Джеймс Фрей - Миллион мелких осколков

А еще?

Обкуриться.

А еще?

Перепрыгнуть через твой гребаный стол и забить твои зубы тебе в глотку.

Мне вызвать охрану?

Я делаю глубокий вдох.

Что я должен делать, когда они приедут?

Я стискиваю челюсти.

Вечера проводишь в отделении, как обычно, ешь в столовой, как обычно, а днем находишься в Семейном центре.

Я сжимаю кулаки.

А там что будет происходить?

Групповая терапия с участием других пациентов и их родственников, часть времени будешь проводить со своими родителями.

Я с трудом сдерживаюсь.

Звучит заманчиво, обосраться можно.

Почему ты не хочешь, чтобы родители приезжали?

Потому что не хочу.

Почему?

Я не буду больше обсуждать с тобой эту тему.

Я изучаю анкету, которую он мне дал, вписываю названия городов и штатов, возвращаю ему.

Что-нибудь еще?

Я думаю, пора начать работу с твоими приступами злости, добраться до их причины.

Я смотрю на него и смеюсь, встаю и выхожу из кабинета. Коридоры залиты светом, Ярость внутри меня клокочет, хочет превратить все вокруг в руины. Ненавижу эти проклятые коридоры, хочу уничтожить их, себя, все. Дышу глубоко, держу себя в руках, иду в отделение. Хочется выйти на улицу, вдохнуть свежего воздуха. Мне нужен другой воздух, а не воздух клиники, мне нужно вырваться из этого места. Туда, где нет стен, коридоров, отделений, наставников, нет никаких правил, никакого Бога, никаких Высших сил, никаких шагов, никаких групп, никаких лекций, никаких столовых, где не надо ни с кем встречаться, разговаривать, общаться. Мне нужно подышать. Свежим чистым воздухом.

Прохожу через Верхний ярус, спускаюсь на Нижний, прохожу мимо групповой сессии, которую ведет Линкольн, он спрашивает, что со мной, я не отвечаю, раздвигаю стеклянную дверь, выхожу на улицу и дышу, дышу, дышу воздухом свободы.

Иду куда глаза глядят. Понятия не имею куда, просто иду. Выхожу на тропинку, иду по ней, она приводит меня к навесу из вечнозеленых растений. Тут темно, и я чувствую себя не таким уязвимым, более защищенным. Дышу глубоко, так глубоко, как только позволяют легкие, и воздух меня успокаивает. Ярость гаснет, остается небольшой огонек злости, который легко контролировать и потушить, пока он не натворил бед. Солнце высоко, его лучи пробиваются через ветви деревьев, освещают землю под ногами, мертвые листья, гниющие растения, убитые зимними холодами. В тени поблескивает иней, он вот-вот растает. Через час от него не останется и следа. Через десять часов он появится снова. На следующий день все повторится: растает – появится, растает – появится. Мне холодно. На солнце теплее, но я сторонюсь солнца. На ходу согреюсь. Мне некуда спешить.

Иду по тропинке, она приводит меня к озеру. Озеро все такое же, оно не меняется. Пластины льда, под ними жизнь, над ними птицы. Звуки нарушают тишину, тишина поглощает звуки. Отражения медленно скользят по воде, превращая предметы в образы. И предметы реальны, и образы реальны. Жизнь протекает передо мной, за мной, надо мной, она окружает меня. Я могу видеть ее, чувствовать, слышать, касаться. Жизнь вокруг и внутри меня. В это мгновение.

На скамейке никого. Сажусь, закрываю глаза, открываю себя. Не знаю, чему навстречу. Богу ли, Высшим силам ли. Во мне ли это, вокруг ли. Мне нужно понять, что это такое. Нужно, потому что благодаря этому я собираю себя в единое целое. Открыться – чтобы собрать осколки разбитой жизни. Мне нужно поверить во что-то, чтобы дальше верить в себя. Мне нужно понять, что это такое. Чему я открываюсь. Я встаю, иду вдоль кромки воды, пока не упираюсь в поле желтой травы. Трава умерла, но она оживет весной, так устроен мир. Все умирает и возрождается. Что это – биология, Бог или нечто Высшее? Что такое человек – биология, Бог или нечто Высшее? Знаю, что сердце бьется, прислушиваюсь к его ударам. Сердцебиение – это биология, но откуда берется мелодия? Продлится ли она после того, как сердце остановится? Останется ли человек после того, как умрет? Может ли мелодия существовать без биологии? Имеет ли это значение? Имеет. Должен же я верить во что-то. Без этого не собрать себя.

Поднимаюсь на холм к соснам, минуя запустение вязкого болота, где жизнь гниет и продолжается за счет смерти. Спускаюсь обратно к дубовой роще и вечнозеленым зарослям. Солнце по-прежнему стоит высоко, греет сильно, лучи рассыпаются, пляшут под ногами, шагается легко. Ярость прошла, ее вытеснили свежий воздух, тишина и покой уединения. Я спокоен и пуст. Спокоен.

Если к чему-то я и стремлюсь, то к этому. К покою. Если Бог или нечто Высшее существуют, то для меня это Покой. Покой. Если что-то способно меня поддержать, когда требуется поддержка, то это Покой. В нем нет злости, гнева, Ярости. Нет желаний, потребностей, страстей. Нет ненависти, стыда, раскаяния. Нет печали, скорби, тоски. Нет страха. Совсем нет страха. Когда человек живет без страха, его нельзя разрушить. Когда человек живет в страхе, он, считай, разрушен еще до того, как начал жить. В это мгновение я чувствую Покой. Это главное.

Я заблудился в лесу, но с тропинки не сошел. Я ищу то, чем обладаю в это мгновение, но потом утрачу. Я отыскал свое средство от недуга под названием «я сам». В церкви ребенком я ничего подобного не чувствовал. Я держал родителей за руки и ничего не чувствовал. Любовь принесла мне только одиночество и страдание. В бутылках и пайпах я нашел опустошение и боль. В двадцать два года после тюрьмы я снова пошел в церковь, искал там покой. Там Покоя я не нашел. А теперь его обрел. Без Бога. Теперь он есть.

Деревья сменяются сухой коричневой травой, подъем выводит меня к месту, откуда видно все вокруг. Я вижу деревья, заросли, болота, озера, птиц, зверей, мужчин, женщин, корпуса клиники, небо и то, что за небом. Я слышу звуки ветра и воды, крики пролетающих птиц и вопли пациентов, запертых на детоксикацию. Я чувствую их и чувствую себя. Я ощущаю жизнь в себе и жизнь вне себя. Я ощущаю жизнь в спокойном биении своего сердца. Это не Бог или что-то Высшее. Это чувство Покоя внутри и вне меня, созданное мной. Это не Бог, не что-то Высшее. Я сажусь, смотрю на мир. Я вижу его, слышу его, касаюсь его и чувствую его. Он таков, каков есть, земля, камни, вода, солнце, воздух, волны света и волны звуков, состоящие из определенных частиц. Они могут быть созданы или воссозданы человеком по своей воле. Наука дает нам такую возможность. Тайна тут ни при чем. Мы можем все создать в лаборатории. В этом больше нет ничего таинственного, как считали на заре человеческой истории, когда никто не понимал, что, как и почему. Теперь на все вопросы найдены ответы. Ответы открывают правду. Нет ни Бога, ни чего-то Высшего. Бога нет. Высшей силы нет.

Я погружаюсь в глубину своего Покоя. Там нет Бога. Нет Высшей силы. Я погружаюсь в самый центр своего существа, которое состоит из биологии, энергии и ударов сердца, сердце выводит свою мелодию на языке, который знаю только я. Я отпускаю ее, и она смешивается с Покоем, больше ничего нет. Больше я не буду бороться с Богом. С Высшей силой. Бороться с ними значит признавать их существование. Я не собираюсь бороться и признавать существование того, что, как я знаю, не существует. Мне есть с чем бороться, и я буду бороться, но только отбросив прочь слепую веру, не притворяясь, будто верю в то, что не существовало, не существует, не будет существовать, как этот Бог или Высшая сила. Я буду бороться, опираясь только на себя, на свое сердце, на свою волю, на свою мелодию. Может, я одержу победу, а может, проиграю. Это не имеет значения. Значение имеет только мое усилие. Бога не существует, Высших сил не существует. Я буду бороться сам. Буду бороться в одиночку.