АlshBetta - Созидая на краю рая [СИ]

— Кто Вы? — решая не играть в «угадайку», спрашиваю я.

— Джейкоб, Белла. Меня зовут Джейкоб Блэк…

Теперь уже кровь отливает от моего лица.

Мой рот открывается в немом крике, зрачки расширяются, а руки замирают на дверной ручке, которую я теребила.

— Но как же… мистер Клиуортер, — вижу бейдж на его халате и хватаюсь взглядом за этот предмет, словно за спасательный круг.

— Я сменил фамилию, — бросает мужчина, скидывая бейдж рукой.

— Джейк, ты же не… как же это? — я начинаю чувствовать, как в груди образуется тугой ком боли, идущий из сердца и подступающий к горлу. Рыдания задушат меня раньше, чем хотя бы одна слеза прольётся из глаз.

— Нет, это как ты здесь оказалась? — растеряно спрашивает он, разводя руки в непонимающем жесте.

— Мой сын… Тони… — я до сих пор не верю, что мой бывший любимый человек стоит передо мной прямо сейчас, в синей хирургической форме.

Я помню Джейкоба совсем другим: с длинными чёрными волосами, живыми карими глазами под стеклами очков, в меру спортивного телосложения…

Сейчас же передо мной стоит высокий, накаченный, с короткой стрижкой и без очков человек, который напоминает скорее профессионального боксера, чем детского кардиологического врача.

Откуда в нём такая перемена?

— Твой сын? — не веря, переспрашивает мужчина.

Нахожу в себе скрытые силы, но их хватает лишь для того, чтобы кивнуть.

Боль заглушает всё моё естество, заставляя сердце бешено стучать, а кровь отливать от лица.

— У тебя есть сын? Ты замужем?

— Нет… сын твой…

И после этой фразы понимаю, что происходит. Всё становится на свои места. В моей голове что-то щёлкает, отчего страдания тут же отступают на второй план, скрываемые жгучей ненавистью.

Наконец-то он здесь, рядом со мной, и я могу сделать с ним всё что угодно, сказать всё, что захочу, потому что он бросил нас!

Он бросил меня и Тони!

Я ненавижу его!

— Скотина! — ору я, набрасываясь на него так неожиданно, что он даже не успевает остановить меня. — Зачем ты здесь? Ненавижу тебя! Ненавижу!

— Белла! — он безуспешно пытается отбиться от моей атаки, пока я, позволяя жгучим слезам, течь по щекам, пытаюсь посильнее ударить его.

— Я убью тебя, слышишь?! За то, что ты оставил нас! За то, что лишил моего сына полной семьи! Я убью тебя, ублюдок!

— Белла, возьми себя в руки! — ему, наконец, удаётся обезвредить меня, сжав мои запястья за спиной.

— Ты сбежал… — почти беззвучно шепчу я, не зная, что ещё сказать. — Ты бросил нас…

— Я никого не бросал, Белла, — хрипло отвечает он, и его хватка слегка ослабевает, когда он подводит меня к одному из диванчиков, стоящих в комнате, и усаживает на него.

— Ты сама выгнала меня, помнишь? — тихо спрашивает он, подавая мне стакан воды.

Демонстративно отворачиваюсь и усиленно моргаю, будто Джейкоб — иллюзия, и её можно развеять.

Суровая реальность показывает мне своё превосходство, когда Блэк всё ещё рядом со мной.

— Ты дал мне денег на аборт! Ты хотел, чтобы я убила нашего сына! — перевожу на него полубезумный взгляд, желая увидеть хоть что-то в его глазах, способное облегчить мою боль.

Вижу то, что хочу — раскаяние. Только вот есть ли в нём смысл после содеянного?

— Беллз, — произносит он, и в моей душе всё замирает. Так называл меня только он. Эту кличку придумал он.

«Беллз, я люблю тебя!», «Беллз, я хочу тебя!», «Беллз, с днём рождения, любимая!».

Воспоминания так больно вспороли душу, что мне становится совсем плохо. Отталкиваю его рукой, пробуя встать с дивана, но тут же падаю обратно, теряя равновесие.

— Ты как? — испугано, зовёт он, успевая подхватить меня прежде, чем я поцеловалась бы с полом. — Как себя чувствуешь?

— Прекрасно, — пресным голосом отвечаю я, пребывая в прострации. От этой боли нужно просто отгородиться — у меня, кажется, получилось, только вот вместе с тем я отгородилась и от всего остального…

— Послушай меня, Белла, я должен столько всего сказать тебе…

— Не имеет смысла, — тихо шепчу я, переводя на него рассеянный взгляд. — Ты уже всё сделал. Больше от тебя ничего не требуется…

— Белла, Энтони, и правда, мой сын? Ты не соврала мне?

— Зачем мне тебе врать?

— Скажи мне правду! Иначе всё будет ещё хуже!

— Хуже некуда, — выдыхаю я, и крепко держась за спинку дивана, поднимаюсь, чтобы уйти.

Но не тут-то было.

Сильная смуглая рука останавливает меня.

— Я не пущу тебя никуда в таком состоянии! — уверенно проговаривает Джейк.

— Нет, пустишь, — я вырываю руку, но не рассчитываю траекторию и больно ударяюсь костяшками пальцев о бетонную стену. — Мне нужно идти.

— Куда ты пойдёшь? — спрашивает Джейк, не решаясь подойти ко мне, но и дверь отпирать не собирается.

— Мне нужен свежий воздух, иначе я вырублюсь. Выпусти меня! — теперь в моём голосе мольба. Мольба к Джейкобу. Надеюсь, он поймёт, если это, вообще, он, а не игра моего больного воображения.

Мне просто больно, плохо и страшно. Всё что я чувствую — это бесконечные страдания, причинённые этим человеком.

Как мне уйти от него?

— Не делай глупостей, прошу тебя, — беря меня за плечи и поворачивая к себе, просит Джейкоб. — Мы поговорим вечером. Я позвоню тебе!

— Ты не знаешь моего номера… — бросаю я, полностью уверенная, что до меня ему не добраться.

Напрасно.

— В твоём личном деле есть. Я найду, — в его голосе уверенность и настойчивость. Мне ничего не остаётся, как покорно кивнуть, в надежде, что он выпустит меня отсюда.

Едва деревянная дверь открывается, как я выбегаю из комнаты отдыха и мчусь по коридору к выходу. Уворачиваюсь от медсестёр, смотрящих на меня с неодобрением, когда замечаю Эленику, стоящую около палаты Тони.

— Белла? — видя моё раскрасневшееся лицо и опухшие глаза, зовёт она.

— Я приеду позже! — бросаю я на ходу, пробегая мимо. Она удивлённо смотрит мне вслед, пока, выбежав на улицу, я не останавливаюсь, чтобы перевести дыхание.

Ловлю такси, сажусь в него, и называю адрес отеля.

Пока такси мчится по трассе, я беспрерывно рыдаю на заднем сиденье.

Слёзы унять не удаётся.

— Ничего не получится, извините! — слышу виноватый голос водителя, возвращающего мне мои деньги. Смотрю на него с непониманием.

— Пробка… — на ломаном английском отвечает он, и я, переводя взгляд на лобовое стекло, вижу, что перед нами стоит три ряда машин. — Вы пешком через парк быстрее доберётесь, — советует он, и, кивая, я выхожу из машины и бреду к входу в парк.

Идёт дождь. Почти ливень.

Он в три счёта мочит мою одежду, уже орошённую слезами.

Мне всё равно.

Я иду, чёрт знает куда, в чужом городе.

Беспощадный ветер хлещет мне в лицо, слёзы текут с небывалой скоростью, а в груди нестерпимо болит от встречи с Джейкобом.