Коллектив авторов - Ковчег Лит. Том 1

Марина Сергеевна проснулась, но сон не оставил ее полностью. Всякое движение телесного члена или мысли она переживала, как движение пятака в плоть земли. Жизнь была плотной массой, и Марина Сергеевна пробиралась сквозь нее, раздвигая по сторонам и проделывая себе дорогу к счастью. Ей было удивительно, что раньше она не видела мир таким образом.

Потом Марина Сергеевна услышала звук из кухни. «Видимо, муж и сын вернулись», — подумала она и пошла к ним.

— Привет, мам, — сказал ей сын и хитро улыбнулся, — слушай, а зачем ты купила мандрагору? Я видел в холодильнике.

— Это имбирь, — ответила мать.

Отец сидел и жевал пищу, не участвуя в разговоре.

— Ты хочешь галлюцинаций? — продолжал веселящийся сын. — Ленька мандрагору жрал, видел всякое такое.

Ленька был другом сына Марины Сергеевны и часто бывал у них. Он имел плохое зрение и костлявую сутулую спину, а еще любил философию, мистицизм и говорил, что его тело плохо сделано, потому что его единственное назначение — носить умную голову.

— Что жрал? — не поняла Марина Сергеевна.

— Мандрагору, растение для видений. Он жрет всякое такое, чтобы стоять одной ногой в этом мире, а другой в потустороннем, — он так объяснил.

— Леня доходяга, еще немного, и он уйдет в потусторонний мир второй ногой, — сказала Марина Сергеевна и посмотрела на мужа.

— Имбирь с лимоном вкуснее, — равнодушно дожевывая, сказал муж и ушел в комнату.

Утром следующего дня Марина Сергеевна ехала в троллейбусе на работу.

«Для связи с водителем», — прочитала она надпись над кнопкой у двери. Надпись вызвала у нее фантазии, далекие от назначения кнопки. Что если нажать ее, и запустится особый механизм, который свяжет ее судьбу с судьбой водителя?

Вот она нажимает эту кнопку, и водитель останавливает троллейбус. Он заходит в салон, смотрит на нее своим усатым простым лицом и говорит: «Я хочу, чтобы вы остались». Она остается. На конечной он выходит первый и помогает ей выйти своей шершавой и твердой рукой. Потом они идут в диспетчерскую, там никого нет, он пристает к ней, и она не сопротивляется. Потом они будут еще встречаться, он будет обнимать ее своими шершавыми руками и целовать губами простого лица, а потом ее связь с водителем закончится, потому что все связи заканчиваются.

Своеобразное ощущение мира, появившееся после странного сна, ушло, и Марина Сергеевна поняла, что жить теперь не так интересно и что она вообще всегда жила неинтересно.

Вечером к сыну пришел друг — Леня. Марина Сергеевна хотела зайти к ним в комнату, чтобы поздороваться, и услышала перед дверью их разговор.

— Почему твой отец не может бросить курить? — спрашивал Леня. «Это про мужа», — подумала мать и притаилась за дверью.

— Почему не может? — спросил сын.

— Сейчас объясню, — начал Леня, — по двум причинам. Потому что табак — это наркотик, и потому что курильщики находятся во власти табачного повелителя.

«Всегда был странный, а теперь совсем чокнулся», — подумала Марина Сергеевна и решила не здороваться с Леней. Она заварила имбирь, выпила и пошла спать, а когда заснула, снова оказалась на поляне, освещенной ранним розово-оранжевым солнцем. Оказалось, что недалеко растет лес. Марина Сергеевна побежала своими короткими ногами в сторону леса и вдруг увидела его — большого и мощного, с темной шерстью и огромными клыками. Он смотрел на нее черными маслянистыми круглыми глазами, которые излучали холодное величие. Чернота глаз завораживала, поглощала и обещала полное, окончательное счастье. Марина Сергеевна почувствовала сладкий зуд в пояснице и побежала навстречу кабану, но муж толкнул ее в бок. Розовый уютный мир стал растворяться, а дневной неприятно овладевал ею, и она с ненавистью посмотрела на мужа.

Пережитое во сне сделало Марину Сергеевну недовольной. Раньше она жила спокойно, но теперь ее тело пробуждалось к новой сильной жизни и требовало большего.

Вечером муж собирался уехать на несколько дней к своей матери, а сын уходил ночевать к друзьям, и Марина Сергеевна обрадовалась, что теперь ей никто не помешает предаваться ночной страсти.

Когда все ушли, она ощутила в животе томящую свободу произвола, заварила чашку имбиря, выпила и пошла спать. Вскоре она оказалась в знакомом розово-оранжевом утреннем мире и нашла кабана на опушке леса. Когда она подошла к нему, он задвигал пятаком и стал ее нюхать. Марина Сергеевна стояла, замерев, и ожидала, как ей казалось, чего-то очень важного. Ожидание сладко зудело в пояснице и разливалось по телу предвкушением.

Кабан закончил нюхать, быстро обошел Марину Сергеевну сзади, и она почувствовала в себе его живое, физическое присутствие, которое задви́галось взад и вперед. Новый мир начал разрастаться внутри сладким удовольствием, но удовольствие было не законченным, оно должно было иметь яркий острый финал. Незаконченность утомила Марину Сергеевну до дурноты, и она проснулась недовольная.

Сын пришел утром.

— У тебя был любовник? — спросил он.

Мать от неожиданности испугалась, но потом успокоилась, потому что любовник был хорошо спрятан в заварном чайнике.

— С чего ты взял? — спросила она.

— Потому что у тебя виноватый вид и круги под глазами. Мам, я никому не скажу, — пошутил сын.

— Ладно, это будет нашим секретом, — подыграла шутке мать, — слушай, а когда придет Леня?

— Вечером, а зачем он тебе? — не понял сын.

— Надо спросить… про растения.

Вечером раздался звонок, и сын пошел открывать.

— Мам, пришел Леня, — закричал он, открывая дверь другу.

Леня зашел в комнату и положил на стол маковый пирог. Марина Сергеевна принесла чай и начала разговор с гостем.

— Слушай, Лень, говорят, ты ешь мандрагору и разбираешься во всяких таких растениях, мне интересно, а может имбирь действовать… — она повертела растопыренной ладонью у головы. — На психику.

Леня тревожно посмотрел на друга.

— Не бойся, — сказал сын, — она свой человек.

— Так что, может имбирь? — Марина Сергеевна снова повертела рукой у головы.

Леня авторитетно прищурил правый глаз.

— Не думаю, — сказал он через несколько секунд, — может, на свиней, они его любят. Хотя, знаете, — он показал пальцем на маковый пирог. Пирог имел тонкое тесто и толстый слой маковой начинки, завораживающе блестящей маслянистой чернотой. — После макового пирога мир для меня выглядит так, как будто его протерли тряпочкой: чистым и свежим, а ночью я сладко засыпаю и вижу яркие сны. Но это мак, там есть немного опия, а имбирь не наркотик, хотя… у вас нет видений или странных снов, например, со свиньей?

— С кабаном, — удивилась Марина Сергеевна.

— Тогда все понятно. Повелитель имбиря выбрал вас.

— Повелитель имбиря? — вопросительно растянула Марина Сергеевна.