Евстахий Рыльский - Станкевич. Возвращение
- Название:Станкевич. Возвращение
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Радуга
- Год:1990
- Город:Москва
- ISBN:5-05-002543-5, 83-06-01146-5
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Евстахий Рыльский - Станкевич. Возвращение краткое содержание
Станкевич — сын польского повстанца, царский офицер — бесславно и бесцельно погибает в гражданскую войну, не веря в дело, которому служил. Рогойский («Возвращение») приезжает в Польшу в 1919 году, опустошенный и равнодушный ко всему, что происходит в его стране. Исполненные высокого нравственного смысла, повести читаются с большим интересом.
Станкевич. Возвращение - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
За ужином он познакомился с Ксаверием Рабским, славным толстяком, который пригласил его на бал, даваемый по случаю карнавала его дядюшкой в Недомышах.
Они опоздали, и, когда их ввели в залу, убранную сосновыми ветками с ленточками фольги, там было уже множество народу. На обитом красным плюшем возвышении разместился еврейский оркестр из пяти человек.
К ним подошел высокий тонкий мужчина с приятным открытым лицом и, дружески обняв, сказал, что их опоздание вызвало беспокойство, что ужин через полчаса, а пока он предлагает шампанского. Он дал знак молоденькому лакею в ливрее, и тот благоговейно, словно поднося святые дары, приблизился с подносом. Эльжуня, в фиолетовом платье, которое отчасти скрадывало ее пышные формы, была простой и обаятельной. Ксаверий во фраке, несколько узковатом для него, напоминал задравшимися вверх полами веселящегося поросенка. Станкевич отпил из бокала и оглядел зал. Было тесновато, зал не больно велик, и потому все точно вжаты друг в друга. Поворачиваются и двигаются медленно и осторожно, стараясь не толкнуть соседа и не наступить ему на ногу. Приоткрытая двустворчатая дверь вела в столовую, откуда доносилось бряканье расставляемых тарелок и звон рюмок. Он подумал, что присутствующие, видимо, хорошо знакомы друг с другом и что это скорее семейная вечеринка, чем бал, сулящий и тайны, и сюрпризы. Мужчины все были во фраках, дамы одеты скромно, неброско, почти без декольте. Разговаривали оживленно, но тихо, улыбались сдержанно, атмосфера была теплой и непринужденной.
Славно тут, уютно, безопасно, подумал он, никто никому не даст пощечины, никого из девушек не соблазнят, никто из мужей не будет обманут, никто из юношей не загорится любовью.
— Позволь, Оля, это наш друг, кстати, свойственник Ксаверия, пан Станкевич. — И хозяин представил Губерта невысокой полной блондинке, чей облик как-то не вязался с ролью тетки пана Рабского. — Вообрази, пан Станкевич приехал к нам из России.
Дама протянула Станкевичу крохотную потную лапку. Он по-военному щелкнул каблуками и кивнул.
— О, так вы, вероятно, офицер, — протянула она, зардевшись от удовольствия.
— Да, к сожалению, — ответил он тем тоном, каким сразу, почти машинально и без раздумья, разговаривают с определенной категорией женщин.
— Почему ж «к сожалению»? Армия была мне всегда по душе. Будь я мужчиной, я б стала гренадером. Знаете… — Какую-то долю секунды она колебалась, а потом с улыбкой спросила: — Как ваше имя?
— Губерт.
— Так вот, пан Губерт, год назад у нас в округе после каких-то там маневров, я не знаю, после чего-то там еще стоял полк лейб-гвардии. Они были очаровательны. Тадеуш пригласил нескольких офицеров на ужин — правда, после моих усиленных просьб. Очаровательны, скажу я вам, очаровательны и все превосходно говорили по-французски.
— Я служу в менее привилегированных частях, — сказал он, поигрывая пустым бокалом, — зато на Кавказе.
— Замечательно! — воскликнула дама. — Но это же потрясающе! А татар вы видели?
Он отдал бокал проходившему мимо лакею и, склонившись над ней, доверительно зашептал:
— Татар, увы, там нет, зато есть черкесы, народ еще более дикий и жестокий. И очень красивый. Но это абсолютная тайна.
— Да, я сохраню, сохраню! — воскликнула дама и, лукаво щуря глаза, добавила: — И несмотря на это, а может, именно благодаря этому Кавказ должен быть восхитителен.
— Он восхитителен еще и по иным причинам. Но скажите, вы ли приходитесь пану Рабскому тетушкой или он вам дядей?
— К сожалению, первое. Это тем более ужасно, что Ксаверий старше меня лет на десять. Я имела неосторожность выйти замуж за его дядю.
— Да, да, полнейшая глупость. Ксаверий всю дорогу только и говорил: тетушка то, тетушка сё, и я, извините за откровенность, рассчитывал встретить старую развалюху, а тут тетушка, которой многие могут позавидовать.
Дама от души рассмеялась и, пожелав ему хорошенько повеселиться, направилась к двум толстякам, рассуждавшим о прошлогодних ценах на хлеб.
В девять в соседнем зале подали ужин, потом начались танцы. Станкевич в связи с трауром по матери участия в них не принимал. Зато с интересом наблюдал за девушками, за молодыми женщинами, кое с кем даже заговаривал. И убедился, что это все милые, хорошо воспитанные, однако почти сплошь глупые и некрасивые существа. Пожалуй, «некрасивые» было не то слово. Красота была у них какая-то смутная, размытая, лишенная определенности и силы. Невысокие, коротконогие, с мелкими зубами, невыразительными глазами. Они нервно комкали в потных ладошках платочки и отвечали не размышляя, с боязнью и невпопад.
Мучаются, бедненькие, подумал он с сочувствием, танцуют, бегают, улыбаются — и все-таки мучаются.
И ему вспомнился хлеботорговец из Подолии, с которым несколько дней назад он завтракал в гостинице. Разговор шел о женщинах.
— С чего бы это им, сударь, быть хорошенькими, — ворчал хлеботорговец, пожирая огромную яичницу, — если они, извините за выражение, спариваются только со своими родственниками. Дядюшка с кузиной, кузен с теткой, тетка с дядюшкой и так далее. Все друг другу родня — дальше ехать некуда. Это у них называется «связи». К чертям деньги, к чертям здоровье, к чертям здравый смысл! Связи — вот что для них главное. И, выходит, ни полета, ни размаха. Ножка коротенькая, часто кривая, грудь как кроличье ухо, глазки маленькие, подслеповатые с рожденья, волосики — мышиная шерсточка. Вот в России, сударь, женщины — это да, там и украинец постарается, и прибалт, и татарин, и армянин. Там все перемешалось, так и умираешь от любви. Граф возьмет себе цыганочку, держит неделю, держит месяц, держит год, надоест — прогонит к матери-перематери, не надоест — будет жить с ней до старости, родит она ему ребеночка, так он его признает, часом даже полюбит. Да вы сами не хуже меня разбираетесь. Был у меня там один такой знакомый, сударь, женился на графине, красивая даже, только с самого начала было ему что-то не того, через год — развод, попьянствовал малость, погулял, взял потом себе самую что ни на есть простую казачку, и живут до сих пор, нарожала ему ребятишек — пальчики оближешь, а он, сударь мой, князь, да, да, князь. Здесь этакое себе представить трудно.
И теперь, глядя на этих девушек, он подумал, что в вульгарной болтовне случайного соседа по столу заключалось зерно истины. Именно потому, надо полагать, все эти люди показались ему столь похожими друг на друга, не хватало удивительных и поражающих глаз контрастов, вызванных несхожестью человеческих типов. Здесь разница сводилась лишь к возрасту, к полу, возможно, к комплекции.
«Да, да, — твердил он про себя, — это одна семья, к тому же не лучшая».
Разговоры показались ему пресными. Мужчины толковали о делах, которые шли неважно, женщины мило улыбались и слегка сплетничали или рассказывали о детях. Добрые, милые люди, подумал он, но какая скука.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: