слёзы.

— Я хочу быть с тобой! Почему ты не полетела с нами? — он оглядывается на Эленику и та нам неловко, робко улыбается. Девушка молода и красива, но главное — она добра и сострадательна. К сожалению, некоторым людям, даже запавшим мне в сердце, этого не понять и не почувствовать.

— Сейчас я поеду с вами, — взъерошив его локоны, сообщаю я. — Эленика?

— Да, мисс Мейсен? — девушка делает осторожный шаг вперёд, и я выдавливаю улыбку:

— Зови меня Белла, — прошу я. Наверное, она чуть старше меня, да и ситуация, когда ко мне обращаются на «Вы», уже начинает напрягать.

За эти два года Эленика стала для меня хорошим надёжным помощником. Мы ни друзья и не родственники, но мы добрые знакомые. И за то, что она помогла Тони, я обязательно отблагодарю её в будущем.

— Белла, — повторяет вслед за мной и подходит ещё ближе. — Машина ждёт нас у входа. Мы будем в клинике через двадцать минут.

— Хорошо, — отвечаю я, перехватывая сына и целуя его в лоб. — Я еду с вами. Мне нужно вернуться в отель только к трём.

Сама придумала время, правила и план побега.

Сама всё и исполню.

Я сейчас так близко к своей цели, так близко к своей самой заветной мечте — здоровью Тони — только бы ничего не сорвалось! Я не вынесу этого!

Не спуская Энтони с рук, я иду вслед за медсестрой к главному выходу из аэропорта и дальше — к небольшому микроавтобусу голубого цвета, припаркованному на парковке.

Малыш не хочет отпускать меня, даже когда мы садимся внутрь. Он с удобством устраивается на моих коленях, откидывая голову на мою грудь.

Эленика не без умиления смотрит на всё это, и на глаза ей наворачиваются слёзы. Она смахивает их кончиками пальцев, чтобы Тони ни увидел.

Машина чем-то напоминает уменьшенную копию скорой помощи, потому что в ней есть всё необходимое для пациентов, в том числе кушетка и какие-то приборы.

Мы не трогаемся с места, пока мужчина в синей форме не заходит внутрь и не оглядывает нас.

— Ребёнка нужно уложить, — требует он, отчего Энтони вздрагивает и крепче обнимает меня.

— Пусть он побудет со мной, — прошу я, потирая предплечье моего малыша, и, кажется, не замечая, что вчера точно также делал Эдвард. Я переняла у него жест? Ничего себе…

— Нет, он должен лечь.

— Тони… — перевожу взгляд на сына и натыкаюсь на небесные глаза с засеребрившимися в них слезами.

— Я могу лечь с ним? — спрашиваю у доктора, целуя ребёнка в локоны.

— Конечно, пожалуйста, — как-то растерянно отвечает доктор. Я киваю в знак благодарности, обхожу его и ложусь на кушетке рядом с сыном.

Он тут же прижимается ко мне, пряча лицо на моей груди.

Глажу Энтони по спине, когда слышу тихий голос врача, обсуждающий что-то с Эленикой. Делаю вид, что мне всё равно, но тем не менее слышу каждое слово:

— Такая молодая, — восхищённо произносит мужчина. — Очень жаль, что так случилось.

— Вы правы, — сдержано отвечает медсестра. Думаю, она подозревает, что я всё слышу.

— Героическая мать, — это последнее, что доносится до моих ушей, прежде чем я слышу трель своего телефона.

Догадаться, кто звонит, не сложно. О том, что я сбежала, уже знают.

Телефонная трель разрывает салон автомобиля около минуты. Но ни я, ни кто-либо другой не двигаются с места, чтобы ответить.

Совсем скоро телефон замолкает…

— Мисс Мейсен, можно вас на минутку? — голос доктора Роджерс вытаскивает меня из лёгкой дремоты. Открываю глаза и вижу палату Энтони — новую палату в немецкой клинике, в который мы с ним находимся.

Аккуратно выпутываясь из объятий спящего малыша, глажу его по волосам и выхожу вслед за доктором.

— Мисс Мейсен, знакомьтесь, это хирург вашего сына — мистер Клиуортер.

Оборачиваюсь к стоящему рядом хирургу, и его глаза внезапно расширяются то ли от испуга, то ли от удивления. Они большие и карие. На смуглом лице хорошо заметны белые белки.

Почему-то лицо кажется мне смутно знакомым, но я никак не могу припомнить, где его видела.

— Белла… — срывается с его красно-коричневатых губ.

— Изабелла, — поправляю я, хмурясь. — Меня зовут Изабелла Мейсен, доктор.

Он рассеянно кивает, отступая один шаг назад.

— Доктор Клиуортер расскажет Вам о том, как будет проходить операция, — вмешивается Роджерс. — Мне нужно идти.

И он уходит.

Я остаюсь один на один со странным доктором, который не спускает с меня внимательных карих глаз.

— Пройдёмте со мной, мисс, — прочистив горло, говорит он и неуверенно шагает к отдельной комнатке в конце коридора.

Едва за нами закрывается дверь, как он запирает её и, тяжело дыша, смотрит на меня. Его смуглое лицо бледнеет, а я сжимаюсь от страха.

Что ему нужно?

— Зачем вы закрыли дверь? — дергая ручку, спрашиваю я, смотря в его безумные глаза.

— Ты не узнаёшь меня? — он хмурится сильнее и подходит ближе. Я в испуге отступаю назад.