Хизер Берч - Лавандовая лента

Эдриэнн целую неделю пыталась отложить поездку Сары, надеясь, что, если она будет тянуть время, Саре это надоест и она сдастся. Ее план с треском провалился. Было утро пятницы, и она направлялась в Винтер-Гарден. К полудню они уже будут на месте, в доме Уилла, и до пяти часов вечера у Уильяма и Сары будет достаточно времени, чтобы разобраться в своих отношениях. Эдриэнн намеренно выбрала пятницу. Если встреча будет неудачной, Уильям не останется один на следующий день. Она знала, что Уилл будет очень зол на нее, но она понимала, что обязана рискнуть. Чем больше она разговаривала с Сарой, тем больше убеждалась, что произошла ужасная несправедливость. Но ее можно исправить за несколько часов. Если же этого не произойдет, два дорогих ей старика снова испытают страшные сердечные муки, и все из-за ее любопытства. И эти мысли убивали ее.

Эдриэнн заехала за Сарой в девять часов утра. На Саре была блузка с цветочным рисунком и юбка цвета хаки. Очень привлекательная женщина, Сара не выглядела на свои семьдесят восемь лет. Прекрасно подстриженные прямые волосы спускались почти до плеч, что придавало ей моложавый и в то же время утонченный вид. Когда Эдриэнн открыла пассажирскую дверь машины и увидела сияющее лицо Сары, ее сомнения по поводу этой встречи сразу исчезли.

– Вы нервничаете? – спросила Эдриэнн.

Сара наложила на губы розовую помаду приглушенного оттенка и подчеркнула глаза с помощью карандаша. Она расправила юбку.

– Пока нет. – Она казалась скорее подростком, который отправляется на первое свидание, чем престарелой женщиной. – Но я уверена, что буду нервничать, когда мы приедем на место.

Эдриэнн ободряюще похлопала Сару по коленке и включила зажигание.

– Вы выглядите великолепно. Я думала, что вы не любите носить юбки. А сейчас только в них вас и вижу.

– Когда я была ребенком, маме не удавалось надеть на меня юбку. Но с возрастом я их полюбила.

Спустя три часа и перерыв на кофе они уже сидели у входа в дом Уильяма. Сара снова достала зеркальце, чтобы проверить, как она выглядит.

– Мы должны были предупредить его, что приедем.

Эдриэнн посмотрела на нее.

– Я не могла сказать ему, Сара. Что, если бы вы в последнюю минуту отказались? Это стало бы для него ударом.

Напряжение в машине нарастало, и Эдриэнн подумала, что окна могут просто лопнуть от внутреннего давления. Она пыталась успокоить Сару, на которую внезапно напал страх, но безрезультатно. И, честно говоря, она нервничала не меньше Сары. Ни одна из них не представляла, какой прием им окажут.

– Он знает, что я могу заехать к нему сегодня.

Сара изучающе посмотрела на нее светло-серыми глазами.

– Нет, мы должны были сказать ему, что я приеду. Это наша ошибка.

Какое-то движение привлекло их внимание. Они с ужасом осознали, что Уильям открывает входную дверь.

– Нет! – простонала Сара, переплетая пальцы рук. – Я не готова.

Эдриэнн положила руку ей на плечо, стараясь успокоить.

Сара повернулась к ней, и в глазах пожилой женщины читалась паника.

– Я не могу…

Эдриэнн взяла ее руку и пожала.

– Все в порядке.

Она бросила взгляд на крыльцо, где стоял Уильям, козырьком приложив ладонь к глазам и глядя на машину Эдриэнн.

Дыхание Сары участилось.

– Успокойтесь. Я могу выйти и поговорить с ним. – Эдриэнн пыталась вспомнить симптомы сердечного приступа. – Я скажу ему, что вы здесь.

Сара принялась кивать и, казалось, не могла остановиться, пока Эдриэнн не вышла из машины.

Когда Эдриэнн поднялась на крыльцо, Уильям обнял ее. Она почувствовала, как от волнения напряглись все ее мускулы. Уильям отстранился и нахмурился.

– Что случилось, дорогая?

– Мне нужно поговорить с вами кое о чем, Уильям. – Она покачала головой. – И я не уверена, хорошо ли вы к этому отнесетесь.

Он убрал руки с ее плеч.

– Хорошо, пойдем в дом.

– Понимаете, я не одна.

Попс посмотрел на ее машину, но солнечный свет мешал ему рассмотреть Сару. Он пожал руку Эдриэнн.

– Кто бы это ни был, вы ждите меня во дворике, а я пойду выключу чайник.

После того как он исчез в доме, Эдриэнн махнула рукой Саре, которая вышла из машины и направилась к крыльцу, словно заключенная на смертную казнь. Ее руки были прижаты к телу, а пальцы сжимали ткань юбки.

– Все будет хорошо, – прошептала Эдриэнн.

Сара выбрала самый дальний от двери угол, где перила крыльца давали ей возможность за что-то ухватиться. Казалось, что любой удар заставит ее тело рассыпаться, как треснувшее стекло.

Уильям вышел наружу. Эдриэнн поспешно встала рядом с ним, пока его глаза были устремлены в дальний угол крыльца. Он нахмурился, переводя взгляд с Эдриэнн на пожилую женщину на крыльце.

– Грейс, – прошептал он.

Эдриэнн словно огнем опалило. Только не это. Она взяла его за руку.

– Уильям, это Сара.

Он поднял руку и приложил ее к губам. Он посмотрел растерянным взглядом на Эдриэнн, потом на женщину, стоявшую в углу. Сара сделала шаг вперед, но он отступил. Эдриэнн чувствовала, как на него нахлынули воспоминания.

– Это Сара. Она приехала повидаться с вами. Уильям, ей нужно вам что-то сказать.

Эдриэнн ободряюще взглянула на Сару, но та отшатнулась. Бродячая кошка прошмыгнула позади Сары, которая казалась скорее мраморной статуей, чем живым человеком. Ее щеки побледнели, а юбка была смята там, где она сжимала ткань руками. Но какая-то сила появилась в ее мягком взгляде. Она вздернула подбородок и разжала пальцы рук.

– Я… я хочу сказать, – голос Сары ломался при каждом слове. – Уильям, я никогда не говорила тебе этого, но я любила тебя. Я думаю, Грейси знала об этом, поэтому и отошла в сторону. Я думаю, что она уехала с тем парнем из-за… из-за меня.

Что? Это были совсем не те слова, какие Сара должна была сказать.

– Уильям, Сара пытается сказать, что…

Сара шагнула к нему.

– Это моя вина. Это все моя вина. То, что она уехала, то, что она погибла. И не только это.

Надежда Эдриэнн на нежное, трогательное воссоединение людей, которые когда-то любили друг друга, рассыпалась в прах.

Сара, вновь обретя дар речи, продолжала, словно исповедь очищала ее душу. Ее голова тряслась.

– Не только это. Я знала, что ты возвращаешься домой. И я заставила маму согласиться уехать до твоего приезда. Мне было стыдно. Так стыдно, что я не могла видеть тебя.

Лицо Попса было непроницаемо. Он поднял руку, провел по лбу. Водянистые глаза моргали, словно он старался собрать воедино картину ее признаний. Молчание, полное смятения, тянулось, как пытка.

– Ты любила меня? Но ты уехала, когда узнала, что я возвращаюсь домой?

Седые волосы обрамляли лицо, выражавшее такой стыд и сожаление, что Эдриэнн захотелось подойти к Саре, но она не посмела. Попс, казалось, с трудом держался на ногах. Когда она схватила его за руку, он несколько раз покачнулся.