Любовь Деточкина - Книга ароматов. Авторская парфюмерия

– А кто знает, что это такое? – продолжал разговор с самим собой мужчина.

Воробей потоптался по шляпе и уселся на ее сгибе.

– Как я дам им то, что они даже не могут однозначно охарактеризовать? – громко произнес мужчина.

– Как обычно, щелкнешь пальцами для красивого эффекта и готово, – вдруг произнес воробей раскатистым баритоном и сам этому безмерно удивился.

– Но потом же выяснится, что это не то, чего они желали, – почти плача сказал мужчина.

– Да, – так же басовито ответил воробей.

– Тогда в чем же смысл? – спросил мужчина, остановился и поглядел в небо.

– В полете, – ответил воробей.

– В полете? – переспросил мужчина.

– В полете, в дожде, в маленьких лепестках белого цветка, в солнце, в траве, в снеге, в пухе на брюшке, в перьях на хвосте, ой что-то я увлекся воробьем, в полете, Леон, весь смысл в бесконечном полете, который никогда не начинался и никогда не закончится, – ответил воробей и, вспорхнув со шляпы, улетел в проясняющееся после дождя небо.

Ноты: мокрые листья тополя, прибитая дождем пыль, асфальт, кашмеран, шелк, цветочные ноты, мускус, пудра.

Размахивая черной тростью, Теодор, пританцовывая, скользил по пустому бульвару. Серое небо готовилось принять первые лучи восходящего солнца. Ветер норовил сорвать шляпу с черных кудрей Теодора. Стук каблуков эхом отражался от каменных домиков, в которых мирно спали жители, не подозревая, что под их окнами танцует сам Локохоотри, один из древних ветров, который приносит холодные течения и крики китов.

Холодные камни мостовых теплели, открывались окна, оживали улицы. Теодор неспешно шел сквозь город. Иногда он останавливался у дома и тихо стучал в окно. Пока хозяева выглядывали, он уже уходил, и только самые быстрые могли заметить удаляющуюся нескладную фигуру вроде бы человека, а может просто одежду, развешенную на веревке, которую раскачивает ветер. В начале следующего лета в домах, куда стучался Теодор, рождались смуглые мальчики. Малыши вырастали и при первой же возможности сбегали к отцу, записываясь юнгами на корабли. Отец их встречал соленым поцелуем и ласково трепал черные кудри.

Ноты: хвойный экстракт, срез можжевеловой ветки, кожа, кора хвойных, ментол, влажный табак, камень, цветы, растущие на скалах, старая лакированная древесина, скипидар, йод, морская галька, ваниль.

Серое. Оно не было черным, потому что пепел проник в самую суть его. Оно не было белым, просто так не случилось. Оно выло. Очень долго. Несколько тысяч лет. Потом перестало, забыв изначальную причину тоски. А дальше взошло солнце, и Оно вышло из пещеры. В мгновение, рассыпавшись на крупинки, Оно полетело по пустыне. Среди песков скакала черная лошадь. Оно коснулось волоса лошади и стало наездником. Оно имело форму, плоть, дышало и глядело вдаль. Где-то на пятом вдохе Оно потеряло себя и стало Ей. Она слезла с коня, оставив его в тени анчара, и легла на землю. Земля пахла магмой. Черные запекшиеся волны оголили свои гребни. Она гладила землю. Земля тихо дышала. Из дыханья земли рождались зеленые побеги. Она смотрела, как быстро бегут облака. Как земля прячет свой черный скелет. Она сидела у дерева, и когда к ней пришла сотая дочь черной лошади, она оседлала ее и понеслась к скалам. Они напоминали ей о чем-то, это что-то было глубоко в ней самой, как спрятанный скелет земли. Доскакав, она обняла скалы. Скалы гудели. Они звали ее. Она пошла вперед, и они расступились. Она шла вглубь пока не поняла, что больше не дышит, не смотрит и не содержит плоть. Она завыла. Вой сливался с пением скал. Вой вибрировал и уходил в небо, небо, которое не примет ее обратно. Вой достиг облаков, и пролился дождь. Небо стало серое. Небо помнило. Небо горевало. Раздался гром, сверкнула молния, раскалывая скалы и выпуская наружу звук, от которого содрогнулась земля.

Ноты: камень, мед, цветочные ноты, ветивер, сухие ветки, конская грива, утоптанное конем сено, толстая кожа, пыль, животные ноты, озон грозы.

– Воин духа стремится к безупречности, – говорил мой учитель и ветер пел, вторя его словам в отражениях скал.

Он окуривал меня пучком трав, камлал и заунывно пел чужие непонятные слова.

Я поклонился ему и ушел. Это не мой путь. Я покинул земли яки, променяв их на родные скалы серых небоскребов. Я шел в море людской реки и чувствовал, как каждый из них несет свой свет в мир. Совсем не безупречные, наоборот, самые слабые несли больше тепла и света. В их слабости была их сила, те, кто не побоялся остаться открытым как ребенок.

Я зашел в офис, пахнуло горячими листами, который выплевывал ксерокс. На них был напечатан слоган: «Твой путь уникален».

– Презентация готова, гости собираются в зале, – отрапортовал Луи и продолжил возиться с листовками.

Я кивнул и прошел в зал.

После коротких приветствий я начал сразу с середины.

– Опустим, кто я такой, раз вы здесь, это уже не важно. Я не продаю вам себя, я продаю вам – вас.

Воцарилась короткая тишина, прерванная хлопками и несформированными вопросами.

– Все учения и методы саморазвития утверждают, что изменять надо себя, потому что это единственное, что по факту нам принадлежит. Это не так. Мы – это самое ценное и, соглашусь – единственное, что у нас на самом деле есть. И нам не стоит разрушать это ради того, чтобы вписаться в бесконечно изменяющуюся реальность. Надо лишь точно осознать, кто мы, каждый конкретно и подбирать в реальности форму, которая согласуется с нами, искать, порой ждать, иногда менять реальность. Но никогда не предавать себя! Именно мы нужны этому миру, раз он принял нас в свое пространство. И нужны в своей истиной сущности – настоящие.

Тишина в этот раз сохранялась значительно дольше. Потом люди заерзали, зашептались.

– Несогласных со мной на этом этапе попрошу выйти из аудитории. Все желающие смогут вернуться в другой раз, приняв эту идею.

Никто не двинулся с места. Я подождал еще.

– Мой помощник на выходе вернет вам потраченную сумму за вводный семинар. Я серьезно. Все, кто не может принять мои слова как данность, попрошу покинуть помещение.

Около трети аудитории тихо вышло.

– На втором этапе мы будем раздеваться догола.

Еще часть людей последовало к выходу.

– Вам придется отказаться от многих продуктов питания, которые вы употребляете регулярно.

Большая группа рванула к двери.

– Если кто-то не читал приложение к брошюре, то хочу сообщить, что на пятом и шестом этапах, мы будем пить свою кровь и закапываться с головой в песок на несколько суток.

Зал опустел. На предпоследнем ряду сидел дремлющий паренек. Он встрепенулся от пристального взора.