Любовь Деточкина - Книга ароматов. Авторская парфюмерия

Ноты: ягоды, игристое белое вино, миндаль, леденцы, мята, груша, ментол, цветы кашка, кедр, стиракс, кожа, варенье из алычи, белые цветы, замша, шампунь, древесная пыль.

Красные камни замка дышали. Они гулко ухали в коридорах и протяжно свистели на углах.

В обеденном зале был накрыт стол, во главе которого сидел смуглый, как вороново перо, со сверкающими, словно пламя, глазами младший и уже единственный сын покойного короля Кален. Он положил руку на золотой кубок, поднес его к губам, но не сделал глотка. Талия, не уступавшая по смуглости брату, сидела на другой половине длинного стола. Она повторила жест, поднеся кубок, и улыбнулась. В обоих кубках был яд.

– Как прошел твой день? – спросил Кален.

– В надежде, – ответила Талия и поставила кубок.

Она долго разглядывала содержимое своей тарелки, потом дала кусочек мяса кружившейся у ног ласке. Ласка проглотила угощение.

Талия и Кален с интересом ожидали развития событий. Ласка посмотрела на хозяйку, потом на Калена и, поняв, что больше ничего не дадут, свернулась калачиком и задремала.

Талия прислушалась. Ласка мерно дышала. Талия набросилась на еду. Тарелка быстро опустела. Кален наблюдал.

– Не голоден? – спросила Талия, промакивая губы.

– Жду, когда дядя спустится.

– Надеешься, что он отведает твое вино?

– Хочу посмотреть, поднесет ли он ко рту столовые приборы, которые так усердно начищал лично ранним утром.

Талия побледнела, схватилась за горло и выбежала из обеденного зала. Когда стук ее шагов стих в коридорах, Кален протер шелковой салфеткой вилку и, подцепив на нее кусок мяса, начал трапезу.

Кожистые крылья рассекали воздух. В большое ветровое окно можно было разглядеть голову и одно крыло дракона, зависшего над пропастью. Кален подошел к окну и демонстративно облизал вилку. Дракон выпустил из ноздрей клубы черного дыма и взметнулся к крыше. Несколько раз грохотнуло, потом послышались быстрые шаги.

– Без меня трапезничаете?

– Дядя! Вы спустились к нам!

– А где Талия?

– Что-то съела не то.

На лице дяди молнией сверкнула улыбка.

– Желаете вина?

Дядя посмотрел на племянника, склонив голову на бок.

Утром следующего дня у замка выстроилась траурная процессия. Подданные старательно изображали скорбь. Они бы предпочли изображать все, что угодно, лишь бы подальше отсюда, но ритуал требовал. Вынесли гроб и медленно понесли вдоль собравшихся. За гробом шла Талия, лицо который было покрыто черными кружевами, но даже они не могли скрыть ее улыбки. За ней следовал Кален. Когда гроб водрузили на постамент семейного склепа и скорбящие племянники стали рядом, Талия тихо спросила:

– Как у тебя получилось?

Кален повернулся и всмотрелся в черные кружева, ловя взгляд сестры.

– Я думал, это ты, – рассеянно сказал Кален и впал в задумчивость.

– У нас точно больше нет родственников? – спросила Талия.

– Кровь! – громко сказал Кален.

– Значит, есть? – испуганно уточнила Талия.

Кален начал смеяться.

Из склепа доносился отраженный от каменных стен хохот. Собравшиеся попятились. Кто-то испуганно побежал прочь, а когда над склепом захлопали гигантские крылья, все ринулись врассыпную. Дракон взметнулся в небо и начал описывать круги над замком.

Талия, увязая туфлями в грязи, быстро шла к замку. На ее лице боролись гнев и смятение. Оставляя грязные следы, она прошла в библиотеку и стала листать старые книги рода.

Поздним вечером Кален обнаружил ее спящей на одной из книг. Почувствовав его появление, Талия встрепенулась.

– Я никого не нашла, – устало сказала она, – Мы последние.

– Кровь, дорогая, кровь, – сказал Кален, налил себе вина из графина и демонстративно выпил.

– Ты не отравил вино в библиотеке?

– Отравил.

Талия уставилась на брата. В ответ он улыбнулся, походил вдоль стеллажей, испытывая терпение сестры, а потом, резко усевшись в кресло, сказал:

– Дядя пил свою кровь!

Драматического эффекта не последовало. Лицо Талии выражало полное непонимание.

Кален вздохнул, откинулся в кресле и лекторским тоном начал объяснять.

– Кровь дракона – самое мощное противоядие, но в большом количестве превращается в яд.

– Бедный дядя, он отравил себя сам, – печально произнесла Талия.

Кален выпрямился, желая посмотреть на невиданное зрелище – печаль сестры.

Но она улыбалась.

– Забудем о яде, – сказала она.

– Поединок на мечах? – спросил Кален.

– Никаких убийств.

– Ты не отступишься, я не отступлюсь, это тупик.

Талия вышла из библиотеки, но вскоре вернулась с красной бархатной шкатулкой и отдала ее Калену.

– Ты уверена? – спросил Кален.

Талия кивнула.

Кален открыл шкатулку, вынул черный перстень с большим красным рубином, встал на одно колено и сказал:

– Бери кольцо пока я не передумал.

Ноты: коньяк, травы, черная смородина, сухой миндаль, кедр, лесные орехи, кожа, роза, вино, мускатный орех, кипарис, древесная пыль, дуб, вишня, кирпич, сухое каберне, мускус.

В последнем дне лета, там, где туман застилает все, кроме маленького домика на горе, живет часовщик. Каждое утро он выходит на лужайку с большой дымящейся чашкой чая в одной руке и куском вишневого пирога в другой и смотрит на простирающийся по долине туман.

– Скоро осень, – говорит часовщик долине.

Долина отодвигает туман, показывая часовщику зеленые горы, поляны белых рододендронов и голубое небо.

– Лето рано или поздно кончится, – спорит с долиной часовщик.

Долина брызгает в часовщика теплым, моментально высыхающим дождем и окутывает зыбким шершавым на вкус облаком. Часовщик смеется и кричит:

– Последний раз, а завтра наступит осень!

Он возвращается в дом, подходит к стене, на которой висят сотни часов, и отводит каждые на одну секунду назад. Часы не сопротивляются, они уже привыкли. По секунде за день – небольшая плата за одну вечную жизнь великого мастера времени.

Часовщик садится у камина, кидает в него маленькое бревнышко, зябко ежится и наливает новую чашку чая. За окном барабанит дождь, он сильный, холодный, почти осенний, он будет лить весь день, до самой ночи, в ярких звездах которой маленькие секунды сольются в новый последний день лета для одного крошечного домика высоко-высоко в облаках, где небо опускается на землю.

Ноты: печенье, ягодный сироп, безе, арахис, древесина, сироп шиповника, черника, пьяная вишня, вишневая косточка, рододендрон кавказский, пряности, ветивер, роза, ладан, кожа, кедр, влажная почва, дождевая вода, мед, шерстяные нитки.

Пыльные фиалки и недопитый коньяк.

Мятые простыни на полу.